Черная Призма

Мост затрещал, и животных шатнуло к прогибающейся середине.

Теперь вперед выбежал Зимун. Он хлопал красными ладонями, но на сей раз Кип даже не увидел люксинового шара – он был нацелен не в него. Сначала Зимун упал, отброшенный отдачей, а в следующее мгновение взорвался весь мост.

Пламя, кровь и вращающиеся в небе клочья тел. Большая горящая секция моста полетела на Кипа, заслонив обзор. Она с шипением и оглушительным плеском упала в воду рядом с ним.

Когда Кип снова смог видеть, его прижало к металлической перегородке перед водопадом, вокруг него плавали обломки дерева, некоторые еще горели, один кусок моста медленно тонул, и сотни крыс, некоторые обгоревшие до угля, другие раненые, третьи просто мокрые, но все, кто был жив, отчаянно пытались выбраться из воды. Более крупных животных выбросило взрывом не так далеко, но они плыли, бились, брыкались в воде, кусались от страха и боли.

– Кип! Перелезай! Мы почти выбрались! – крикнул Сансон. Он был уже по ту сторону металлической перегородки.

– Стоять! – крикнул старший извлекатель. По его коже уже шли красные завитки. – Стой, не то следующий тебе в башку полетит!

Кип вцепился в перегородку, но в этот момент ощутил, как маленькие коготки взбираются по его ногам, по спине. Он замер.

Крысы. Сначала одна или две, потом десятки.

Он крепко зажмурился, когда ощутил, что коготки карабкаются по его шее, а затем взбираются на голову. Его тело стало мостом – единственным путем из воды, – и крысы хлынули по нему.

За несколько мгновений крыс стало не полдесятка, а сотни.

Мышцы Кипа застыли. Он не мог пошевелиться. Не мог думать. Не мог дышать. Не смел даже открыть глаза. Крысы были в его волосах. Крыса упала ему за открытый ворот и вцепилась в грудь. Крысы бежали по его рукам.

– Давай, Кип! Или погибнешь! – кричал Сансон.

Внезапно Кип вышел из тела. Он почти тонул, город горел, почти все, кого он знал, были мертвы, два извлекателя пытаются его убить, а его волнуют крысы. Пока он висит тут, вцепившись в перегородку, извлекатели готовят смертельный удар, а он так испуган, что не может пошевелиться. Смешно. Жалко.

Чья-то рука схватила его. Он резко открыл глаза. Сансон. Сансон перебрался назад через решетку и отгонял крыс, чтобы помочь Кипу перелезть. Кип встряхнулся, как пес, стряхнул нескольких крыс, но осталось еще много. Все еще перепуганный, он начал перебираться через решетку.

Он перебросил ногу через верх решетки, но не мог подтянуться. Он был слишком тяжел. Крыса упала в его штанину и начала карабкаться по голой коже.

Сансон сгреб Кипа за одежду обеими руками и с натужным криком потянул его. Кип подтянулся еще раз и ощутил, что его тело поднимается, поднимается – и, наконец, переваливается через решетку. Он рухнул в воду по другую сторону.

Течение тут же подхватило его. Когда он вынырнул, Сансон что-то кричал, но Кип даже не смог разобрать слов. Он сунул руку в штаны, вытащил извивающуюся крысу и отшвырнул ее.

Затем он оказался в водопаде. Поперек над водопадом шли планки, раньше городские сорвиголовы забегали на них и прыгали в водопад. Кипу было поздно пытаться сделать что-то вроде этого. Стоило поискать участки, где вода была не так глубока. Кип отчаянно крутанулся, когда его ноги зацепились за подводный камень. Сила течения толкнула его вперед, он встал на камень на корточки, размахивая руками, чтобы выпрямиться. Озерцо у основания водопада было довольно глубоким, но если не прыгнуть достаточно далеко, он разобьется о камни.

Он прыгнул, как мог. К его удивлению, он действительно полетел туда, куда намеревался. На миг он ощутил полную свободу. Спокойствие. Рев водопада поглощал все звуки, все мысли. Он был прекрасен. Каким-то образом они с Сансоном плыли по реке всю ночь, и теперь солнце только начало показываться над горизонтом, разгоняя полуночную черноту и превращая ее в темно-синий, льдисто-голубой до розового и оранжевого, подсвечивая облака ореолом.

Затем Кип осознал, как быстро он падает. Его тело летело под углом к быстро приближающейся воде внизу. Из наблюдений за прыгунами в воду он знал, что ему надо лететь либо ногами, либо вытянутыми руками вперед, иначе он сильно ударится.

Головой вперед никак не выйдет, потому он изогнулся и замахал руками.

Что бы он ни сделал, это было совсем не то, или, может, его уже переворачивало вперед, поскольку он оказался параллельно воде. Он плюхнется животом, причем со страшной высоты. Это может убить его.

Но не только это – он падал вместе с водой, а все ныряльщики, которых он видел, прыгали за ее пределы. Вода всегда разбивалась о камни внизу.

У него даже не было времени выругаться прежде, чем камень сильно ударил его по ноге. Он раскинул руки – входя в воду головой вперед с ощущением, что кто-то только что стукнул его по макушке доской. Ему словно оторвали руки. И он забыл глотнуть воздуха, прежде чем ударился о воду. Кип успел открыть глаза под водой, чтобы заметить, как что-то большое упало рядом с ним, подняв облако пузырьков. Сансон!

Сансон вошел в воду ногами вперед, но его перевернуло от удара, так что он оказался вверх ногами. На какое-то мгновение его оглушило, он не шевелился, затем его глаза открылись, но смотрел он мимо Кипа. Явно сбитый с толку после падения, Сансон начал плыть вниз.

Кип схватил его за ногу, чтобы привлечь его внимание.

Но Сансон был в панике. Он отбивался и лягнул Кипа в нос. Кип заорал – и увидел, как остатки воздуха устремляются из его легких к поверхности.

Сансон обернулся, увидел Кипа, увидел, куда поднимаются пузырьки, а потом увидел кровь в темной воде. Он схватил Кипа, и оба поплыли к поверхности.

Кип едва сумел вынырнуть. Он глотал воздух, воду и кровь и выкашливал их. Он снова закашлялся, потом его вырвало. Сансон вцепился ему в руку.

– Кип, помоги мне! Надо выбраться на берег прежде, чем попадем в стремнину.

Это привело Кипа в чувство. В пятидесяти шагах от глубокого озера, куда падал водопад, начиналась череда порогов, таких крутых, что они были почти как водопады. И течение уже ускорялось. С больной ногой, раскалывающейся головой и кровоточащим носом он поплыл за Сансоном.

Они добрались до берега с промежутком в десять шагов. Мальчики выползли на траву и, еле живые, стали осматривать свои повреждения. Сансон был цел, но вид у него был сконфуженный.

– Прости, Кип. То есть за нос и все такое. Никогда не любил плавать. Всегда думал, что в глубине какая-то тварь меня вниз утянет.

Зажав кровоточащий нос, Кип посмотрел на друга.

– Ты бде жиздь спас, – сказал он. – Ты бде даже дос де слобал. – Кипа больше беспокоила ушибленная нога. Он расшнуровал башмак и стянул и его, и носок. Нога болела, на подъеме было несколько солидных царапин, но, пощупав лодыжку, он решил, что ничего не сломано.

Он начал уже натягивать мокрый носок, что было трудно сделать, зажимая нос одной рукой.

– Не могу поверить, что мы… – начал Сансон.

– Выбрались? – спросил Кип. Он бросил попытки натянуть башмак одной рукой и теперь шмыгал носом, старясь не слишком забрызгаться кровью. Закончив завязывать узел, он понял, почему Сансон осекся. Их омывало резкое красное свечение.

Подняв взгляд, Кип увидел красный отблеск в небе над ними, отмечавший их местоположение для всех королевских солдат, которые были поблизости. Дымный след вел назад, к водопаду, над которым стояли два извлекателя, глядя на них.

Кип и Сансон сбежали от двух извлекателей. Теперь им предстояло убежать от остальной армии.

Кип вскочил на ноги, сильно хлюпнув носом. Он подумал, что сейчас у него голова закружится от гипервентиляции. Затем он увидел всадника на гребне, огибавшем водопад до фермы семьи Сендина. Внезапно он забыл о разбитом носе. Всаднику придется делать крюк, но у него лошадь. Кипу и Сансону придется бежать по тропинке вдоль порогов и добраться до фермы прежде всадника.

Затем Кип увидел, как к первому всаднику присоединились еще трое. Потом еще и еще.