Иуда

– Оксаночка, выходи за меня замуж! – робко начал любимый.

Оксана закрыла коробочку, крепко сжала ее в руке, и только после этого прильнула к милому.

– Конечно, согласна!

Саша счастливо улыбнулся, и повернул ключ в замке зажигания. Машина тут же отозвалась добродушным урчанием, и спустя несколько секунд, повинуясь опытной руке водителя, тронулась с места.

– Ко мне? – нерешительно поинтересовался Охапкин.

– Угу! – сразу отозвалась счастливая Оксана, рассматривая кольцо. – Только родителям надо позвонить.

– Зачем?

– Предупредить, что я сегодня не приду! – девушка улыбалась, глядя на своего любимого. – Я ведь не приду? Можно, я так скажу?

– Конечно! – Саша был вне себя от счастья. Никогда прежде их отношения не заходили так далеко. И сегодня, вероятно, будет первая совместная ночь!

Они мгновенно домчались до монументального старинного дома, горделиво возвышавшегося среди одноэтажных строений.

Здание было построено еще в прошлом веке, и, видать, строители его были весьма профессиональны. Даже спустя более сотни лет оно не утратило своего очарования. Разве, что цвет поменяло… Да еще и уцелело в стольких «мясорубках» – и в лихих послереволюционных годах, и в Великой Отечественной. Хотя времена были, чего греха таить, очень и очень непростые.

Да и довоенное время не отличалось спокойствием, что уж тут говорить и о послевоенных годах.

Солидность была, буквально во всем – мраморные ступеньки на лестницах, мраморные же колонны. Перила из мореного дуба, решетки в чугунных цветах. Красота, одним словом! Вот только лифт предусмотрен не был, и на пятый этаж приходилось топать пешком.

– Для здоровья – очень полезно! – рассудительно сказал Саша. – Сердечную мышцу нужно тренировать! – продолжил он, открывая входную дверь.

Это шикарное трехкомнатное помещение досталось ему от родителей, ведущих специалистов по линии дипломатии. Они переехали в престижный район, в двухкомнатную квартиру, справедливо посчитав, что лишняя комната им ни к чему. А вот сыну нужно устраивать личную жизнь.

Оксана всегда с благоговением входила в эти роскошные апартаменты, заполненные антиквариатом, оставшимся в наследство от деда Сашиным родителям. Как она поняла, предок был очень известным юристом.

Вот и сегодня, затаив дыхание, девушка восторженно разглядывала старинные фотографии, в обилии навешанные на стенах. Осторожно трогала корешки действительно раритетных книжных изданий, многие из которых датировались даже и не 19-м веком, а гораздо раньше.

Саша с любовью наблюдал восторг подруги.

Наконец Оксана, счастливо вздохнув и чмокнув суженого в щечку, отправилась в ванную. А Саша принялся орудовать на кухне, благо, к этому знаменательному событию он приготовился вполне основательно – жареная курица, соленые грибочки, баночка красной икры, водка в запотевшем хрустальном графинчике, и, купленное, дефицитное нынче, шампанское. Ну и, конечно, различные салаты. В центр стола он торжественно водрузил старинный бронзовый подсвечник. Так что, когда Оксана появилась в дверях кухни, ее восхищение от сегодняшнего вечера еще больше усилилось.

Но предстоял еще разговор с родителями, которого, честно говоря, девушка побаивалась. Трубку поднял отец.

– Пап, я выхожу замуж! – сразу радостно бухнула в трубку Оксана. – Как это за кого? За Сашу! Что? Почему такая спешка? Ничего себе! Мы ведь знакомы уже почти три года! Пора! – Оксана недоуменно уставилась на любимого. – Ты так думаешь? Еще подождать? А чего подождать? Чувства свои проверить? Так проверили вроде! Что? Дать трубку? – Оксана протянула трубку Саше. – Да, дядя Вова! Я! Не дети уже! Хорошо! Согласен! Завтра вечером у вас! Мы все решили! Да, все! Здравствуйте, тетя Наташа! Оксана сегодня не придет. Хорошо, хорошо! – он рассмеялся. – Дядю Вову берете на себя? Спасибо! Покладистая у меня теща! Что? Конечно, конечно! Да, спасибо! – Саша повесил трубку и вытер лоб. – Ух, как малых детей воспитывают! Ну что, ужинаем?

Саша зажег свечи, погасил свет, и сказка продолжилась…

Оксана проснулась первой. С улыбкой понаблюдав за спящим, она осторожно встала с постели, и, надев тапочки, на цыпочках прошлепала на кухню. Водрузила чайник на плиту, заглянула в холодильник, и радостно отметив, что для завтрака все есть, скрылась в ванной. Быстро приняв душ и повертевшись нагишом перед зеркалом, Оксана решила, что в столь знаменательное для нее утро не стоит обременять себя лишней одеждой. И как была, голышом, вернулась на кухню. Впрочем, подумала она, передник ей не повредит.

Вскоре проснулся Саша и галопом промчался мимо кухни. А когда зашел в нее, то от удивления и восхищения раскрыл рот. Любимая, в одном передничке, готовила ему завтрак. Оксана повернулась к нему и улыбнулась.

– Какая ты красивая, Оксанка! – прошептал он.

– Где? Вот здесь? – девушка кокетливо повернулась и чуть выставила свою очаровательную попку. Этого Саша стерпеть уже не мог и мгновенно заключил любимую в объятия.

Естественно, что завтрак немного остыл. Молодость – это так прекрасно?!

Когда пришла очередь кофе, Оксана вдруг закурила и задумчиво уставилась в окно.

– Ты что, малыш? – встревожился Саша. – Что-нибудь случилось?

– Нет, ничего! Просто у меня сегодня нелегкая встреча.

– С кем?

Оксана сделала глоток из чашки, и рассказала о вчерашнем визите. Саша тоже вознегодовал:

– Ну, надо же, сволочи, какие? Обидеть ветерана?! Да еще и перед 40-летним юбилеем! Креста на них нет!

– А знаешь, Сашок, он мне жутко не понравился!

– Кто?

– Да ветеран этот!

– Почему не понравился?

– Сама не пойму. Казалось бы, – гордиться им надо. Ан нет. Неприятный осадок все же остался.

– Не переживай, Ксюша! Раздолбаешь этих «чинуш», и дело в «шляпе»!

– Постараюсь, хотя и не верю, если честно, этому старику. Не знаю, почему, но не верю! Что-то в нём не так…

– Ладно, допивай свой кофе и одевайся, а я посуду помою!

– Ты всегда таким будешь? – Оксана, потягиваясь, как пантера, приняла весьма соблазнительную позу.

– Оксанка, не искушай меня,– на работу опоздаем! – Саша легонько шлепнул любимую по попке. – Давай скорее, я подвезу тебя до редакции.

Минут через сорок Оксана получила редакционное задание, а ещё через полчаса остановилась перед зданием райисполкома.

Глава 2

Дом Михаила Ивановича Шевчука считался одним из самых лучших в округе. И это не было преувеличением. Срубленный в начале века он выглядел совсем неплохо. Всё было в нем добротно – и сам дом, и ставни, и крепкий забор. Да и подсобное хозяйство весьма приличное – пять лошадей, десять коров, штук двадцать свиней, ну, и мелкая различная живность – куры, утки, и пара индюшек. В 1918-ом году Шевчука начали было раскулачивать, да не успели… Вступил Михаил Иванович в колхоз, и всю живность отдал, в «народное пользование», как, впрочем, и все сельскохозяйственные орудия – плуг, сеялку. Остался ни с чем… А председателем колхоза стал нищий, в прошлом, работяга с завода, присланный поднимать колхозы, и ни бельмеса не смыслящий ни в сельском хозяйстве, ни в животноводстве…

Да не сдался Шевчук на милость «победителям» – всю семью (а она была довольно многочисленна – три дочки и три сына), заставил вновь трудиться. Так и жили, – сначала вкалывали на государство, а потом, на собственном подворье, хоть и изрядно урезанном. Но никто не роптал, прекрасно понимая, что по-иному нельзя. Иначе не прожить… Потихоньку и добро стало появляться, – приобрели пару коров, лошадь, во дворе вновь закопошилась живность. Опять стал крепко на ноги Михаил Иванович – на зависть врагам своим. Умел хозяйствовать он, а это очень многим не нравилось. Особенно уполномоченному НКВД Игнату Хорькову, бывшему батраку и пьянице, да и вообще лентяю. Лютой ненавистью возненавидел он Шевчуков, но в открытую пакостить не мог. Старался исподтишка «уколоть» Михаила Ивановича. Вот такие кадры были в Органах, других, видимо, и не требовалось. Хорьков частенько заглядывал в дом Шевчуков – на дармовщинку полакомиться квашеной капустой и отменным самогоном.