Данте Алигьери

Глава первая

ДРАГОЦЕННЫЕ ШАРИКИ

Аниме «Ад Данте» следует сюжету «Божественной комедии», а не биографии ее создателя. Но в самом произведении много биографических черт, и авторы мультфильма увлеченно рассказывают историю Данте и с помощью красочных флешбэков, и путем встреч в аду с некоторыми умершими (как было и в оригинале). Поэтому, чтобы «выпрямить» линию жизни Данте, нам придется выискивать в мультфильме биографические куски и расставлять их по порядку.

Итак, детство. Среди комментариев к игре мне запомнился крик души неизвестного пользователя: «…все нервы растерял на отце дантэ, наверное попытки с 20 только убил» (орфография сохранена. — А. В.). Отец там действительно редкостный подонок, помешанный на богатстве, он зверски избивает мать нашего героя, не забывая при этом издеваться над его желанием стать поэтом. В аниме справедливость торжествует, если это можно так назвать. Нарисованный герой вступает в поединок со своим отцом, побеждает, затем низвергает родителя в кучу золота, где тот показательно тонет.

Как же происходило на самом деле? Характер Алигье-ро Алигьери (так звали отца нашего героя), видимо, впрямь имел не сахарный. Сын его недолюбливал и к тому же всю жизнь стыдился из-за занятия родителя ростовщичеством. Но в то время люди знали и ценили свое родословие намного больше, чем сейчас. Поэтому в противовес «плохому» предку Данте совершенно необходимо было найти «хорошего». И таковой, конечно же, имелся. Согласно семейному преданию, род поэта вел свою историю от знатных римлян Элизеев, основавших Флоренцию. А прапрадед нашего героя, Каччагвида был героем Крестового похода 1147–1149 годов, организованного германским королем Конрадом III. Сам король посвятил Каччагвиду в рыцари, после чего тот погиб в бою с мусульманами. Героический прапрадед и стал предком-гордостью, которого Данте противопоставлял недостойному отцу.

Интересно, что фамилию Алигьери наш герой получил по женской линии. Героический Каччагвила был женат на даме из ломбардской семьи Альдигьери да Фонтана. Имя Альдигьери переделали в Алигьери и назвали им одного из сыновей Каччагвиды, с него-то и началась официальная история рода. Его сын Беллинчоне, дед Данте, пострадал от борьбы гвельфов и гибеллинов, как позже его знаменитый внук. Но дедушке повезло больше: он смог вернуться в родной город после поражения и гибели Манфреда Сицилийского при Беневенто. Это случилось в 1266 году, когда Данте исполнился год.

Кстати, Данте — всего-навсего сокращенный вариант имени Дуранте, столь же распространенного в Италии, как у нас «Петя» или «Вася». Удивительно, что такой уважаемый человек вошел в историю под неполным именем.

Дуранте Алигьери пришел в этот мир в 1265 году, во времена, когда о загробной жизни думали больше, чем сейчас, и день смерти значил больше дня рождения. Поэтому точной даты появления на свет одного из крупнейших поэтов в истории человечества не сохранилось. Но примерно известно, что это была последняя декада мая. Он сам писал, что родился под знаком Близнецов. Да, в XIII веке люди тоже имели представление о таких привычных для нас знаках зодиака, а сама астрология, очевидно, появилась вместе с человечеством. Во всяком случае, в Вавилоне она точно процветала, а некоторые исследователи относят ее возникновение к периоду так называемой мустьерской эпохи, то есть около сорока, а то и ста тысяч лет назад.

Но вернемся к детству нашего героя. Каким бы «плохим» ни был его отец, он не мог избивать свою жену на глазах Данте, поскольку мальчик матери не помнил. Она умерла очень рано, а его воспитывала мачеха, мадонна Лаппа, о которой ничего плохого сказать нельзя.

Попробуем представить себе отчий дом великого поэта. Хотя зачем представлять, когда можно съездить и посмотреть? Музей Данте располагается в центре Флоренции, в старинном квартале недалеко от церкви во имя святой Маргариты Антиохийской (Санта-Маргерита-деи-Черки). Там, на улочке Санта-Маргерита будущий поэт встретил маленькую девочку, которую потом прославил в веках.

Дом семьи Алигьери имеет мрачный вид, как положено средневековым строениям, материал тоже вполне аутентичный. Вот только время его постройки относится к началу XX века. Неудивительно. Флоренция постоянно и активно перестраивалась. Это касается даже известных соборов, которые вырастали на фундаментах античных храмов и сильно менялись с течением веков. Что и говорить о частных постройках!

Дом Данте ушел в небытие, возможно, еще при жизни хозяина, ведь жилище изгнанников порой разрушали с назидательной целью. А вновь его решили отстроить из патриотических настроений. В середине XIX века Италия стала единым государством и этому государству срочно понадобилось «наше всё». Помимо масштаба творчества — бесспорного и недосягаемого — Данте имел еще один плюс: он не принадлежал безраздельно к какому-либо одному городу, за него боролись родная Флоренция, его изгнавшая, и Равенна, приютившая изгнанника.

Район Флоренции, где когда-то стоял дом семьи Алигьери, был давно застроен новыми зданиями, но к делу подключились историки и археологи. Они достаточно точно установили бывшее местонахождение родового гнезда великого классика. В 1911 году началось его воссоздание.

Сейчас в Доме-музее Данте представлено много книг, монет, керамики и других предметов XIII–XIV веков. Они не имеют прямого отношения к Данте, но создают атмосферу, помогающую представить быт семьи Алигьери. Семьи ростовщика — человека довольно зажиточного, но не уважаемого обществом. Представим тот, старый дом и мы.

— Паола, Паола, проснись! А неужели, правда, ростовщики грешнее убийц?

— Ох, и что же не спится тебе? Скоро уж колокол прозвонит, а ты все вертишься!

— Паола, это слишком важно. Как можно спать, когда не дает покоя такой вопрос?

— Как, как… А вот так, — отчаянно зевая, проворчала нянька и решительно укутала мальчика пуховым одеялом. Снова улеглась подле кровати — на пол, застеленный потертыми коврами.

— Мне бы такую кровать, как у тебя, — продолжала она бурчать себе под нос, — я б уж наспалась всласть! И перинка, и балдахин, чтоб мухи не кусали. Так он сам себе покою не дает, хуже мухи! Смотри уж, за окном сереет. Никак и впрямь колокол скоро? Или то луна, не пойму…

Женщина попыталась расположиться на жестком ковре поудобнее, но за перегородкой раздался плач младенца. Кряхтя, она поднялась и поковыляла туда — досмотреть за молодой кормилицей. Паола была старшая служанка в доме Алигьеро Алигьери, потомка легендарного рыцаря Каччагвиды, сраженного кривым сарацинским ятаганом в бою за Гроб Господень. До прошлого года она к тому же официально считалась нянькой хозяйского первенца, Дуранте. Теперь бывший воспитанник не нуждался в опеке, но Паола продолжала, по старой памяти, спать в его комнате.

Нянькины шаги стихли. Издалека послышались воркующие увещевания. Они мягко обволакивали младенческие всхлипы, те затихали, становясь реже. Наконец наступила тишина.

Мальчик пошарил под периной. Осторожно, стараясь не скрипнуть кроватью, встал и подошел к узкому высокому окну, затянутому импанатой — густо наскипидаренным полотном. Ткань промасливали, чтобы сделать прозрачнее, — якобы так лучше проходил свет.

Ничего не лучше. Даже полная луна, стоящая прямо перед окном, давала какую-то невразумительную серость. При этом освещении пять коралловых шариков казались зловеще черными. Может, все же стоит сказать о них отцу?

Его размышления прервали приближающиеся шаги Паолы. Одним прыжком ребенок преодолел расстояние от окна до кровати, но нянька успела заметить непорядок.

— Опять не спишь! Вот патер-то узнает! — грозно начала она, но сразу смягчилась: — Ты бы поспал, Данте, а то гляди, в школе болваном выйдешь, учитель побьет.

При воспоминаниях о школе мальчик сердито засопел:

— Паола, мне уже восемь лет. Изволь называть меня полным именем.

— Успеешь еще показываться. — Нянька снова безуспешно пыталась укутать его одеялом. — Да и не похож ты пока на свое имечко. Дуранте! Это же значит — твердый, терпеливый. А ты плачешь всякий божий день.