Страница 4 из 7
– Это вы или у вас тоже есть брат-близнец? – сказала я вместо «спасибо» и подумала – чего меня так несет? Он же мне ничего плохого не сделал. И как это он так скоренько обернулся? – То есть спасибо, конечно, а вы что здесь делаете?
– Шел за врачом, – поджал губы Делано. – Помощнику нотариуса стало нехорошо.
– Мне сейчас самой нехорошо станет. Это я не про вас, просто очень уж жарко.
– Кто-то подсунул ему папку с такими рисунками, что… – бросил Делано и побежал почему-то на кладбище.
– Ай-яй-яй, – сказала я с укоризной. – Ну, будем надеяться, он успел все оформить.
Коридор я узнала – мы в него и зашли с самого начала, только с другой стороны. И кабинет, куда перед тем, как меня запихнули в комнату к зануде, заехал Лайелл, я тоже узнала. Тяжко вздохнув, я открыла дверь и приготовилась выслушивать крики.
– Доктор Крэсвелл! – кинулась к нам секретарша. Ого, мне нравится подход к похоронному делу в этой стране. Наверное, в модельных агентствах все обстоит много хуже. – Извините, кто-то положил ваши документы в такую ужасную непотребную папку, что бедный мистер Крауч потерял сознание от стыда. Но у нас уже все готово.
Мистер Крауч мне не показался таким уж пристыженным. Он даже без сознания уже не был, а рассматривал папку Лайелла с большим интересом. Бумаги наши лежали на столе.
– Вот, возьмите, – секретарша с ослепительной улыбкой протянула мне всю стопку, добавив сверху пару листов. – Это платежное поручение, как только оплатите указанную в нем сумму, сможете вступить в права наследства. У вас месяц.
– Спасибо, мисс, – лучезарно улыбаясь, Лайелл перехватил у меня бумаги и попросил: – Папку нам только отдайте. Это подарок моего учителя, он мне дорог как память.
– Слава Теням, он не грохнулся в обморок второй раз, – сказала я, выбираясь в коридор. – Отлично, сейчас в банк, а потом сразу в эту развалину. Потом – в ведомство, которое даст нам разрешение на вывоз, и домой. Мы и так загостились.
Мимо нас, оглушительно топая, пронесся какой-то невообразимо неряшливый джентльмен. Пахло от него тоже возмутительно, а судя по тому, что следом за ним вальяжно прошествовал Делано, сделав вид, что нас вообще нет, я логично решила, что это доктор.
– Это доктор? – на всякий случай спросила я у Лайелла, который все равно этого точно не знал. – Он что, поднял его из могилы?
Но Делано уже скрылся за дверью, поэтому ответить мне ничего не смог. Я покатила коляску к выходу.
– Что ты к нему цепляешься? – удивился Лайелл. – Я могу тебе объяснить его реакцию, я еще и не такое видел. Ну, может, он посчитал, что ему не хватит средств покрыть эти долги. А птичек хочется. А потом услышал сумму и понял, что все в порядке…
– Ага, а зачем ему эти птички? – возразила я. – Нет, он меня просто… – Бесит. Но Лайеллу я этого не сказала. О Тени, я что-то скрыла от брата, с чего бы? – Смущает. Э-э… он подозрительный. Я, конечно, работаю с магией, а не с людьми, и тебе тут виднее, но все же. Давай на всякий случай не сводить с него глаз?
– Давай, – легко согласился Лайелл, – но вряд ли он еще раз попадется тебе на глаза.
Он был, разумеется, прав. И почему-то мне от этого стало грустно.
Глава четвертая
– Подождите немного, мэм, у нас, видите, все висит.
С этими словами операционистка, невинно хлопая глазками, опять уставилась в монитор, а я застонала. Лайелл проявлял смирение и терпение.
Я пережила отсутствие кондиционера в такси. Потому что или кондиционер, или коляска. Не стоит упоминать, что мы выбрали. Я пережила банкомат, который отказался выплюнуть нам нужную сумму, и два часа ожидания, пока кто-то там где-то там разрешит нам выдать деньги наличными в кассе. В отделении банка шпарил как ненормальный кондиционер, явно неисправный, и я три раза выползала на улицу греться.
– Вам плохо? – озабоченно спросил какой-то прохожий, когда я вылезла приходить в себя третий раз и плюхнулась на скамейку под палящее солнце, только успев подумать, что солнцезащитный крем стоило бы обновить.
– Спасибо, сэр, теперь мне замечательно просто… жаль, ненадолго.
В итоге, когда деньги были пересчитаны, оприходованы и даже куда-то занесены как платеж, местный компьютер отказался работать и безнадежно повис. Отменить операцию было нельзя, я скрежетала зубами, да был бы от этого хоть какой-нибудь толк. Приходил озабоченный инженер, попинал системный блок, подергал мышку, поругался лениво, ушел, клятвенно обещал позвать начальника отдела, потом на экран села жирная муха, и, может, она, конечно, и возглавляла отдел, но тоже не помогла.
– Подождите чуть-чуть, он отвиснет скоро, – обрадованно возвестила операционистка. – Видите, он уже фурычит немного, а до того совсем ничего. Еще минут сорок, ну час, может быть.
Я, конечно, прекрасно видела, что проблема не в системе, а в общих магических потоках, они были абсолютно неотлажены и неверно распределены, поэтому и кондиционер дул как проклятый, и компьютеры висли, но кто бы мне дал копаться в банковском нутре, будь я хоть трижды маг-инженер и доктор наук. Приходилось мучиться.
Очередь к окошку за нами, точнее, ее конец, маячила где-то на побережье континента. Много миль, тысяч пять. Или больше. Солнце начало падать к закату, синие тени украсили раскаленный асфальт, я готова была сгрызть от голода пластиковую перегородку, Лайелл заботливо отдал мне свой пиджак, экран компьютера наконец затрепетал, как девушка на первом свидании, и робко, как возрастной девственник, запустил процесс.
Минут через пятнадцать все было кончено, и древний принтер, простуженно кряхтя, выплюнул распечатку с подтверждением оплаты. Операционистка шлепнула на нее печать, сделала пару копий, заверила их и вручила нам.
– Проклинаю, – торжественно сказал Лайелл, – тот час, когда я понял, что хочу эту штучку. Дэй, я перед тобой в таком долгу.
– Не расплатишься, – шутливо пригрозила я, и нам остался последний этап. Отправиться домой к деду и забрать то, ради чего были все эти нечеловеческие страдания.
Но оказалось, что я понимала процесс вступления в наследство не совсем верно. Мы потащились в нотариальную контору на другом конце города, где уже пришедший в себя сморчок мистер Крауч выдал нам в обмен на платежное поручение какой-то сертификат, кликнул вихрастого паренька – а я-то надеялась, что будет красавчик, но, видимо, тот был работником похоронного бизнеса, – потом, мило краснея, попросил у Лайелла папку… торг за дорогую сердцу моего брата пошлятину продолжался с полчаса, но в конце концов мы сели в украшенный логотипом нотариальной конторы микроавтобус и понеслись к дому деда.
О, да! Я наконец смогла рассмотреть город и улицы. Мои глаза уже не жгло палящим солнцем, которое обреченно падало за горизонт, вытягивая на проспектах серые сетки. Абсолютно безликое все вокруг, но хотя бы без пафоса, присущего разбогатевшим на природных ресурсах странам. Одинаковые высотки, стекло, редкая зелень, флаги на отелях, прямые линии дорог, скромные магазинчики с неказистыми вывесками. Машина неслась за пределы города.
Пригород Каруны оказался условностью. Сначала справа замелькали утопающие в зелени особнячки, и я переглянулась с Лайеллом, он только плечами пожал виновато. Роскошь и уединение – не вариант нашего деда. Затем, чуть дальше, убежища местных богатеев сменились таунхаусами и типичными для всего мира отдельно стоящими домиками. А вот потом, когда нормальный асфальт превратился в ухабы и наш водитель снизил скорость до минимума, мы поняли – вот оно, кажется, мы приехали.
– Разрази меня Тени, – пробормотала я. – Лайелл, это, по-твоему, «развалина»?
Водитель помог мне выкатить коляску, и мы уже втроем рассматривали дедушкин дом.
– Я бы на месте доктора Крэсвелла туда не заходил, – осторожно заметил Зак – наш водитель. – Ну, я просто имею в виду, что… если там что-то начнет рушиться, то… – он замялся, а Лайелл махнул рукой:
– Выберемся как-нибудь.