Возвращение

– А кто тебе сказал, что я собираюсь в этом участвовать? Я хочу прожить жизнь с интересом, и чтобы она не была повторением предыдущей. Может, и полезу в реформаторы, но это будет нескоро. Да и не такая уж бесполезная специальность, если учесть, что у нас многие артисты становились режиссёрами, а я видел сотни фильмов, любой из которых можно взять за основу, чтобы снять свой.

– То же можно делать и с книгами.

– То же, да не совсем. Книги всё-таки читает намного меньше людей, чем смотрит фильмы. И кино сильнее действует на большинство людей, по крайней мере хорошее. А в фильм можно многое заложить. И потом есть ещё одно... Не хотел тебе говорить, но я начал терять память.

– Как это? – испугалась жена.

– Не бойся: не случилось ничего страшного. Память по-прежнему прекрасная, но я уже не помню в подробностях тексты многих книг. Сюжет помню, все его повороты, действующих лиц, отдельные диалоги, а весь текст – уже нет. Смогу написать книгу, но это будет именно написание, хоть и по чужому сюжету. Текст уже будет мой, и писанина займёт больше времени. Песен это не коснулось: какой в них текст! Поэтому и старался быстрее дописать комментарии. Я по-прежнему помню все события, но уже стал путаться в датах. Теперь это не страшно. Сейчас уже многое из того, что я записал, не происходит. Некоторое потому, что убирают опасных людей...

– Как убирают? – вздрогнула Люся.

– По-разному. Через два года один военный должен был совершить покушение на Брежнева, но только убил бы вёзшего космонавтов шофёра и кого-то ранил. Я не знаю, как и куда его убрали, но уверен, что этого теракта не будет. Уже сейчас меняются судьбы сотен тысяч и миллионов людей. Много изменений в экономике, сельском хозяйстве и в армии. Чем дальше, тем больше будут расхождения. Пока сохранится общая тенденция мировых процессов, потом может измениться и она. Тебе не надоело?

– А ты уже отдохнул?

– Ещё нет.

– Тебе понравилась Белохвостикова?

– Красивая девушка, а что?

– Просто спросила. А кто из них прославится?

– Она будет известной, Бондарчук, Николай тоже. Только он очень рано умрёт. Ему будет лет пятьдесят или чуть больше. Кажется, инсульт.

– А можно предотвратить?

– Я научу его йоге. Если долго стоять на голове, не страшен никакой инсульт.

– А кто ещё?

– Мы с тобой.

– Я серьёзно!

– Я тоже. А кроме нас, Аринбасарова. Она уже прославилась. Жаль, что её с ребёнком скоро бросит муж. Ещё будет известным Николаенко. Это мы пока знаем только своих. На общих занятиях я никого не узнал, но они такие молодые, что это немудрено. Впереди пять лет учёбы, ещё познакомимся. И на других курсах должны быть будущие знаменитости. В коридоре видел Спиридонова, тоже будет классный актёр. Но мы с тобой всё равно лучше всех!

– Этого следовало ожидать, – сказал Семичастный Грушевому. – У вас, Константин Степанович, в Проекте больше пятисот работников. Рано или поздно завелась бы какая-нибудь гнида. Хорошо, что вы по нашим рекомендациям выделили оба сектора, занятые военными вопросами. Этот Сергеев вообще ничего о них не знал.

– Несложно догадаться об их существовании, – ответил Грушевой. – Но вы, Владимир Ефимович, правы: по-настоящему важной информации у него было немного.

– Я могу узнать, что попало к американцам? – спросил Семичастный.

– Возьмите распечатку. Сергеев работал в секторе США и Латинской Америки, а здесь всё самое важное по этому региону за этот и следующий годы.

–Интересно... За этот год у вас совсем мало, только убийство Че Гевары в Боливии и старт Аполлона-4.

– Хрен им, а не Че, – сказал Грушевой. – Его уже убрали.

– По шестьдесят восьмому уже намного больше. Ого! Американцы действительно потеряют в Гренландии ядерную бомбу?

– У них загорится и рухнет стратегический бомбардировщик. Обломки трёх водородных бомб найдут, четвёртая так и не будет найдена. При этом сильно загадят территорию. Всё будет засекречено.

– Если не отреагируют на добытые данные, катастрофа может стать достаточно веским доказательством их правдивости. Опять Аполлон. Детройтская конференция. Что за «чёрное правительство»?

– Негры забавляются. Хотели организовать в южных штатах республику Новая Африка.

– А вот это серьёзно. Убийство Кинга, если оно будет, всколыхнет Америку. Ещё один Аполлон. Переговоры с вьетнамцами о мире. Я думаю, что теперь они начнутся раньше. Шестого июня убьют Кеннеди? Что за напасть на эту семью. Предотвратят?

– Кто их знает, – пожал плечами Грушевой. – Для начала во всё это нужно поверить. Часть событий точно не повторится, так что могут и не принять мер.

– Новый президент Эквадора, новый президент Панамы, переворот в Перу и национализация американской Интернешнл петролеум компани.

– Вряд ли генералу Альварадо теперь удастся этот переворот.

– Опять переворот, на этот раз в Панаме. Они что, сговорились? Снова Аполлон, на этот раз пилотируемый. А это уже важно! Выборы в США и имя нового президента! Военные власти Бразилии отменяют конституцию, выход на лунную орбиту Аполлона-8, и всё.

– Вполне достаточно, чтобы внимательно отнестись к полученным данным и заинтересоваться Проектом и источником наших сведений.

– Может, изолировать мальчишку в каком-нибудь уютном и надёжном месте?

– Думаю, что это преждевременная мера, да и Леонид Ильич не даст нам так поступить. Геннадий уже давно не мальчишка, и непосредственной опасности по-прежнему нет. Сначала они должны убедиться в том, что этот Сергеев передал что-то действительно ценное, потом убедить в этом руководство и начать работу. При этом рано или поздно след приведёт в Белоруссию. У нас треть работников Проекта знает, что сведения приходят оттуда. А к деду не так легко подобраться.

– Я созвонился с Петровым. Дед очень плох. Они боятся, что он долго не протянет.

– Может, это и неплохо, – сказал Грушевой. – Был дед – были предсказания, а его смерть обрубит все концы. О Геннадии знают только четыре десятка человек, и вероятность утечки незначительная. Да и не станет никто искать такую личность среди студентов-киношников. Подготовка у него уже неплохая, и он продолжает тренироваться, да и охрану мы не убрали.

– Морочите вы с ним голову! – сказал Семичастный.

– Он может понадобиться, – возразил Грушевой. – У Геннадия интересный взгляд на многие вопросы, да и учёные вытягивают из него немало полезного. Этот человек мог взлететь очень высоко и без всякого риска для себя, а вместо этого он пришёл к нам.

– Не к нам, а к Машерову, – хмыкнул Семичастный. – Но вы правы: мы многим ему обязаны. Ладно, примем дополнительные меры безопасности.

– Что дали допросы Сергеева?

– Только то, о чём я вам сказал, но у меня не было этого, – Семичастный показал на распечатку. – Теперь поговорим с ним более предметно. Может, вытянем что-то ещё.

– Что за чушь вы принесли, Гарви? – спросил директор по разведке Брайан Вильерс начальника отдела СССР Гарви Брендона. – Как можно в такое верить? За всё время, которое я возглавляю разведывательный директорат, из вашего отдела не поступало ничего подобного. Сколько за это заплачено?

– Нисколько, – ответил Брендон. – Человека, который это передал, взяли раньше, чем с ним успели расплатиться. Достоверность наличия большой группы специалистов разного профиля и администраторов, работающих при правительстве Советского Союза над неким Проектом, не вызывает сомнения. Этот человек был одним из них. Первичный анализ показал, что часть описанных событий вполне достоверна.

– А гибель Че Гевары?

– Если Советы об этом знали, становится понятно, почему провалилась наша операция и кто вывез отряд повстанцев. Старт Аполлона-4 действительно планируется на первые числа ноября. Давайте подождём двадцать первого января и посмотрим, разобьётся наш стратегический бомбардировщик или нет.

– Что по остальным событиям?

– Узнали по Детройской конференции. Что-то такое действительно готовят, но темнокожими занимается ФБР. Запуски Аполлонов в планах есть, но сроки пока не определены. Убийство Кинга очень вероятно. Многих раздражают его чрезмерная активность и выступления против войны. Я предупредил кого надо в Федеральном Бюро, пусть решают сами. По переговорам с Северным Вьетнамом спросите сами у Государственного секретаря. События по странам Центральной Америки аналитики сочли правдоподобными, а Ричард Никсон самый вероятный кандидат республиканцев.