Страница 53 из 93
Глава 11
Калитка у нас скрипучая. Это я ещё в самый первый день заметил. И на мой резонный вопрос — почему, дворник, пожав плечами, сказал, что колёса у арбы смазывают только воры. Это им важно двигаться тихо, а честному человеку скрывать нечего. Переубеждать я его тогда не стал, но выводы для себя сделал. И чуть в сторонке, уже на улице, тихо лежит теперь небольшой такой чурбачок… В укромном месте лежит, дабы не спёр его кто-нибудь. И я периодически его сохранность проверяю.
Вот он ныне-то и пригодился…
Приподнявшись над забором (тихо и осторожно, чтобы внимания не привлечь), внимательно осматриваю двор.
Ну, знаете ли… это уже как-то неуважением попахивает!
Около калитки имеется поленица дров, из которой дворник ежедневно берёт поленья для печей. По вечерам он частенько колет дрова — я хорошо слышу это через приоткрытую форточку.
И вот, за этой самой поленицей, сейчас топчется какое-то невразумительное существо. В мешковатой одежде, какой-то странной шапке…
Нет, если в калитке вломиться какой-то, на всю голову больной, персонаж, который, к тому же, и по сторонам смотреть не умеет — то я оному товарищу конкретно так не завидую. Но нельзя же быть до такой степени лопухом?
Хоть бы не шумел…
Но тот деятель, что сидит сейчас за поленицей, похоже, и вовсе ни о чём таком даже и не задумывается. Сопит, почёсывается и даже что-то бормочет под нос.
Понятное дело, что пристрелить его с моей позиции — как два пальца… того… ну, вы поняли…
Но палить направо и налево в стольном, вообще-то, городе… Не лес, чай, не так могут понять!
А вот если сверху что-то такое вдруг упадёт…тяжёлое такое… Все претензии можно адресовать к хозяину дома — это он обязан следить за тем, чтобы ничего ниоткуда не падало бы!
Даже если это будет не сосулька с крыши, а какое-нибудь там полено… мало ли чего может на крыше заваляться?
Оно и завалялось… основательный чурбак долбанул стоявшего внизу деятеля аккурат по маковке. Откуда там взялся чурбак? Ну… забывчивый я… положил его в нишу стены, да и позабыл… А сейчас — вспомнил!
Ну и в калитку я тоже не пошёл, так, с забора, и спрыгнул.
А интересный, надо сказать персонаж внизу оказался! Мешковатым одеянием была обычная бурка — в здешних местах весьма редкий предмет одежды. Соответственно, и странной шапкой была обыкновенная папаха. После чего я совершенно не удивился, обнаружив на поясе у незваного гостя ещё и приличных размеров кинжал.
Чего-то это меня озадачило… Что, у Афанасьева уже все русские головорезы закончились? Да ну… с чего бы это вдруг?
Но — вот же, лежит на земле самый взаправдашний горец — их такими обычно в кино и показывают… показывали!
Момент!
А не по душу ли нашего дворника они припёрлись?! Что-то он там такое рассказывал…
Если так, то у меня два возможных решения.
Ни во что не ввязываться, уйти так же тихо. Мол, знать ничего не знаю, меня тут и вовсе не было. Не мои это разборки — в конце концов!
Но…
Махмуду они точно не здоровья пожелать пришли. Скорее всего, его попросту зарежут.
И полиция начнёт с того, что самым тщательным образом допросит всех жителей дома. То есть — и меня тоже.
И абзац всей моей маскировке…
Да и, честно говоря, этот вариант и меня не особо устраивает — не люблю я, когда вот так, в ночной тиши, кого-то там режут. Сегодня Махмуда, а завтра и ко мне придут…
Так что вариант «моя хата с краю» меня категорически не устраивает!
А второй?
Так дворник-то, он тоже ведь не сам по себе тут дворник — кто-то влиятельный его именно сюда пристроил же!
Ладно, об этом после подумать можно…
Кинжал я забросил за поленицу, мне он только руки связывал. Не мастер я такими вещами орудовать.
Вот и комната дворника — за дверью слышно бубнение чьих-то голосов… А дверь не заперта! Ну, собственно говоря, я чего-то подобного и ожидал.
Чтобы войти в комнату Махмуда, надо было пройти пару шагов по прямой, повернуть направо и спуститься на несколько ступеней вниз. Сильно сомневаюсь, что неведомые гости оставили кого-то прямо у двери — дворовый злодей со своего места всё прекрасно мог видеть.
— Ты ещё можешь прочесть свою последнюю молитву, Махмуд!
— Ты так и убьёшь меня — связанного и безоружного, Азамат?
Ага, это наш дворник. Голос чуть срывается, но не похоже, чтобы он был в отчаянии…
— Не я. Тебя зарежут мои нукеры. Я не настолько еще поглупел, чтобы дать тебе оружие.
Шаг вперёд…
Прямо у моих ног лежит бездыханное тело.
Бурка, папаха… так, ещё один гостенька… А дворник-то — не так уж и прост! Сомневаюсь я, что они вежливо постучались в дверь и представились. Скорее всего, напали внезапно. Но — вот лежит у моих ног один из нападавших! Сумел-таки дядя его положить! Интересно, чем он его так?
Ещё шаг, пригибаюсь к полу…
В помещении было пятеро.
Собственно Махмуд, сейчас полулежащий на полу. Спиною он опирался на стену, руки его были связаны, а по лицу текла кровь.
По бокам от него стояли два мрачных горца с нехорошим таким выражением на лицах… Эти прирежут — и к бабке не ходи!
Спиною ко мне стоял высокий мужик в белой бурке и такой же папахе. Стоял в горделивой позе, подбоченясь и положа правую руку на эфес шашки. Рядом с ним сидел на кровати ещё один деятель, этот держался руками за голову и в беседе участия не принимал. И этого наш дворник отоварить успел?! Силён мужик!
Под моей ногой скрипнула доска — и один из стоявших возле Махмуда горцев поднял голову. Лицо его исказилось, рука рванулась к кинжалу…
Фух!
Странно, но в закрытом помещении звук выстрела оказался каким-то непривычным! Когда я на улице стрелять пробовал, там всё как-то иначе звучало.
Бородача отшвырнуло назад, и он со всей дури впечатался спиною в стену.
Раз!
Фух!
И второй скорчился — ему прямо в брюхо прилетело. А ты не вертись!
Дернулась правая рука типа в белой бурке — и переломилась в локте. Всё же мягкая свинцовая пуля — да с такого расстояния… ух, какой не подарок-то! А уж попасть с такой дистанции в конкретную лапку… ну, я вас умоляю! Совсем-то уж за лопуха меня держать не надо!