Страница 5 из 15
– То есть я не совсем гуляла, – поправилась она, – я шла домой с вечеринки, решила сократить путь и заблудилась.
Трифонов видел по выражению лица доктора, что он не верит ни единому её слову.
Но та продолжала, и голос её слегка окреп:
– Я почувствовала, что на что-то налетела и закричала от боли. Потом, кажется, остановилась машина, и ко мне подбежал этот человек, – она кивнула в сторону Гордея и проговорила с нажимом в голосе: – Доктор, вы ведь видите, что я разбила ногу о камень.
– Всё может быть, всё может быть, – пробормотал врач и отвернулся в сторону. Потом, решив что-то про себя, он посмотрел на Трифонова и спросил: – У девушки есть родственники или знакомые?
– Нет! – быстро ответила она.
– Тогда понадобится сиделка, – озабоченно проговорил врач, пожевал губами и проговорил: – Я могу посоветовать вам одну квалифицированную сестру.
– Нет, не надо, – жалобно проговорила Люция.
– Вопрос с сиделкой я решу сам, – заверил доктора Трифонов, проводил его в прихожую, расплатился и закрыл за ним дверь.
– Зачем вы заставили врача солгать? – спросил Трифонов, садясь на стул возле постели пострадавшей.
– А что мне оставалось делать? – пробормотала она смущённо.
– Я должен вас поблагодарить? – печально усмехнулся он.
– Ну что вы! – пылко возразила она. – Это я должна поблагодарить вас.
– По-моему, не за что.
– Вы не правы! Ведь вы могли оставить меня на обочине дороги истекать кровью.
– Я не подумал об этом, – честно ответил он.
– Вот видите. – Она посмотрела на него ласково.
Он смутился и сказал:
– Я посижу с вами до утра, а потом подыщу вам сиделку.
– Ерунда, – бодро воскликнула она, – до утра я уже оклемаюсь настолько, что смогу сама доковылять до туалета и до кухни.
– Об этом и думать нечего, – запротестовал Гордей, – вам нельзя вставать.
– Мне нельзя залёживаться, – не согласилась она.
– Почему?
– Потому, что мне нужно работать. Иначе я умру с голоду.
– Об этом можете не беспокоиться, – уверенно проговорил Гордей, – итак, решено: я остаюсь у вас на ночь, а потом мы что-нибудь придумаем.
– Что же я могу с вами поделать, – беспомощно улыбнулась она, – я теперь полностью в вашей власти.
Он посмотрел на её лицо и понял, что она, таким образом, пошутила. По-видимому, начало действовать обезболивающее, введённое доктором, так как щёки девушки порозовели.
– Кстати, где вы работаете? – спросил он.
– В бутике «Малышка».
– Какое странное название. Никогда о таком не слышал, даже не догадывался, что теперь и детям покупают одежду в бутике.
– Он не для детей, – улыбнулась она.
– А для кого же?
– Для миниатюрных дам.
– Ах вот оно что. Есть хотите?
– Что?
– Есть, говорю, хотите?
– Нет, – ответила она, – но чаю бы выпила.
– Отлично, – сказал он и признался: – А я бы и закусил.
– Кухню найдёте? – спросила девушка.
– Легко!
– Тогда и холодильник найдёте, в нём сыр и колбаса. Сделайте себе бутерброды, а мне только чай.
– Договорились.
Трифонов нашёл не только хлеб, колбасу и сыр. Но и поднос в шкафу, на который поставил чашки с чаем и тарелки с бутербродами. Он приложил минимум усилий, не надеясь особо на успех, но его уговоры помогли, и Люция согласилась поесть. Он подложил ей под спину подушку, на колени поставил поднос. И она съела половину бутерброда с сыром, запив его чашкой крепко заваренного сладкого чая. Всё остальное съел Гордей.
– Хотите, я расскажу вам о своём имени? – спросила она, когда Трифонов отнёс грязную посуду на кухню и сложил её в раковину.
– Хочу, – кивнул он, – рассказывайте.
Нельзя было сказать, чтобы его слишком уж интересовала история имени девушки, сбитой им. Но надо же было чем-то занять время. Да и обижать бедняжку ему не хотелось.
– Так вот, – начала она. – В Швеции есть красивый предновогодний праздник – День святой Люции. Отмечается он 13 декабря.
В этот день шведы встают до рассвета, чтобы увидеть, как с первыми лучами солнца из утреннего тумана выплывает юная девушка неописуемой красоты, по плечам и спине её струятся светлые длинные распущенные волосы. В руках у Люции блюдо, на котором лежат подарки для бедных людей, а над головой её светится нимб. День святой Люции в древности считался также праздником света. В ту пору люди говорили: «Со святой Люцией ночи убывают».
Пословица несколько изменилась после принятия григорианского календаря. До реформы 1582 года день 13 декабря считался самым тёмным днём в году и его отмечали процессиями с горящими факелами и свечами. После реформы день зимнего солнцестояния – то есть самый короткий день в году передвинулся на 21 декабря. Поэтому шведы стали говорить: «Со святой Люцией ночи убывают, но дни длиннее не становятся». Но тем не менее шведы чтят свою традицию и по сей день зажигают факелы и свечи, чтобы рассеять зимнюю тьму. В этот день выбирают самых красивых девушек везде, где только можно.
После избрания всех Люций люди выходят на улицу, и начинается очень трогательное и красивое шествие. Юные девушки, облачённые в лучшие костюмы и в венках из брусничных веток, несут зажжённые свечи, их сопровождают молодые люди со звёздами и факелами. И все передвигаются по городу и поют рождественские песни. Так что для шведов День Святой Люции почти что Рождество. Люди заходят в школы, офисы, рестораны, кафе, лакомятся булочками с шафраном, грогом и коньяком, миндалем и виноградом. Красиво, правда? – Девушка во время всего своего рассказа смотрела прямо перед собой, а теперь повернула голову в сторону мужчины.
Трифонов же, наоборот, всё это время смотрел на неё.
– Красиво, – согласился он. – Жаль, что это только сказка.
– Не совсем, – ответила девушка. – Надпись на могиле в катакомбах Сан-Джованни в Сиракузах, датированная 400 годом, позволяет предположить, что она на самом деле жила там. К тому же о святой Люции упоминается во всех христианских документах. Около 600 года и в Сиракузах, и в Риме существовал монастырь Святой Люции.
– Да, – зевнул Гордей Тимофеевич, – и кто же она была на самом деле?
– Святая мученица.
– Мученица? – резко спросил Трифонов.
– А кто же, вы думали? – едва заметно улыбнулась девушка. – первые описания её мученичества относятся к V–VI векам. Считается, что эта сицилианская дева умерла в мучениях за веру в III веке, во времена правления императора Диокле- тиана.
– Бедняжка.
– О самой святой Люции известно не так уж много. Но я могу рассказать легенду о ней. Хочешь? – перешла она на «ты».
– Рассказывай, чего уж там, – разрешил он.
– Люция жила на Сицилии. Была она дочерью богатого римского гражданина из Сиракуз, который рано умер. Мать Люции, Евтихия, хотела выдать дочь замуж. Люция была красивой и умной девушкой, поэтому жениться на ней хотели многие. Но она отвергла всех женихов. Мать смирилась с желанием девушки принести обет безбрачия и посвятить свою жизнь служению Христу и помощи бедным после того, как заболела, а потом исцелилась от кровотечений на могиле святой Агаты в Катании.
Однако обиженные женихи думали иначе. Один из них пришёл в такое бешенство, что возбудил против Люции жестокое преследование. Судья Сиракуз Пашазиус принял сторону женихов и хотел отдать девушку в публичный дом.
– О времена! О нравы! – пробормотал Гордей.
– Да, – согласилась девушка и продолжила: –Только повозку, запряжённую быками, не смогли сдвинуть с места тысяча мужчин. Озверевшие женоненавистники подвергли Люцию многочисленным изощрённым пыткам. А перед смертью её ослепили, поэтому у святой Люции просят прозрения. Потом ей отрубили голову мечом. Как свидетельствуют некоторые документы, случилось это в 305 году.
– Ты нагнала на меня тоску, – вздохнул Гордей Тимофеевич.
– Но не всё так печально.
– Да ну?
– Конечно, на День святой Люции дарят подарки, у католиков даже есть поговорка, которая переводится на русский язык так: «Святая Люция дарительница, двенадцать дней до Рождества».