Страница 6 из 25
– Остановись! Остановись же! Довольно с меня историй, юнец! – нервно прервал прапорщика бай, – видит Аллах, язык у этого юноши словно рогатая гадюка, такой же длинный и такой же ядовитый! Разве ты не видишь, щенок, что утомил султана-торе своими глупыми байками?
Несколько минут прошло, пока султан Аблес отошел после длительного хохота, который он никак не мог в себе подавить, но, воспитанный в консервативных традициях, он был вынужден придать своему лицу хоть какой-то оттенок серьезности, из уважения к возрасту бая, почти вдвое превосходящий его собственный. Кожегул скрыл смеющееся лицо в преувеличенно покорном поклоне баю и милосердно умолк.
– Но, скажите, бай-ага, что заставило вас так тихо, если не сказать тайно, сидеть в этих кустах? Пристало ли в вашем возрасте заниматься такими играми? – спросил султан.
– О во имя Аллаха, султан-торе! Если бы не эти наши иноземные наряды, сам Иблис30 не помешал бы мне приветствовать вас как подобает вашему высокому титулу! – ответствовал серьезно бай.
– Эх, байеке! Я был уверен, что вы покинули Верный вчера, со всеми остальными. Что же заставило вас задержаться?
– Как же! Все эти напыщенные беки покинули ставку! Видно, они наложили в штаны от одной вести о приближении хана. Но, я не столь быстр на трусливые решения, султан-торе! Ведь еще мой предок…
– Это все так, байеке. Мне тоже показалось, что наши сородичи слишком быстро отбыли, хотя господин подполковник и не препятствовал им, – сказал султан, успев прервать бая.
– Что же вы делали со вчерашнего дня, байеке? Где ночевали? Что-то я не вижу рядом ваших джигитов. Куда подевалась ваша свита? – вмешался Кожегул.
– Хех! Хоть я и не взял с собой таких бравых батыров, которые сопровождают султана-торе, все же я прихватил с собой нескольких аульных молодцев. Мы навьючили верблюдов дарами для русского косбасшы и захватили с собой жолым-уй31, на случай, если придется остаться подольше. Так что моя дальновидность оказалась полезной. Мы поставили юрту на предгорье, южнее татарского выселка, по течению этой Поганки32, там и ночевали.
– Однако, вы серьезно подготовились, байеке. За пару монет вы смогли бы найти достойный кров и пищу в Верном так же легко, как матерому волку зарезать ягненочка, – усмехнулся Кожегул.
– Ай, тебе ли меня поучать, юнец! – раздраженно махнул на него бай.
– Чего же вы не преподнесли ваши дары господину подполковнику? – спросил султан.
– Ах, султан-торе! Я ведь в Верном впервые и с русскими раньше не имел ничего общего. Однако с тех пор, как аксакал Тулеу слег, все его дела перешли ко мне. Так мне и сказали на сходке аксакалы: «Ты и только ты, Аманжол, сын Алимжана, внук Даирбая, теперь будешь представлять наши общие интересы! Одному тебе по силам и по уму вести переговоры с русскими и их фисерами!»33 Так что они нагрузили мой маленький караван своим добром и отправили в Верный. А здесь я увидел наших сородичей, которые явились без даров! Да еще такие спесивые и заносчивые, что последний голубоглазый свинар из русских с дырявыми штанами, покажется благовоспитанным юношей против них. Потом я заметил, что султан-торе никуда не собирается, в отличие от остальных и, волею случая, с позволения Аллаха, я увидал, как сам косбасшы о чем-то с вами разговаривал наедине, что означает, безусловно, большое доверие и уважение, каковое и положено вашей высокой знатности! Так что и я решил задержаться…
– Стало быть, байеке, вы решили пока поприберечь ваши дары? – спросил лукавый Кожегул.
– Ай-яй! Что за назойливый комар! Не успокоится, пока всю кровь из меня не выпьет! – пыхтел бай.
Пока шла эта беседа, трое казахов двинулись по дорожке в аллее парка. Султан шел посередине, высокий и прямой, рядом, с нехудшей офицерской выправкой шагал Кожегул, но постоянно пригибался, чтобы лучше услышать слова бая, которые тот пытался таинственно и важно сообщить, казалось, одному лишь султану. Их неожиданный спутник, бай Аманжол, в итоге замялся, как бы не решаясь, доверить ли важные сведения казахским офицерам или же промолчать. Но, в итоге, почтение, которое он испытывал от одного вида султана Аблеса из рода торе, да еще и в таком солидном иноземном наряде, взяло верх.
– Эх. К кому, как не к вам должен обратиться столь знатный господин, как я? Ибо только вы можете похвастать более высоким происхождением. Хотя был в моем роду знаменитый Нурболат батыр, который, по материнской линии был родственником хану…
– Покороче, байеке. Я наслышан о ваших знаменитых предках на много лет вперед, – мягко попросил его султан.
– Да-да, султан-торе, как скажете! Только к вам я могу обратиться за советом! Вы должны помочь своему соотечественнику, ибо мы оба сыновья степи! Скажите же, почему вы не покинули Верный, как все остальные? Зачем вы остались с русскими? – выпалил бай свои сокровенные мысли, но тут же смиренно склонил голову, боясь обидеть такими прямыми вопросами султана.
– Это вовсе не является тайной, бай. – Ответил султан уже построже. – И я, и прапорщик Кожегул состоим на службе в армии… белого Царя… Это чтобы вам было понятнее, бай. Мы давали присягу и клялись в верности. Но, даже это имеет не главное значение, если говорить о мире и процветании нашего народа. Мы убеждены, что с русскими мы добъемся скорейшего достижения этих целей. Мы должны не только нести службу, но и торговать, заниматься образованием, учиться ремеслам, в том числе и военным, жить с ними бок о бок и черпать самое ценное из того, что они умеют лучше нас. Это понятно, бай?
– Да-да, султан-торе. Пожалуйста, продолжайте.
– Это ответ на последний ваш вопрос. Что же касается первого, то он гораздо сложнее и ответить на него трудно. Среди казахов уже давно нет единства, как вам известно. Наши братья из Младшего и Среднего жузов уже давно живут в империи. Есть проблемы и у них, но они хотя бы не подвержены постоянным нападением со стороны соседей. Те земли обросли сетями мощных крепостей, дорог и новых городов, которые возвели русские так, чтобы отбить у любого правителя, будь то хоть сам Цинский богдыхан, желание вторгнуться в казахскую землю. Так они живут… У нас же еще свежи воспоминания о восстании Кене34…
Тут султан посмотрел на синее ясное небо. Его спутники последовали его примеру и закивали головами. Султан отдышался и заговорил снова.
– Многие из вчерашних гостей господина подполковника тешат себя надеждами стать новыми Кенесары. Многие остались в своих аулах и думают оттуда плести нити заговоров, подальше от русских, чтобы возвыситься. Они даже готовы пасть под пяту кокандского хана, чтобы изгнать русских. Другие, заботятся только о своих отарах и хотят усидеть на двух стульях одновременно.
– Но, султан-торе, скажите, что плохого в том, чтобы кто-нибудь из вашего рода, да хотя бы и вы сами!.. Были подняты на белой кошме и стали новым ханом всей нашей Большой Орды? Всего нашего жуза?
– Ха-ха-ха! Байеке, вон куда глядишь! – засмеялся султан. – Думаю, ничего плохого в этом нет. Да только это невозможно! Восстание Кенесары, последнего нашего хана, многое показало, многому должно нас научить. Даже он не сумел справиться с русскими. И не потому, что был слаб, а потому, что роды Среднего жуза, такие же казахи, его не поддержали. А если заглянуть глубже в прошлое, когда мы стали жертвой джунгар, которые били нас поодиночке, будто овец, пока мы не собрались в стаю во главе с мудрыми биями и отважными султанами. Потом славный Абылай отстаивал наши земли, бился и с джунгарами, и с цинами, с кокандцами и бухарцами, но даже под его властью не было всего Казахского ханства, как во времена славного Касымхана. Батыры вроде могучего кара-суйека35 Кабанбая имели больше влияния, нежели иные султаны. И вполне заслуженно! Не было среди нас единства тогда, что уж говорить о нынешних временах, когда казах казаху враг.
30
Имя джинна, который сбивает верующих с праведного пути.
31
Походная юрта.
32
Так называли реку Алматинку.
33
Искаженное «офицеры»
34
Короткое уважительное прозвище хана Кенесары или Кенесары Касымова.
35
Черная кость (каз.) Наиболее многочисленная часть казахского общества, не являющаяся потомками Чингисхана.