Страница 17 из 74
— Хм… подарки?
— Да. Кулон подарила Трисс Меригольд, а перстень – моя тётка… — Весемир присмотрелся к кулону. — Мне кажется, это зверь. Он скалит зубы…
— Тебе не кажется. Это – ласка. Она то вредный зверёк, то помощник, — ведьмак покрутил подвеску между пальцев. — Если съесть сердце ласки, можно улучшить пророческие способности… Трисс на что-то намекала, когда дарила его тебе?
— Она говорила, что у меня есть способности к магии, — вспомнила девушка. — Говорила, что я могу предугадывать события…
— Хм… амулет может быть зачарованным. Нам стоит с этим разобраться. А это у нас что? — Весемир стал рассматривать перстень Бьянки. — Тонкая работа… электрум, природный сплав золота и серебра… и гравировка на Старшей речи. Пробовала прочитать?
— Я плохо знаю Старшую речь, — призналась девушка. — Только пару фраз на нильфгаардском диалекте…
— После занятий можешь сходить в библиотеку, — старец вернул девушке амулеты. — У нас есть словарь, можешь попробовать перевести.
— Спасибо, Весемир, — она застегнула цепочку на шее, снова спрятав перстень и подвеску под рубашкой. Ведьмак кивнул.
— Ну, беги. День только начинается, а тебе ещё многое нужно узнать.
Попрощавшись с новым наставником, девушка спустилась вниз.
***
Месяц спустя…
Два часа. Два чёртовых часа она торчала на Маятнике. Без передышки. Два часа Ламберт гонял её. Маятник располагался во дворе, меж заслоняющих от ветра стен. Кое-как балансируя на подвешенной на цепях балке, она с мечом в руках нападала на кожаный мешок, перевязанный ремнями так, чтобы он изображал человеческое тело.
Было тяжело: балка всё время покачивалась из стороны в сторону, и девушка рисковала упасть. И хотя она уже наперёд знала, как устроен маятник – много раз они с Эскелем находили тонкие качающиеся ветки в лесу – и даже тренировалась на менее цивилизованной его интерпретации, ей было страшно. Страшно упасть и удариться. Потому что Эскель тренировал её движения, чётко указывая на ошибки, а Ламберт сразу заставил взять меч.
— Плохо! — шипел Ламберт. — Слишком близко подходишь! И не руби вслепую. Я же сказал: самым концом меча по шейной артерии! Где у гуманоида шейная артерия? На затылке? Что с тобой творится? Сосредоточься, дева!
— Я не могу! — вскрикнула девушка. Тут нога съехала. — А-а-а!
Соскользнув с бревна, девушка шмякнулась прямо на спину. Из лёгких словно воздух выбили.
— У-у-у… больно…
— Вставай, растяпа! — Ламберт поднял её, схватив под руки, поставил на ноги. — Приседай! И дыши.
Девушка принялась выполнять указания ведьмака, морщась от боли в спине и в груди. Затем отдышалась, опираясь на цепи, что держали бревно. Ламберт качал головой, глядя на неё.
— Что с тобой не так? Почему в первый раз у тебя шло всё как по маслу, а сегодня ты не можешь сделать…
— Потому что меч – острый, бревно – скользкое и неустойчивое! — выпалила она. — А учитель похож на идиота, сбивающего меня своим криком!
— Поговори мне тут! — Ламберт отвесил девушке хороший подзатыльник. — Умная какая нашлась, смотрите!
— Уж поумнее тебя! — второй подзатыльник. — Ау!
— Ламберт, хорош тебе над девочкой издеваться, — Койон появился как нельзя кстати. Ведьмак подмигнул ей, а Ламберт сплюнул. Затем снова посмотрел на ученицу.
— Мисселина, а ты чего застыла? Бегом на Мучильню! — девушка закатила глаза. — Давай-давай! Чтобы к приходу Эскеля всё прошла! Смотри, какие тучи! Хочешь под дождь попасть?
— Ну не ори ты, а, — Койон похлопал Ламберта по плечу. — Сегодня за ней присмотрю я. Иди.
Фыркнув, Ламберт бросил уничтожающий взгляд на Мисселину и пошёл внутрь замка. Койон и Мисселина проводили его взглядом. Девушка облегчённо выдохнула.
— Спасибо. Он меня уже загонял…
— Но ты же думаешь, что я оставлю тебя в покое? — с улыбкой заметил ведьмак. Приобняв девушку за плечи, они направились к воротам. — Ламберт прав: скоро начнётся дождь, да и сумерки не за горами. Ты же не хочешь бегать по грязи и запачкать свою куртку? Или ногу подвернуть во тьме?
Девушка покачала головой, улыбаясь в ответ.
Прошёл месяц с тех пор, как Эскель привёз Мисселину в Каэр Морхен. За прошедшее время она уже успела обжиться и приспособиться к жизни в огромной горной крепости, где вечно гулял сквозняк, а ветер на стенах часто норовил сбить с ног. Но она уже привыкла ко всему. Даже топит комнату самостоятельно и разумно расходует дрова.
Обучение также протекало хорошо: Мучильня уже не представляла особой трудности, ветряк она освоила на ура. Теоретические занятия тоже проходили как надо, и старый Весемир часто говорил о том, какой прилежной оказалась строптивая в первый день туссентка. Даже на маятнике девушка могла показать, чему она научилась за столь краткий срок.
Была только одна проблема, что заключалась в двух: Эскель и Койон. К обоим невыносимо тянуло. Оба уделяют ей внимание. Но оба, видимо, принимают за ребёнка. Хорошо ли это? Плохо? Она не знала. И твердила себе: ей шестнадцать, им – намного больше. Они взрослые мужчины, и видят в тебе юную особу. Даже называют девой.
Вскоре они оказались неподалёку от начала Мучильни. Впервые услышав это название, Мисселина не очень поняла, почему эту тропу называют так. Зато, впервые пробежав по ней, она уяснила. Эта узкая, едва заметная, петляющая тропа была опасная и сложная. В основном она бегала по ней под присмотром Эскеля, тренируя скорость бега и контроль дыхания. Было сложно почти всегда: только недавно она перестала спотыкаться о корни деревьев, которые были везде и всюду. Она даже успела сломать нос, несясь под низкими ветвями. В тот раз с ней был Ламберт, и он, назвав девушку слепой козой, вправил её и без того огромный нос, дав перед тем хлебнуть самогона. Было обидно, больно и хмельно. Зато самогонка хорошая…
— И что же ты застыла? — Койон легонько пихнул её в бок. — Туда и обратно, да побыстрее.
Молча кивнув, Мисселина ступила на тропу. С каждой секундой она набирала скорость. Сначала бежала трусцой, затем перешла на быстрый бег, успевая замечать коряги и места, где она раньше падала или спотыкалась. Не смотрела по сторонам – знала, что ничего не увидит. Она понимала, что не бежит так сама – тропа спускалась вниз, и девушка ускорялась, двигаясь по инерции. Когда ноги стали сами нести тело, она сосредоточилась на дыхании. Как там говорил Эскель? Вдыхать и выдыхать носом, рот закрыт. Дышать не глубоко, но часто. Можно под какую-то дурацкую детскую считалочку…
Бежать долго и утомительно. Но вскоре она таки выбежала к развилке. Отлично, первую часть дистанции прошла. Девушка глубоко вдохнула, на секунду дав себе отдохнуть. Она подняла голову и увидела вдалеке что-то. Конь? Всадник? Она не знает, кто это. Точно не Эскель, он уехал в другую сторону. Значит, пора убегать к замку.
Напряг ноги, девушка побежала обратно, стараясь не споткнуться. Снова те же трюки с дыханием, скоростью… вот тропа спустилась, и тут она вновь поднимается, и Мисселина бежит, но уже не так быстро, как в первый раз.
Вскоре она, измученно дыша, остановилась. Добежала. Живот крутило, как после слишком плотного ужина. После Мучильни хотелось выблевать лёгкие.
— Отдышись, — Эскель поставил её прямо, держа за плечи. — Как сегодня?
— Нормально, — она вдыхала и выдыхала, восстанавливая дыхание. — Не падала.
— Молодец, — ведьмак похлопал её по плечу. — Как ноги? Бег не прерывала?
— Нет, — она покачала головой. Мужчина кивнул.
— Хорошо. Залазь на Василька, до замка поедем вместе, — сначала в седло сел Эскель, после него запрыгнула Мисселина, примостившись позади наставника. — Сегодня будет пурга. Видишь тёмные тучи? Как только стемнеет, нужно будет запереть все ставни в замке. Поехали.
— Эскель, — она обхватила его торс. — Я когда добежала до развилки… видела кого-то… он был на коне.
— Ты не подавала сигналы о своём присутствии?
— Нет, — она покачала головой. — Сразу побежала обратно.
— Хорошо. Молодец, что предупредила.