Гамбит. На сером поле

– Думаю, не стоит так об этом убиваться, – София расслабилась, услышав ответ. – Лиам бы и сам пришел бы к этому выводу, с тобой или без тебя, – и оба понимали, что это правда, но именно Адам подтолкнул брата, тогда пять лет назад, к мысли, что Эванс не из их круга, и ей не место рядом ни с кем из них.

– Я вложил в его голову идею, и теперь понимаю, что она оказалась верной, – Адам поставил стакан на стол и уронил голову на ладони, – слишком верной, – тихо добавил он, чувствуя, что все рядом с той мерзавкой было слишком.

– И это вроде бы хорошо, – запуталась София, поглаживая его по голове и нежно приговаривая, – но мне кажется, что ты об этом жалеешь?

– Я совершил ошибку, – с принятием в голосе ответил Адам, подняв опущенную на руки голову и посмотрев на мать.

– Ошибку? – София непонимающе посмотрела на него.

– Я смотрел, но не видел, – Адам не оставлял себе шанса на оправдания и уперся взглядом в крышку стола, допив перед этим виски.

– Ты слишком требователен к себе, дорогой, – успокоила его женщина. – И к окружающим тоже. Не стоит забывать, что ты в итоге всего лишь человек, – тепло улыбнулась она сыну.

– Где сейчас Ник? – казалось, Адама волновал только этот вопрос.

– Спит в своей комнате, – успокоила его София. – Она опять догадалась, когда ты… – от щекотливости ситуации София не знала, как продолжить. Для нее был давно не секрет, каким именно образом ее сыновья добивались расположения окружающих. Да, неэтично, но она их мать, и осуждать их точно не станет, по крайней мере, за это. И каким бы мастером подбирать слова не была София Ларссон, но фразу «залезть в трусы» не могла даже она облачить в приличные для озвучивания формы.

– Быстрее, чем ее брат не дал мне совершить непоправимое, – тяжело выдохнул Адам, и разобрать облегчение ли было в его голосе, или разочарование, не представлялось возможным даже для самого Адама.

– Адам… – София не знала, что сказать, как утешить, как помочь жить дальше, или как заново начать жить после гибели и Шарлотты, и Рид, что была не таким уж и плохим другом, хотя этот этап они уже проходили. Сейчас самый родной для нее человек загонял себя в еще больший тупик – лабиринт, откуда не было выхода, как из проклятых катакомб, в которых гулял северный ветер.

– С волками жить – по-волчьи выть? Это ты хочешь мне сказать, – с надрывом едва ли не прокричал Адам и стукнул ладонью по столу. – Жить обычной жизнью после… – продолжать не было смысла, жить дальше, как ни в чем не бывало, тоже.

Он не умел иначе, да и не хотел учиться. Проще мерить всех по себе и видеть во всех и каждом опасность и предателя. Чем слепо доверять, лучше полностью контролировать. Всё и всех, «от» и «до», ждать от каждого подчинения и карать за непослушание. Никаких исключений. Ни для Эванс, ни для Лиама, ни для Криса и даже для себя.

– Насколько все плохо? – София пододвинула стул и села рядом с сыном, положив руку ему на плечо и сжав его.

– Я не знаю, – Адам только обессилено покачал головой. – Уже нет, – уронив голову на руку от усталости, он даже не мог поднять ее, – больше нет.

– Всем нам порой приходится спускаться с небес на землю, Адам, и выбирать между тем, что правильно, и тем, что легко, – искренне утешала его мать – пока что единственный человек, чьи слова звучали искренне. – Не относись к себе слишком строго, ты всего лишь человек, – и, все, что она могла сейчас добавить, ставя своего первенца перед правдой лицом: – Люди не всесильны, – ужасная правда по мнению Адама, жестокая реальность по мнению Софии.

– А Адам Ларссон? – Адам с трудом поднял голову и посмотрел на мать с такой надеждой, что сердце женщины защемило от переполнявшей боли во взгляде.

– Он близок к этому, – надежда, единственное, что София могла ему сейчас дать, ведь ангелов, как известно, не существует, а если они и спускаются с небес, то в Нордэме они уже давно мертвы.

Ему предстоял еще долгий путь наверх, а он не мог подняться после сегодняшнего падения. Он лишь ненадолго выпустил вожжи, и теперь все, кого он контролировал, зажили собственной жизнью, а его неумелые попытки опять загнать их под колпак воспринимались в штыки. Брат вырос, его подружка очерствела, Томпсон потерял тормоза и двинул кони, а Оулли, казалось, было уже глубоко плевать на все. В итоге Адам остался один на сером поле и не знал, кому из своих он мог доверять. Все вроде бы слушали его, но делали все по-своему. Слишком сильно сегодня он ударился о землю, спустившись с небес без лестницы, без крыльев, без страховки. С одной стороны, он сделал все правильно, выбрал верный путь к намеченной цели, но от удара о реальность внутри все горело, как в жерле только что вулкана. Долго же еще ему предстояло падать, а он все никак не мог вспомнить, что такое летать.

Рептилоиды с планеты Нибиру

Фрей остановил машину возле здания в центре Нордэма, куда его привел навигатор. Застывшая точка с координатами на карте сообщала, что обладатель отслеживаемого мобильного устройства не перемещался в течение получаса и не менял координат в радиусе десятка ярдов. Он посмотрел на знакомую блестевшую в солнечных лучах вывеску здания и прочел: «Loreangroup». «Отлично. Не хватало еще столкнуться с Рикардой», – обеспокоился Фрей. Внимательно осмотрев все подходы к филиалу чикагского банка, и, не заметив никого из знакомых, он направился к дверям, когда объект на карте начал движение к выходу в его сторону. Из здания навстречу Лориану вышли две девушки примерно одного возраста, но совершенно разные по внешнему облику: Солнце и Луна, иначе не опишешь. Одна из них сияла ярким светом, а вторая лишь отражала его, прячась в тени. И приняв, что встречи с сестрой не избежать, Фрей, словно ненамеренно столкнувшись с ними, ненавязчиво обратил на себя их внимание.

– Рикарда, – Фрей обольстительно улыбнулся сестре и приобнял девушку, приветственно целуя в щеку.

– Фрей, – радостно поздоровалась с ним та, что напоминала собой Солнце. Рикарда выглядела несказанно радой этой «случайной» встрече. Лориан изящно откинула за плечо шлейф шоколадных волос, уложенных, как и полагалось, по последней моде, и с охотой ответила на почти дружеское приветствие более чем дружеским, прижавшись щекой к щеке Лориана немного дольше, чем следовало.

– Вот черт, – тихо пробубнила себе под нос ее спутница, отражавшая яркий солнечный свет лунным мерцанием, и бегающим взглядом начала выискивать пути отступления.

Поправив на плечах серое пальто с вновь пришитыми пуговицами, вторая девушка старательно пыталась делать вид, что они не знакомы, а ее присутствие всего лишь декорации на сцене для выступления настоящей звезды.

– Говорил же, можно просто Фрей, – Лориан отступил от сестры, и улыбка исчезла с его лица при взгляде на ее спутницу. – Мисс Доктор, – вежливым кивком поприветствовал он ее, с укоризной поглядывая из-под темных волос, растрепанных ветром и упавших на лицо.

– Мистер Лориан, – тихо ответила Эванс на приветствие, отступая от обоих Лорианов мелкими шагами.

– О, – Рика удивленно изогнула бровь. – Вы знакомы? – приятный голос звучал с налетом легкого скепсиса и неверия.

– Познакомились на одном званом вечере, – Фрей, как истинный джентльмен, не стал вдаваться в подробности знакомства, ограничившись лишь обозначением самого мероприятия, за что Эванс была ему несказанно благодарна.

– Серьезно? – в голосе Рики был все тот же мерзкий пренебрежительно-удивленный тон, а на лице вскинута идеально ровная бровь. – Ты был на званом вечере? – недоверчиво сощурилась девушка.

Рикарде, очевидно, верилось, но с трудом, что ее младший брат по доброй воле мог потратить драгоценное время и не менее драгоценное внимание на знакомство со столь заурядной личностью, как помощник Лиама Ларссона, откровенно неровно дышащая к своему боссу. Но факт оставался фактом, и Лориан пришлось с ним смириться, покривив душой, коли такая имелась у работника банковской сферы.

Эванс же, в свою очередь, уткнулась взглядом в тротуар и всячески избегала смотреть Фрею в глаза, старательно изображая из себя палочника, застывшего на древесной ветке, и сливалась с окружающей средой, будто ее здесь нет и вовсе.