Страница 2 из 23
Кроме Пети в семье был ещё брат Коля, старший на два года. В 1841 году родилась дочь Александра, а в 1843 – сын Ипполит (Поля, Поленька). Кроме того, в семье жила племянница – Лидочка, дочь брата Ильи Петровича Владимира. Девочка осталась без матери, и Чайковские взяли её в свою семью. Александре Андреевне стало трудно управляться с пятью детьми, да и старших, Лиду и Колю, пора было учить, потому было решено ехать в Петербург за гувернанткой. Лиде было 8 лет, Коле 6. Александра Андреевна, взяв с собой Колю, отправилась в Санкт-Петербург, повидать родственников и подыскать гувернантку.
Путь был долгий – три недели ехали на лошадях до северной столицы. Погостив в Петербурге, через два месяца Александра Андреевна возвращается домой. Вот уже слышен звон бубенцов, конские копыта бьют снег, и прямо к крыльцу воткинского дома подкатывает возок. А на крыльце уже и Илья Петрович, и Петруша, и добрая тетушка Надежда Тимофеевна, от которой пахнет мятными пряниками, и «сестрица» Настасья Васильевна и слуги, – целая толпа народу встречает Александру Андреевну, Колиньку и фигурку никому не известной особы, девушки с карими глазами.
– Это мадмуазель Фанни, Фанни Дюрбах, ваша гувернантка, – говорит Александра Андреевна. Все бросаются обнимать Фанни, а Илья Петрович целует ёе в обе щёки по русскому обычаю, и Фанни, которой в этот день, 29 октября 1844, как раз исполнилось 22 года, чувствует, что будто она не вновь приехала, а тоже возвратилась в свой дом, как Александра Андреевна и Коля. Она почувствовала себя как в своей семье, среди родных.
Появление Фанни Дюрбах в семье Чайковских не было случайным. Её крёстной матерью была дочь пастора К. Ф. Гогеля. С семьёй же Гогель, ветвь которой в России происходила от уроженца города Монбельяра (откуда родом и Фанни Дюрбах) Георга Генриха фон Гогеля (в России он стал Григорием Григорьевичем), была в родстве мачеха Александры Андреевны Чайковской, матери композитора, – Амалия Григорьевна Гогель. Вероятно, что именно по её рекомендации и была приглашена Фанни Дюрбах в семью Чайковских.
На следующий день Фанни приступила к занятиям с Колей и Лидой. Пете было жутко интересно, чем они там занимаются. Ему тоже страшно хотелось учиться. Но ему было всего 4 с половиной года, и Александра Андреевна считала, что ему учиться ещё рано.
– Мамочка, мамашенька, милая, добрая, позвольте мне брать уроки, как Коля и Лида! – Петя целовал руки мамашеньке, заглядывал в глаза, теребил за подол платья, и Александра Андреевна сдалась – привела Петрушу на занятия к Фанни.
Дети с Фанни жили отдельно от взрослых, им был отведён верхний этаж дома. Здесь же находился и учебный класс. Вскоре к Пете, Лиде и Коле примкнул Веничка, сын одного из сотрудников завода. У Венички умерла мать, и добрый Илья Петрович пригласил мальчика посещать уроки Фанни. Так образовался маленький класс. Дети изучали французский и немецкий языки, географию, историю. Занятия начинались рано, в 6 часов утра, всё время было строго распределено, и программа дня исполнялась пунктуально. В классе были свои правила, каждый старался получить лучшую отметку без всякой зависти друг к другу. Оказавшийся первым получал право носить в воскресенье красный бант. В этот раз с красным бантом дети поздравляли Петрушу. В шестилетнем возрасте он уже прекрасно читал по-французски, по-немецки и по-русски, и учение не составляло для него труда.
Но однажды Фанни застала Петю за странным занятием. Петя, сидя за атласом, развернул его и, смотря на карту Европы, начал покрывать поцелуями Россию, а затем сделал вид, что плюет на всю остальную Европу.
– Пьер! Что вы делаете, Пьер? Как вам не стыдно! Ведь в этих странах, куда вы плюёте, живут такие же люди, которые говорят, как и вы, Богу «Отче наш»! Нельзя презирать ближних за то, что они не русские!
– Милая Фанни, вы напрасно меня браните, потому что, вероятно, не заметили, что, оплёвывая все страны, я прикрыл рукою Францию, – оправдывался Петя.
Счастливейшими моментами в жизни детей и Фанни были субботние вечера, которые они проводили в чтении и беседах. Долгими зимними вечерами Фанни и все старшие дети любили сидеть в комнате, освещенной только лампадой, и рассказывать по очереди разные истории. Петя очень любил слушать рассказы Фанни о Жанне д'Арк. Петя так проникся, что написал по-французски стих:
Героиня Франции. Тебя любят, тебя не забывают, героиня столь красивая.
Ты спасла Францию!
Дочь пастуха, но совершающая столь прекрасные поступки!
Варвары англичане вас убили. Вся Франция вами восхищается.
Твои белокурые волосы до колен. Они очень красивы.
Ты была так знаменита, что ангел Михаил явился к тебе.
Знаменитые – о них думают, злые – о них забывают.
Он даже начал писать «Историю Жанны д’Арк»:
«Жанна д’Арк родилась в Лотарингии в 1412 г., в Домреми, селении провинции Лотарингии, близ Вокулер. Ее отец был пастух, и она сама была пастушкой и как поверить, что это она, пастушка, спасла Францию! О, какая героиня! Девочки и мальчики в Домреми учат ее историю».
Летом Фанни с детьми совершали в экипаже поездки по чудесным окрестностям Воткинска. По вечерам, сидя на балконе, любовались заходом солнца, когда всё небо покрывалось чудными яркими красками. Чёлны рыбаков качались на пруду, гладком, как зеркало, в котором отражалось солнце, издалека слышались нежные и грустные протяжные песни. Всюду была музыка: музыка ночи, музыка тишины, музыка звёзд. Всё звучит, всё наполнено мелодией. Душа поёт. И хочется выразить, отобразить, высказать всё то, о чём поёт душа. Везде, везде царство феи музыки: в дуновении ветерка, в шелесте листвы, в журчании ручья.
После уроков, когда Коля, Веничка и Лида отправлялись играть, шалить, резвиться, Петя бежал к роялю. Фанни замечала, что музыка очень сильно действует на мальчика. После занятий или долгих фантазирований на рояле он приходил к ней всегда нервный и расстроенный. Однажды у Чайковских были гости, и весь вечер прошел в музыкальных развлечениях. Петя сначала был очень оживлен и весел, но к концу вечера так утомился, что ушел наверх ранее обыкновенного. Когда Фанни через некоторое время пришла в детскую, он еще не спал и плакал.
– Пьер, Пьер! Что с вами, Пьер? – заволновалась Фанни.
– О эта музыка, музыка! Избавьте меня от нее! – плакал Петя.
– Успокойтесь, Пьер, нет никакой музыки, – увещевала Фанни.
– Она у меня здесь, здесь. – рыдая и указывая на голову, говорил мальчик, – она не дает мне покоя!
Поэтому Фанни всячески старалась помешать Пете подходить к роялю, поощряя его литературные упражнения. Петя писал стихи и по-русски и по-французски. Стихи были не по годам философскими, с размышлениями о Боге и смысле жизни и о любви к России, к родному городу Воткинску:
Милый город, где я родился,
Я в тебя навсегда влюбился.
Пусть ты маленький,
Тихий, скромный,
Но вмещаешь весь мир огромный.
Если вдруг окажусь на чужбине,
То печаль в моё сердце нахлынет.
Представляю я с мольбой
пред Всевышним:
– Сделай так, чтобы не был я лишним
Для России моей дорогой…
Фанни называла Пьера «маленьким Пушкиным» и надеялась гордиться им в будущем, когда он станет настоящим поэтом, поэтому собирала все записочки и тетради с его стихами, рисунками. А вот его увлечение музыкой Фанни боялась.
– Пьер такой впечатлительный, ранимый мальчик, – говорила она Александре Андреевне. -
Его нельзя обижать, нельзя наказывать, это просто стеклянный ребёнок – чуть неосторожность и разобьётся как стекло. Вчера я побранила мальчиков по поводу скверно сделанной обоими братьями задачи и сказала о том, что жалею их отца, который трудится, чтобы зарабатывать деньги на воспитание детей, а они так неблагодарны, что не ценят этого и небрежно относятся к своим занятиям и обязанностям. Николай выслушал это спокойно и, пропустив мимо ушей, побежал играть дальше, а Петя весь день был задумчив, а вечером, ложась спать, вдруг разрыдался и начал говорить мне о том, как он любит папашу… Петя всегда бывал взволнован звуками музыки. Оторвать его от рояля было невозможно, а когда его оттаскивали от инструмента, он продолжал барабанить по столам, по диванам, по оконному стеклу, и однажды в порыве вдохновения разбил оконное стекло в оранжерее, поранив до крови руку. И тогда решено было, как пишет Модест Ильич в «Жизни П.И Чайковского», пригласить к Пете учительницу музыки Марью Марковну Пальчикову. Марья Марковна была из крепостных, но сумела выучиться музыке, как она говорила, «на медные деньги». Три года она обучала Петю азам музыки. Он давно уже умел разбирать ноты лучше неё, но они сдружились, ведь у них была общая богиня – музыка.