Молодая Ольга

— Говорю тебе - никогда ещё Русь не видала такой храбрости! — воскликнул царь, закружив дочь на руках. Девочка громко засмеялась, глядя на ликующую свиту. А отец, опустив дочь вниз, снова обратился к ней. — Не будет у меня сына лучше, чем ты, дочь моя.

Ольга улыбнулась отцу, и посмотрела наверх. Орёл всё кружил над её головой.

========== Глава первая. Купальская ночь ==========

Александровская слобода, июль 1570 года

Конь под седлом нетерпеливо дёрнулся, и Фёдор натянул поводья, успокаивая коня. Басманов сделал глубокий вдох, вдыхая чистый лесной воздух. Погода сегодня была чудесной: солнце время от времени пряталось за мелкими тучками, дул тихий ветер, едва видимо колыхающий траву в поле у леска рядом. Наверное, сегодня в этом месте могла бы стоять целебная тишина, успокаивающая шелестом листьев на деревьях и скрипом сосен. Но увы, это было совершенно наоборот.

По случаю тридцатых именин царицы Марии царь Иван Васильевич решил отправиться на соколиную охоту, дабы порадовать свободолюбивую жену. Царскую чету сопровождали их самые приближённые люди, и все они уже с готовностью устроились в сёдлах своих коней. Афанасий Иванович о чём-то переговаривался с Малютой Скуратовым и отцом Фёдора. Чуть поодаль с чего-то посмеивались юные ставленники и, можно сказать, ученики Малюты: Васька Шуйский, Фёдор Романов, Борис Годунов и Максим, сын Скуратова, а возле них – царевичи Иван и Фёдор. И ещё дальше, у самой опушки рощи, черкесский воевода и шурин царя, Михаил Темрюкович, разговаривал с каким-то мальчишкой-сокольничим.

Немного погодя, Басманов задержал взгляд на мальчике. На вид ему лет пятнадцать, но в то же время он был низковат для своего возраста. У мальчика было длинное бледноватое лицо с печальным выражением и нос с горбинкой. И даже сажа, размазанная по лицу то там, то сям, и шапочка, съехавшая на лоб, не могли скрыть пронзительных глаз, которые внимательно оглядывали всех участников охоты. Мальчик странно сутулился, что одновременно смешило и настораживало Фёдора.

— Федя! Чего застыл? — оклик царя подействовал на Басманова, как удар хлыста. Юноша тут же выпрямился, пока отец покачал головой.

— Задумался, государь.

— Эх, молодёжь… — царь переглянулся с улыбающейся царицей, а затем обратился к шурину. — Ну, Миша, показывай своих хвалёных соколов.

— Говорю, государь - эти лучшие во всей Руси, — к черкесу подъехал хитро улыбающийся сокольничий. — Выпускай, дружка.

Фёдор снова глянул на сокольничьего, имея теперь возможность рассмотреть черты лица поближе. Да, он был не шибко похож на мальчика: ресницы длинноваты, губы - слишком пухлые, а скулы высоки. Точно девчонка, констатировал про себя Басманов. Он хотел было усмехнуться, да вот не мог - уж очень знакомым казался взгляд карих глаз. Сокольничий одной рукой натянул шапочку на лоб так, чтобы тень от той закрыла глаза, и чуть опустил голову.

Как оказалось, не один только Фёдор заприметил знакомые черты в этом странном мальчике. Царь, лишь слегка повернув голову, хмуро наблюдал за сокольничим. А тот тем временем снял шапочку с головы сокола и отпустил птицу. Едва сокол поднялся ввысь, затрубил охотничий рог и вся компания, пришпорив коней, погналась за птицей через поле. Повсюду слышались азартные кличи охотников, лай собак и весёлый смех. Но Фёдору почему-то было не до того: перед глазами стоял только сокольничий, затерявшийся в толпе. Немного помедлив, Басманов принялся искать странного мальчика.

И наконец нашёл, когда от группы отделился один всадник на великолепном вороном жеребце, скачущий куда-то в сторону. А за ним, словно хищник, гнался царь, гневно подгоняя коня под собой. Недолго думая, Фёдор пришпорил свою кобылу и отправился за царём и сокольничим.

Но, как бы ни старался, Басманов не мог догнать их: конь сокольничего нёсся через поле подобно ветру, а всадник умело управлял им. Хотя жеребец и был вороным, а сокольничий в серых одеждах, он почему-то напоминал Фёдору голубя, убегающего от коршуна, на которого в сей момент походил царь. Иван Васильевич на гнедом жеребце и в красном кафтане почему-то внушал больше опасности, чем когда восседал на престоле с острым посохом в руках.

Вдруг конь сокольничего остановился в тени нескольких одиноких сосен, и царь уже подъезжал туда. Басманов пришпорил коня, всё не оставляя надежды узнать, кем же на самом деле был этот таинственный юноша-сокольничий.

Когда Фёдор, в конце-концов, догнал царя у сосен, тот уже спешился и, быстро подойдя к сокольничему, сорвал с шапочку с его головы. Вернее, её.

— Ольга! — взревел царь, едва шапочка упала наземь.

Чёрные, словно змеи, волосы рассыпались по узким плечам девушки водопадом. Она наконец выпрямила спину, и гордо приподняла подбородок. Нахальная ухмылка расцвела на устах девушки, когда царь сокрушённо покачал головой. Фёдор тут же спешился, и поклонился девушке - ведь то была дочь царя, царевна Ольга Ивановна. Ей было всего четырнадцать, дитя в обличии женщины исключительной красоты - Басманов помнил царевну ещё малым ребёнком, когда в последний раз видел её перед отъездом на юг. Заметив Фёдора, царевна кивнула ему. Щёки Ольги вмиг стали пунцовыми.

— Чего не сказала мне, что поехать и тебе охота? — рявкнул Иван Васильевич. — Что за скоморошьи переодевания?

— Не гневись, батюшка, — усмехнулась отцу царевна. Фёдор подошёл чуть ближе, быстро глянув на Ольгу. — Одной хотелось покататься.

— И дядьку Мишку на обман подбила, а? — покачал головой царь. Затем он нахмурился и устало помассировал переносицу. — Ох, Ольга… нету на тебя управы. Аки басурманское дитя, видит бог.

— Так что же, можно одной покататься? — спустя пару мгновений спросила царевна, на Иван Васильевич отрицательно покачал головой. И вдруг Басманов, сам того не хотя приблизился к царю и его дочери. Поклонившись по очереди каждому из царских особ, юноша обратился к царю.

— Государь, пусти меня с Ольгой Ивановной, — царь скептически приподнял брови. — Я за царевной пригляжу, да в обиду не дам.

— Пусти, батюшка, — взмолилась царевна, сложив руки у груди в молитвенном жесте. — Сам же поклялся волю мне давать.

Некоторое время Иван Васильевич смотрел то на дочь, то на молодого опричника. Фёдор слегка зарделся под тяжёлым и пристальным взглядом царя, а вот царевна стояла ровно и прямо глядела на отца. Глаза Ольги были спокойны и светились простотой, которая отчего-то действовала обезоруживающе. Наконец, царь качнул головой, и махнул рукой.

— Ладно уж, выдурила… — победно усмехнувшись, царевна мигом вскочила на коня, а царь возвращаясь к своему жеребцу, обратился к Басманову. — Только помни, Федька: за Ольгу головой отвечаешь.

— Помню, царю-батюшка, — кивнул Фёдор, поклонившись. Царь в ответ лишь хмыкнул и, вернувшись в седло, поскакал к оставшимся вдалеке охотникам. Басманов некоторое время смотрел ему вслед, а затем повернулся к царевне, хитро смотревшей на опричника. И он вдруг понял, что совершенно незнаком с ней.

Четыре года назад Фёдор вместе с отцом отправился на юг по опричным делам, перед отъездом успев побывать на царском смотре коней. И в тот же день - он помнил ясно, - с ним на коне ехала царевна Ольга, старшая дочь царя. Тогда ей было одиннадцать лет от роду, и была она совершенно не такой - худая, невысокая, с большими глазами, придававшими ей удивлённый вид. Царевна, хоть и носила летник, уже тогда шастала в штанишках под платьем. Точно мальчик в юбке она была, и любила мальчишеские забавы: то на коне катается, то лук со стрелами ворует и сама стреляет.

Но теперь она была иной. Конечно же, царевна оставалась всё такой же резвой и свободолюбивой, всё так же любила коней да псарни. Но теперь что-то в ней переменилось, думал Фёдор, глядя на стройный стан Ольги, тонкие пальцы, сжавшие узду, да тонкую шею. Да, за четыре года царевна переменилась, выросла и расцвела - алые губы, лёгкий румянец на щеках, и бесики в глазах. И, что одновременно пугало и очаровывало Басманова - это незнакомый, но такой близкий дух, что источала Ольга.