Страница 5 из 6
Кричу: "Вижу". В воздухе к тому времени появились сполохи взрывов, одна вспышка чуть впереди по курсу, вторая справа. Работали зенитные ракетчики…
Разворачиваюсь, ухожу из зоны огня, а затем спрашиваю о местонахождении цели. Мне с КП: "Цель сзади". Предпринимаю новый разворот, но чувствую, что падаю. Шел ведь без форсажа, не заметил, как скорость понизилась до 300 км/ час. Свалился на 15 тысяч метров. А с КП снова поступает команда: "Включай форсаж". Зло опять взяло, кричу: "Надо знать, как ина каких скоростях он включается". Разогнал самолет до 450 километров, пробую включить форсаж, хотя он включается при 550 километрах. В это время загорается лампочка аварийный остаток топлива. Становится ясно – наведение сорвалось. Дают указание – тяните до Кольцова».
Когда у капитана Ментюкова на самолете СУ-9 начало заканчиваться горючее, на перехват поднялись МиГи-19 капитана Айвазяна и старшего лейтенанта Сафронова.
Ведущим в паре был капитан Айвазян, ведомым – старший лейтенант Сафронов.
Одновременно самолет U-2 начали атаковать зенитно-ракетные войска, расположенные вокруг Свердловска.
На вооружение ПВО незадолго до этого поступили новые зенитные комплексы класса «земля – воздух» ЗРК С-75, которые были способны поражать цели на высотах, используемых разведывательными самолетами U-2.
О существовании у СССР этого зенитного комплекса на момент полета Пауэрса американцам известно не было[5].
Первая же выпущенная зенитчиками по самолету-нарушителю ракета ЗРК С-75 настигла цель, попав в заднюю часть самолета.
Зенитно-ракетный комплекс (ЗРК) С-75
Но командир, возглавлявший боевой расчет 2-го дивизиона 57-й зенитной ракетной бригады, промедлил с докладом. В связи с этим перед летчиками-истребителями Борисом Айвазяном и Сергеем Сафроновым стояла прежняя задача – при обнаружении атаковать противника. Даже после уничтожения американского самолета-разведчика на КП полка, а также на КП армии ПВО считали, что он по-прежнему продолжает полет. В зенитном ракетном дивизионе, которым командовал майор В. Шугаев, восприняли появившуюся отметку от истребителей МиГ-19 как вражескую цель, которая снизилась до 11 тысяч метров. Доложили на КП, оттуда пришло распоряжение на открытие огня.
Для поражения цели было выпущено еще несколько ракет зенитно-ракетных комплексов (ЗРК) С-75.
Самолет старшего лейтенанта Сафронова был подбит и упал в 10 километрах от аэродрома. После поражения самолета Сергею Сафронову удалось катапультироваться, но, спускаясь на парашюте, он погиб от полученных ранений.
Место поражения средствами ПВО самолета U-2, а также самолета МиГ-19, пилотируемого старшим лейтенантом Сафроновым
Всего в тот день было выпущено семь ракет. Первая из них лишила самолет-нарушитель U-2 хвостового оперения, врезультате чего тот стал, кувыркаясь, падать с 20-километровой высоты. Когда неуправляемый самолет достиг высоты 10 километров, он вошел в зону поражения другого ракетного дивизиона. Был получен приказ обстрелять U-2 еще раз – требовалась гарантия в поражении. Здесь самолет-шпион настигли еще три ракеты. Остальные три ракеты были выпущены по самолетам-истребителям МиГ-19.
В это время на очередном вираже капитан Айвазян передал старшему лейтенанту Сафонову команду о том, что если за две-три минуты вражеский самолет не будет обнаружен, то необходимо идти на посадку.
Однако старший лейтенант Сафронов не отозвался, связь с «ведомым» оборвалась. «Ведущий» пары капитан Айвазян увидел в небе необычное облачко, однако ничего не заподозрил и резко спикировал вниз, тем самым сумев вывести свой самолет из зоны действия ПВО.
Борис Айвазян впоследствии вспоминал: «Нас подвели вплотную к району падения самолета-шпиона, и мы вошли врадиус действия дивизиона ПВО Шугаева. С этого времени мы стали восприниматься как цель, ведь зенитчики считали, что все наши самолеты по команде "Ковер" находятся на аэродромах. Кроме этого, не сработал ответчик "свой-чужой", так как коды были не сменены. Нам дали команду: "Немедленная посадка, заправка и взлет". Я дал команду Сергею: "Оттягивайся, будем садиться по прямой". Опять команда: "Снижайтесь". Я отвечаю, что снижаемся. Вторая команда такая лихорадочная, что я уже на интуитивном уровне среагировал: перевернулся вертикально вниз до 2 километров и с большой перегрузкой вывел самолет из пике только на метрах трехстах. Это меня и спасло. А вообще мы должны были услышать другую команду: "Стена". Это значит – входишь в зону поражения ракетного комплекса. Тогда действуешь более энергично. Я не могу сказать, видел ли Сафронов выпущенную по нему ракету, но слышал, как он ответил на приказ: "Снижайтесь" – "Снижаюсь"… В какой-то мере помог опыт, но больше – случайность. Необычное облачко вселило тревогу, однако не предположение о том, что загорелся самолёт Сергея. Не было для этого причин. От чего он может загореться? А резко спикировал потому, что привычка сказалась. Во время учебных полетов месяцев шесть выполнял роль "цели", меня перехватывали товарищи по полку. Чаще просили подольше подержаться на высоте. Садиться порой приходилось почти с пустыми баками, все время увеличивая угол падения. В тот раз я так и решил приземлиться, применив наработанный прием. "Захватить", видимо, ракетчикам было меня трудно – резкое пикирование есть резкое пикирование».
Обломки самолета старшего лейтенанта Сафронова упали в районе города Дегтярска в 40 километрах от Свердловска.
Старший лейтенант Сергей Сафронов погиб при исполнении боевого задания
Командующий истребительной авиацией ПВО СССР генерал Евгений Савицкий (фронтовой позывной «Дракон»)
Со слов сотрудника местной милиции Николая Гималаева, бывшего на месте падения, в 30–50 метрах от обломков самолета в кресле с нераскрытым парашютом находилось мертвое тело летчика. Вскоре прилетел вертолет. Из него вышли генерал-майор, два полковника и семь солдат. Солдаты переложили тело летчика на носилки и загрузили в вертолет[6].
Лейтенант Борис Базаров вспоминал, что он проходил службу в дивизионе, которым командовал майор Воронов: «Дежурное звено вылетело, но у них потолок 12–14 километров, сзадачей: вдруг Пауэрс будет где-то маневрировать, и в этот момент, естественно, его можно, как говорится, уничтожить. Но самое главное, что с командного пункта центрального (у нас здесь непосредственно) маршал Савицкий приказал начальнику авиации 4-й отдельной армии все силы приложить, чтобы уничтожить только авиацией. Вы понимаете, шла борьба, кто самый главный в родах войск. Но когда он поднял пару МиГ-19, он не доложил на командный пункт нашего полка, что поднято два МиГ-19 на перехват… U-2 Пауэрса хорошо читается на радарах. Ракетчики прицеливаются. Стрелять готовятся сразу несколько дивизионов. Внезапно изображение на мониторах путает все карты. За все время операции о поднятых в небо МиГах им так ине сообщат… Так сказали, что приказ цель уничтожить, поскольку неоднократно с командного пункта доложили: своих самолетов нет. И что интересно: когда на планшете идет цель, понятно, что одна, и вдруг ни с того ни с сего появилась вторая цель почти на такой же высоте. Уже две цели… "Товарищ лейтенант, боевая тревога!" Думаю: "В такой праздник боевая тревога? Ничего не перепутал? Может, учебно-боевая?" – "Нет, боевая". И вот, понимаете, такое состояние, думаю: "Война, не война. Если цель – противник до Свердловска, а как же там впереди Москва? То есть напряжение было, конечно, нервное… Игорю Ментюкову на Су-9 не удается добраться до Пауэрса из-за несовершенных систем наведения. Он никак не может обнаружить самолет противника. Но приказ идти на таран надо выполнять… С-75 "Двина" теперь стоит в музее ПВО. Давно снята с вооружения, но в 1960-м система еще почти никому в полку не знакома. Оборудование установили всего несколько месяцев назад. Уральские ракетчики еще ни разу не стреляли, тем более в условиях боевой тревоги. По направлению к целям из дивизиона Воронова смогла взлететь только третья по счету ракета… Он растерялся сам, опыта-то нет, и снова звонит, то есть докладывает: "Прошу еще раз уточнить". Но когда он замешкался, это только его неопытность, самолет уже пошел на разворот в обратную сторону, на Челябинск, то есть он задачу свою выполнил, пошел на разворот, чтобы уйти. И уже на развороте, как говорится, поджилки тряслись – самолет уходит, а задачу он не выполняет. Дает команду "Пуск"… Однако в эти минуты стрельбу ведут несколько дивизионов. Цели на планшете у ракетчиков сразу четыре – два МиГа, Су-9 и самолет-шпион. И все идентифицируются как враги… Он очень маленький. Здесь движется так развертка, а отметки о цели – это будут небольшие точки. Вот наземный радиозапросчик, который позволяет определить цель, свой или чужой. То есть отсюда посылается сигнал, а там есть приемник. Если сигналы совпадают, то возле цели появляется дужка. Если этой дужки нет, цель – противник. Но так как экран очень маленький, а цели находятся рядом, если будет два ответчика, то все эти отметки сольются в одну и будет одно пятно… Для тарана Ментюкову на Су-9 нужно обойти самолет противника, сделать разворот. Но вдруг он получает приказ садиться. Уже на аэродроме узнает: самолет-шпион сбит. Иностранный разведчик остается жив. Однако в то утро был сбит МиГ старшего лейтенанта Сергея Сафронова. Это станет известно только спустя десятилетия. Второму МиГу удалось увернуться от ракет».
5
В дальнейшем система ЗРК СУ-75 «Двина» проявит себя в ходе Кубинского кризиса, во время Вьетнамской войны и станет одной из самых продаваемых советских систем ПВО во всем мире.
6
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 мая 1960 года № 237/12 старший лейтенант С. И. Сафронов награжден орденом Красного Знамени (посмертно). Позже в его честь назовут одну из пермских улиц, а также улицу Дегтярска – города, в районе которого произошло падение самолета Сафронова.