Страница 6 из 16
И вот сейчас каждое мгновение, каждая пережитая секунда буквально вопила в офигении! Потому, что всё, что было до, в самых что ни на есть расцвеченных и пропитанных эротикой снах было… не тем. Совсем не тем!
Сравнивать всё, что я до этого знала о сексе с тем, что происходило в объятиях этого сильного мужчины с удивительно умным телом (и только потом уже красивым) это как сравнивать, ну, допустим фотографию мороженого – яркую, красочную, при одном взгляде на которую сама собой выделяется слюна и настоящим вкусом этого самого мороженого!
Фото красавчика-актёра в инстаграме – и, чёрт меня побери, самый крышесносный секс с этим самым актёром в реальности!
Меня кружило в некоем радужном, безумном водовороте, я захлёбывалась от острых, пронзительных ощущений, удовольствие невероятной силы прошивало насквозь, вынуждая всхлипывать, вскрикивать, отчаянно цепляться за эту красочную, совершенно невозможную реальность.
Тело снова и снова прошивало какими-то острыми, невероятными в своей восхитительности разрядами, от чего оно плавилось и всё больше сходило с ума.
Потеря невинности? Помнится, впервые, то есть в той, далёкой, словно несуществующей жизни это была крайне болезненная и, чего там, унизительная процедура. И даже осознание того, что мой парень счастлив, что теперь он точно меня не бросит, как-то не успокаивало. Какая-то часть меня всегда знала, что оно того не стоило. Если по-честному.
Здесь же, благодаря тому, что меня самым действенным образом подготовили – и я сейчас не только о самом лучшем в мире любовнике, из тех, что, вне всяких сомнений, только в фантазиях и встречаются, а скорее о той самой боли, что привела в его объятия, то есть на фоне той боли… эта показалась совсем лёгкой. И приятного в ней было больше.
– Ты… – мужчина вдруг отпрянул от меня, вытаращив глаза, когда, собственно, сам факт невинности, а точнее уже её потери, всплыл. После чего выдал кое-что совсем уж ошеломляющее. – Ты… настоящая?!
И вот на какой-то момент даже обидно стало. А какая, он думал? Резиновая, что ли? Нет, к акробатическим способностям, гибкости там, пластике и прочим особенностям нового тела вопросов вообще нет. От слова совсем.
Но принять меня за… да откуда ж мне знать, за кого меня приняли-то! Что там происходит под этой черепной коробкой за очень-таки красивым и мужественным лицом? А сразу показался таким понятливым! Впрочем, не понятливостью сей экземпляр ценен. Вот совсем не ей.
Не желая тратить драгоценное и, что более важно, очень приятное время на объяснения, просто притянула к себе его голову и поцеловала. Жарко, страстно. Так настойчиво и старательно, словно от этого поцелуя зависит сама моя жизнь.
И мужчина ответил на поцелуй, смял мои губы, глухо застонал прямо мне в рот, продолжая прерванное. А я почувствовала вдруг странную власть над этим странным, но безумно притягательным йэром. Не знаю, что значит это самое «йэр», но если вдруг окажется, что в этом мире так зовут богов секса – вот ни капли не удивлюсь!
Пластичное пространство сна вновь и вновь играло в свои странные игры. Я не знаю, сколько длилось это безумие. Мне казалось – вечность. Огромную, пряную, немного болезненную и сладкую одновременно. Бесконечную.
Я с удовольствием и полной самоотдачей подчинялась хриплым, отрывистым приказам. Я просила сама, я настаивала, и, перекатываясь с места на место со сплетёнными пальцами наших рук, получала-таки своё.
Не сказать, конечно, что мы много болтали во время интимного, предназначенного только лишь для двоих процесса. Но обнаружив, что этот хриплый голос с беспрекословно-властными нотками чертовски заводит, усиливает и без того пронзительные ощущения, а мои просьбы, перемежаемые хныканьем и всхлипыванием, подстёгивают и любовника, заставляя стараться ещё больше, хотя больше, казалось бы, уже и некуда, я с удовольствием обменивалась с мужчиной редкими, но таким чудесным образом усиливающими ощущения репликами, а порой и просто улыбкой и тихим смехом…
Всегда было непонятно за просмотром тех самых фильмов – как люди умудряются заниматься этим с такими серьёзными лицами? Нет, я не призываю превратить весь процесс в хиханьки-хаханьки, но, чёрт возьми, ну к чему там столько пафоса?
Мир сузился, сконцентрировался в каждом прикосновении.
В каждой нетерпеливой ласке.
Озарил каждую встречу кончиков пальцев, ладоней, губ и прочего каким-то особенным светом.
Углубил. Наполнил реальностью до самых краёв.
Влажной, физической, пряной.
Остальное не то, что отошло на второй план или утратило свою важность… со внезапной ясностью я поняла, что ничего другого вовсе не существовало. Вообще. Никогда.
Только этот чувственный, жадный, утративший всякий стыд рот, твёрдые сильные пальцы на моих плечах, лице, шее… В волосах.
Только это мощное, на удивление соразмерное, обжигающе горячее мужское тело рядом.
Прохладная гладь плаща и мерцание дивных светящихся лиан вокруг.
Ощущение полнейшей беззащитности и беспомощности в этих сильных руках напополам с хлёстким, безжалостным удовольствием на грани разумного…
Возможно, этим с трудом выносимым наслаждением я была обязана новому телу, по сравнению с которым моё собственное сошло бы разве что за негнущееся толком, несуразное брёвнышко? Учитывая, что муж не раз (и не два, к сожалению, во время нашего семейного кризиса, который чуть ли не привёл к разводу), называл меня фригидной, это казалось единственно разумным объяснением нескончаемому фейерверку из эмоций и ощущений…
И всё же я знала, чувствовала – дело не в нём. Не в этом теле. И не в том, что всё это – сон…
Резонанс… о, теперь я точно прочувствовала, буквально каждой клеточкой кожи ощутила, прожила, что значит это слово.
Отклик. Сонастройка. Единение, превышающее и сметающее в хлам все границы чувственных ощущений. Дарящее всплески удовольствия невероятной силы. Всплески настолько пронзительные и мучительно-острые, что мне остаётся только вскрикивать в унисон хриплым, протяжным стонам и переполняющим моё тело ощущениям.
Вскрикивать так громко, что если допустить хоть на миг возможность ещё одной встречи с этим потрясающим мужчиной, я бы, наверное, воспламенилась и осыпалась горкой пепла прямо сейчас, на месте!
А встретившись вновь, постеснялась бы смотреть ему в глаза…
Мужчина хрипло и протяжно застонал, падая мне на грудь и в тот же миг я исчезла, растворилась, утратила границы реальности и упала в разные стороны, растворяясь в мире, который вновь проступил из небытия.
Глава 7
Почему-то я снова очутилась на вечеринке в честь развода Беверли. Первый и самый резонный вопрос был – какого хрена?! И это мягко сказано.
Точно помню, как Майкл увёз меня вчера!
А вот этот самый момент я помню слишком отчётливо! Наоми как раз сменила музыку, и, поскольку новая мелодия показалась слишком громкой, я улизнула на кухню за закусками. Радуясь, что могу немножко побыть одной.
За мной следом, ещё, помнится, выскочила Мэриан… Вон, в дверях мелькнул розовый шёлк её блузки…
Совершенно не понимая, что происходит, я устремилась за Мэриан. Войдя на кухню, услышала, как хлопнула дверь на веранду. Кухня же была пуста. Не совсем понимая, зачем я это делаю, ринулась следом за Мэриан и внезапно обнаружила, что не могу повернуть ручку!
Пальцы просто проваливаются сквозь неё!
Не успела толком удивиться, что за чушь коровья творится, как меня вдруг качнуло вперёд и я оказалась на веранде! Провалившись сквозь, мать её, дверь!!
И на этом странности не закончились!
Наоборот, они, кажется, только начинались!
Буквально через секунду мне стало уже не до внезапно обретённого умения ходить сквозь стены, тьфу, двери!
На веранде, ожидаемо, была Мэриан. Не одна. Со мной.