Страница 23 из 85
Глава 12
– Просыпайтесь, ваше сиятельство… Ну же, просыпайтесь!
Просыпаться не хотелось совершенно. Не знаю, сколько я пролежал в странной полудреме – но явно недостаточно, чтобы восстановить силы. Ни голубоглазые девчонки, ни выжженный город, ни черные черепа на заляпанной кровью джинсе меня на этот раз не тревожили, но и без них сон получился на троечку – беспокойным и прерывистым. Не то, чтобы “Петр Великий” не мог похвастаться плавностью хода – да и сам по себе полет меня не страшил – и все же пара-тройка тысяч километров, отделявших дирижабль от надежной твердой земли не позволяли до конца расслабиться. То ли с непривычки, то ли из-за какого-то странного предчувствия, которое неизвестно с чего начало тревожить еще с вечера, когда мы шли над волнами Балтики.
И, похоже, это самое предчувствие меня не обмануло… к сожалению.
– Проснитесь же, князь! – повторил знакомый голос.
Стоило мне все-таки разлепить глаза, как сон тут же улетучился. В одно мгновение, будто его и вовсе не было. Не знаю, кого я ожидал увидеть, но уж точно не заместителя министра иностранных дел и по совместительству официального главу нашей делегации – графа Покровского.
Его сиятельство сидел на краю кровати, склонившись надо мной, и имел вид настолько встревоженный, что спать тут же расхотелось. Особенно когда из-за спины Покровского выглянул сначала капитан “Петра Великого”, потом седоусый генерал из Генерального штаба, потом кто-то из старшей придворной братии…
Вряд ли эти люди стали бы будить меня на завтрак или ради партии в преферанс. Случилось что-то из ряда вон выходящее – и определенно не самое приятное. Что-то изрядно испугавшее сразу нескольких Одаренных, чуть ли не каждый из которых превосходил меня если не магической мощью, то по чину – уж точно.
– Доброго… времени суток, милостивые судари, – пробормотал я, кое-как поднимаясь с подушки. – Могу я полюбопытствовать – что стряслось? Если…
– Пока ничего, ваше сиятельство, – хмуро отозвался капитан из-за спины Покровского. – И все же мы имели смелость разбудить…
– Вы – один из сильнейших Одаренных на борту дирижабля, – Покровский улыбнулся – неуклюже, нервно и как будто даже чуть виновато, – несмотря на юный возраст. И я склонен думать, что вы пожелаете узнать.
– О чем?
– Мы сбились с курса… уже несколько часов назад. Поначалу я думал, что дело в неисправности приборов или какой-то местной аномалии магнитного поля – поэтому и не стал бить тревогу… но, видимо, зря.
Капитан говорил негромко и будто через силу – явно ощущал собственную вину, а генерал с седыми усами буквально буравил его сердитым взглядом. Покровский кое-как держался, но, судя по беспокойно бегающим за очками-половинками темным глазам, тревожился уж точно не меньше остальных.
Впрочем, о неприятностях, похоже, пока знали только эти трое. Из-за полуоткрытой двери каюты доносилась негромкая музыка, кто-то разговаривал, которая время за напитками… может, даже танцевал.
– Который час, господа? – поинтересовался я, кое-как выглядывая в иллюминатор.
Снаружи на меня смотрела грязновато-серая пелена – значит, там точно не ночь… но я запросто мог проваляться хоть половину суток.
– Шесть пополудни, князь. Но облака кругом такие, что без хронометра, – Покровский постучал пальцем по часам на левой руке, – ни за что не догадаешься.
– Разумеется, мы не стали бы тревожить вас без необходимости. – Капитан прикрыл дверь в каюту, будто опасался, что его могут услышать снаружи. – Но мне бы хотелось, чтобы вы прошли с нами в рубку и взглянули на приборы. Презанятное, знаете ли, зрелище…
– Презанятное?! – прошипел усатый генерал. – Вы называете это презанятным? После того, как сами лично проспали…
– Возьмите себя в руки, ваше превосходительство! Сейчас не лучшее время искать виноватых. – Покровский мрачно зыркнул на генерала – и тут же развернулся обратно ко мне. – Князь, вы ведь не откажетесь…
– Ни в коем случае. Конечно же.
Я улегся на кровать в одежде – так что сборы не заняли много времени. Через минуту мы покинули мою тесную обитель и зашагали к рубке. Вид у всех наверняка был не самый сияющий, но публика в кают-компании не обратила особого внимания: похоже, и министерские, и придворные чины дружно решили расслабиться и налегали на напитки в углу у стойки. Я насчитал от силы дюжину: все остальные, включая Гижицкую, судя по всему, предпочли улечься спать пораньше.
– Прошу, милостивые судари. – Капитан открыл дверь, ведущую в рубку, и чуть отступил в сторону, пропуская вперед остальных. – Константин – будьте любезны, оставьте нас ненадолго. Я позову, как только вы понадобитесь.
Офицер в форме – кажется, тот же самый, что пел мне дифирамбы о безопасности и надежности “Петра Великого” – взял под козырек и тут же скрылся за дверью. Не знаю, зачем капитану понадобилось его выгонять, но возражений я уж точно не имел. Рубка дирижабля, хоть и относительно просторная, все-таки была тесновата даже для четырех человек, а уж когда следом за генералом влез и старший из придворных, я всерьез начал переживать, что кто-нибудь зацепит один из бесчисленных вентилей и рукояток.
В целом рубка “Петра Великого” изрядно напоминала корабельную: штурвал посередине, большие прямоугольные окна из толстого стекла и приборы вдоль стен. Разве что все здесь выглядело заметно компактнее – да и о назначении некоторых странных машин я мог только догадываться: основам воздухоплавания меня не обучали ни в славной пехотной школе, ни уж тем более в лицее.
– Вот, полюбуйтесь, ваше сиятельство. – Капитан указал рукой куда-то чуть левее штурвала. – Половина приборов будто с ума сошла.
Компас я, конечно же, узнал сразу: обозначения сторон свете на ободке и стрелочка, выкрашенная в привычные цвета – красный и синий. Правда, вместо того, чтобы вести себя, как положено, она бешено металась. Дергалась, крутилась из стороны в сторону и порой делала чуть ли не два полных оборота. Замирала на мгновение – и снова начинала свою странную пляску.
И зрелище, признаться, почему-то казалось жутковатым.
– Такое порой случается, – пояснил капитан. – Но нечасто. И уж тем более редко длиться дольше нескольких минут. А сейчас…
– Два часа, милостивый сударь, – ехидно встрял усатый генерал. – Почти два с половиной. Неужели сложно было догадаться?..
– И что я, по-вашему, должен был сделать? – Капитан нахмурился и сложил руки на груди. – Носиться по всему дирижаблю и поднимать панику? Сейчас обо всем этом знает семь человек вместо троих – и едва ли хоть что-то изменилось.