Страница 30 из 101
Глава 8
Событие двадцать второе
Москва встретила солнцем и лужами. Ночью прошёл дождь, и лужи на асфальте были жёлтые от пыльцы тополей. За Брехтом прислали машину. Подошёл к нему прямо в вагоне капитан и, козырнув, предложил следовать за ним.
— На награждение? — Иван Яковлевич подхватил роскошный кожаный чемодан производства артели Дворжецкого и ступил на перрон. Площадь трёх вокзалов шумела, бегали носильщики, суетились люди. Прохаживались милиционеры в белых гимнастёрках и синих галифе. Столица!!
— Награждение? — капитан попытался поймать за шиворот носильщика. Удалось только на втором экземпляре, — Прими, — он кивнул на чемодан в руке Брехта парню цыганской наружности, — Нет, тащ полковник, маршал Тухачевский хочет с вами пообщаться.
— Понятно.
Они прошли на площадь и сели в обычный ГАЗ-А, носильщик потребовал рупь. Пришлось доставать и отсчитывать мелочь. Рублёвой бумажки не нашлось. И цыганистый носильщик и строгий капитан смотрели осуждающе. Нищета, мол, с провинции нагрянула, а не — «Понаехала».
Машина, попетляв по улочкам, привезла на угол Красной Площади, где ещё два года до постройки в 1938 году здания Наркомата Обороны с башней будет находиться и сам наркомат обороны, и генеральный штаб, и Политуправление, и управление боевой подготовки, и ВВС, и ВМС. Всё рядом и под рукой.
На входе милиционер, а не военный, посмотрел на Брехта с чемоданом осуждающе, долго изучал ксиву и раз десять при этом скосился на коричнево-кожаное совершенство с пряжками блескучими. Молний не нашли, наверное, ещё и не изобрели и долго думали, как же тогда чемодан застёгивать. И ничего путнего не придумали. Пришлось пойти по примеру обычного дерматинового собрата. То есть, жёсткий корпус обтянули, только не дерматином, а очень хорошо выделанной кожей с тиснением под крокодиловую. Но на дерево Иван Яковлевич не согласился, и каркас сделали из алюминия. Дюрали, наверное, раз жёсткая. Или до дюралюминия ещё не дошла научная мысль? Нужно будет зайти к лётчикам поинтересоваться. Он ведь кучу сплавов алюминиевых знает в процентах. Всё же металлург по образованию. Сподобится и дюраль его именем назовут. Будет сплав брехтовский.
— А из чего у вас самолёт сделан?
— Как из чего? Самая настоящая отечественная «брехня»!!!
— А что у вас чемодане, товарищ полковник? — не выдержал дотошный милицейский сержант(один просвет и одна звездочка в петлицах).
По возрасту старше Брехта, и проблема, видимо, уже со зрением, щурился удостоверение рассматривая.
— Парадная форма. Награждать товарищ Калинин завтра орденом будет и костюм гражданский. В театр хочу сходить. Вы какой посоветуете? — Вот, главное занять мысли милиционера. Так как в чемодане ещё и гранаты новые, которые в будущем назовут РГД-5 и изобретут только через двадцать лет. Оборонительная граната Ф-1 у них уже есть, теперь будет и наступательная. Брехт точный вес РГД — 5 не помнил, потому просто примеряли, чтобы удобно было рукой швырять. Получилось триста пятьдесят грамм. Из них ВВ сто пятьдесят грамм. Вещь получилась замечательная, в чемодане их десяток штук с выкрученными запалами лежало. В коробочке, ватой протыканные.
— Откройте, пожалуйста, товарищ полковник, — не вышло. Всё, можно начинать сухари сушить. Припишут, что хотел подорвать руководства РККА.
— Брехт, ты? Чего здесь? Ах, да, завтра же награждение. — Вот хрен догадаешься с трёх раз, кто может в такой ситуации на помощь прийти, а пришёл Лазарь Наумович Аронштам.
— Сержант, это со мной, пропустить, — кинул через плечо армейский комиссар второго ранга и мотнул головой, мол, следуй за мной.
— Товарищ комиссар, товарища полковника ждёт товарищ Тухачевский, — неожиданно напомнил о себе капитан. А чемодан-то гад мелкий не стал из цепких рук милиции высвобождать.
— Да? Ну, пойдём, провожу, я в соседний кабинет, — большим начальником Лазарь Наумович стал.
— Потом зайди в Политуправление, разговор к тебе есть, — Аронштам был без фуражки, лучик солнца бликовал на лысине. Хорошо, что не сбросил тогда с поезда. Можно сказать, второй раз жизнь спасает.
— Есть, зайти в Политуправление! — козырнул и дёрнул за ручку дверь приёмной маршала.
Тухачевский Михаил Николаевич — здоровый гад. Брехт со своими ста семьюдесятью пятью был почти на голову выше почти всех современников. Вот завтра с Калининым встречаться. Тот в прошлый раз орден прикалывал и смотрел прямо снизу вверх, морщился. Не любят высоких людей. На пузо бы орден приколол, если бы на нём застёжка, как на будущих орденах и медалях была, но пока только закрутка и ордена вручают в коробочках. Сам потом прикручивай. Дырку верти. А маршал ещё выше и в плечах ширше. Холёная пухлая такая физиономия с некрасивой родинкой на правой щеке. Протянул руку и сжал со всей силы. Прям раздавить хотел. Гирями занимается. И не получилось ничего. Гирями Иван Яковлевич не баловался, он занимался самбо и ушу с китайцем, ещё подтягивался и гантель на вытянутой руке держал, чтобы при стрельбе из пистолета, довольно тяжёленького, рука не дрожала.
Надавил на довольно пухлую руку маршала и Иван Яковлевич. Минуты две силушкой богатырской мерялись. Победил маршал. Нет, Брехт бы и ещё подавил, но вспомнил, кто перед ним и разжал руку, и в воздухе ею помотал, типа, ну и тиски у тебя замминистра, прямо Поддубный, тоже Ваня который.
— Силен, — хлопнул его по плечу Тухачевский. Специально, гад, со всей силы. А вот ёжик он сильный, но лёгкий, отлетел полковник в угол кабинета и на диван чёрный потёртый до невозможности плюхнулся.
Поговаривают, что на нем маршал секретаршу пользует, или как эта должность тут называется. Так что Иван Яковлевич, поспешил встать.