Страница 74 из 183
Когда адмирал Сотхема Доброж привёл в безымянную бухту свой флот и пять купеческих кораблей, ему в первое время было не до того, чтобы посещать прижившихся там сандорцев. Позже, когда были переделаны самые первоочередные дела, он вспомнил приказ короля и в сопровождении капитана порта Барин Золеса отправился наносить визит вежливости. Старый граф, который затеял авантюру с яйцами демов, выстроил в бухте пять настоящих домов, склады и ещё какие-то постройки. Встретил их дворянин, которого адмирал раньше не видел.
– Барон Вогар, – представился он, – вассал графа Эмила Продера. Не скажете, кто вы такие и что означает эта суета в бухте?
– Я адмирал Доброж, – представился адмирал. – Со мной мой капитан порта Золес. А суета объясняется просто. Сотхем сейчас воюет с союзом королевств, а флот в союзе во много раз больше и сильнее нашего, поэтому приходится здесь отсиживаться и нам, и купцам. А что здесь делаете вы? Я понимаю старого графа, но вы ещё молоды, а ваше королевство подверглось нападению империи. Или вы не знали об этом?
– Не знал, – встревожился барон. – Слухи ходили, но я не придал им значения. Видите ли, я графу почти родственник. Я опекаю его внучку, а через год с небольшим, когда ей исполнится пятнадцать, возьму в жёны. Граф иногда передаёт письма, в которых пишет, что ему следует прислать, мы и присылаем. Но в этот раз Ольда попросила меня съездить самому и попытаться уговорить деда бросить его дурацкую затею и вернуться. Только я с этим опоздал.
– Так граф умер? – с сожалением спросил адмирал. – Жаль, мне он показался крепким стариком.
– Боги с вами, адмирал! – воскликнул Вогар. – Жив граф. Когда я говорил об опоздании, имел в виду то, что они нашли яйца, а из одной кладки даже вылупился дем!
– Не может быть! – поразился адмирал.
Золес тоже смотрел на барона, вытаращив глаза.
– Я никогда не вру! – обиделся Вогар. – Хотите сами посмотреть на этого урода? Пойдёмте, покажу. Заодно поприветствуете и графа. Вы же идёте к нему? А то он не отходит ни на шаг от своего дема.
– А дем? – с любопытством спросил Доброж.
– Вылизывает графу руки и лицо, стремится забраться на колени и постоянно клянчит рыбу. Но он пока размером со среднюю собаку. Говорят, что вылупился пять дней назад. Я сам этого не видел, так как здесь только три дня.
– А остальные яйца?
– Из первой кладки одно испортилось, а два греются в песке. Во второй кладке три яйца, и их только недавно принесли, все в песке.
– И демы никого не порвали? – спросил Золес.
– Ночью пустыня сильно остывает, – объяснил Вогар, – и демы впадают в оцепенение и ждут солнца. Если к ним не приближаться, то бродить по пустыне почти безопасно. Почти, потому что там хватает гадости и помимо демов. По ту сторону пустыни протекает большая река и много лесов, поэтому в песках много жизни. Есть хищные ящерицы размером с крупную собаку. Их с удовольствием поедают демы, выкапывая из песка. А сама ящерица с удовольствием сожрёт вас. Бегают они так быстро, что трудно уследить. Две такие схватили одного из слуг и вместе с ним зарылись в песок. До них так и не докопались. Понятно, что я говорю это с чужих слов, сам я не видел здесь ничего, кроме песка.
– Давайте навестим графа, – решил адмирал.
– Пойдёмте, господа, – пригласил барон, – песок у нас вон в том большом доме. Там яйца и малыш.
– Это правда, что вашему графу сказал о демах герцог Аликсан? – спросил адмирал, пока шли к дому.
– Он рассказал об этом одному оруженосцу, – ответил барон, – а потом и остальной дружине. Рассказ слышал сын графа, который пересказал его отцу. Только Аликсан был тогда простым дружинником. Заходите, господа!
Дом, к которому они подошли, своими размерами в два раза превосходил все остальные. Внутри не было ничего, кроме большой кучи песка, от которой ощутимо тянуло теплом. Гости услышали писк и, повернув головы на звук, увидели в углу плохо освещённого помещения кресло, в котором сидел старый граф. К его ногам прижался урод, формой тела напоминавший кролика, но размером с собаку и без единого волоса на шкуре. Вместо шерсти у него была жёлтая пупырчатая кожа, а на здоровенной, чем-то схожей со змеиной голове виднелись тёмные пятна. Граф и его питомец повернулись к вошедшим.
– Подходите, господа, не бойтесь, – приветливо пригласил граф. – Кого вы с собой привели, адмирал?
– Это один из моих капитанов, – ответил Доброж, подходя ближе к графу. – А вы, значит, добились своего?
– Познакомьтесь с Любимчиком! – довольно сказал Эмил Продер, поглаживая голову чудищу. Оно закрыло от удовольствия зелёные с вертикальным зрачком глаза и тонко запищало.
– Такой голос только у малышей, – объяснил граф. – Станет старше и будет громко шипеть. Вы не смотрите, что он страшный на вид, на самом деле это очень ранимое существо.
«Ранимое существо» распахнуло пасть, блеснув треугольными зубами размером с палец взрослого мужчины, и лизнуло графа в лицо длинным, раздвоенным на конце языком, а потом ухватилось за его колени двумя передними лапками, похожими на руки ребёнка. Как заметил адмирал, оно не использовало при этом свои длинные когти, явно боясь навредить человеку.
– Он пока первый, – сказал граф, – но будут и другие. Пройдёт ещё немало времени, прежде чем мы приучим его к седлу. Но я верил герцогу и, как видите, не ошибся. Всё, что говорил Аликсан, оказалось правдой. Жаль, что судьба так повернулась и он покинул нашу семью.
– И каких же размеров взрослый дем? – спросил Золес, с опаской глядя на Любимчика.
– Высотой в два человеческих роста, – ответил граф, – а длина тела с хвостом примерно двенадцать локтей. Так что везти человека сможет, а то и двух, и в бою будет пострашнее лошади!
– Кто бы сомневался! – сказал адмирал. – Вы не собираетесь их продавать?
– Аликсан сказал, что это невозможно, и это действительно так. Как можно продать Любимчика, когда он любит только меня, а нового хозяина просто сожрёт? Нужно постоянно находиться поблизости от яиц и первым подойти к детёнышу, тогда между вами возникнет связь. Позже это уже не получится. Поэтому со мной почти всё время дежурят дружинники, которым предназначены демы. Если хотите получить яйцо, мои люди покажут, где искать кладки. Можете даже положить свою находку к нам в песок. Но нянчиться вам придётся самому. Главное, особенно в первое время, вовремя кормить, иначе связь может исчезнуть.
– Для чего вы переносите все метатели? – спросил король. – Я был в уверенности, что у нас всё готово к бою, а стоило ненадолго отлучиться, и вы тут же переиначили. А легионы уже близко. Объясните?
– Мы успеем, – сказал Сергей. – Новые позиции для артиллерии уже отрыты, и снаряды перенесли, а сейчас перетянем баллисты. А смысл... Позиции устраивали без меня, я приехал позже. Мы обсуждали, что и куда ставить, но я тогда не додумал, а никто из генералов не поправил. Наверное, как и вы, считали, что всё нормально.
– А что было неправильно?
– Представьте себя Ортисием. Вы привели сюда сто тысяч голодных бойцов. Продовольствия у вас нет, вы даже не сможете отступить и вернуться назад. Консул наверняка принялся за лошадей, но кавалерия у него небольшая, так что и лошадок надолго не хватит. До ближайших деревень далеко, и нет уверенности, что там их ждут горы продовольствия. Легионы утомлены долгой дорогой и ослаблены недоеданием. Спасение в том, чтобы победить и использовать наши запасы. Наши укрепления не кажутся чем-то серьёзным, поэтому они непременно атакуют в лоб, но не всеми силами. У нас меньше сорока тысяч бойцов, а на позициях их в два раза меньше. А в легионах их столько, что придётся занимать очередь на штурм. Нужно быть полным идиотом, чтобы не воспользоваться преимуществом в численности и не попытаться охватить наши укрепления. В реку они не полезут, но на правом фланге им ничего не мешает, кроме двойного ряда кольев, а там стоит только несколько баллист! Я думал поставить сюда большинство стрелков и солдат с дротиками и использовать то, что мы уже проделывали не один раз, только легионеров здесь будет слишком много! Разбив себе лоб об укрепления, Ортисий бросит сюда все резервы. Конечно, мы выстоим и победим без всяких перестановок, но потери будут огромные, а я привык воевать, почти не теряя солдат, и не хочу менять привычки. Как только большая часть легионов окажется перед этими кольями, мы накроем их огнём. Всех, конечно, не перебьём, но это и не нужно. Нам надо лишь сократить их число и лишить веры в победу. Если выдержим и внушим им страх, Ортисий сам предложит переговоры. У него просто не будет другого выхода.