Страница 2 из 11
Что-то мне её истерика надоела. Ещё этот резкий запах перегара... Они там, в лесу, бухали что ли?
– Были бы твари рядом, мы услышали бы стрекот. Я уже встречался с ними, двоих убил. Ещё появятся, тоже убью.
– Да? – с явным недоверием тянет она.
– Да, – чувство уверенности в собственных силах возрастает.
– Где они на вас напали? – интересуюсь дальше.
– Ты че, дебил? В лесу! Там! – женщина тыкает пальцем в сторону, откуда прибежала.
М-да... Может, стукнуть её по голове? А тело отнести к тварям, пусть довершат начатое. Хорошо, хоть перестала меня куда-то тянуть и дёргать.
– Расскажи подробнее, как все произошло, – я само терпение.
– Да толком не поняла! Проснулась в машине, на заднем сидении, среди двух мужиков, с жуткой болью в голове. Те че-то скулили, жаловались на свои черепушки, ныли. Как бабы! Тьфу! Не мужики, а тряпки. Когда немного полегчало, выбрались из тачки. Лысый отошёл подальше, отлить. Бородатый чуть позже за ним двинул. Слышу первый говорит: “Хрена се, комарики...”. Послышался, как ты там называл, стрекот?! Вот! Потом эта тварь прям в голову ему прыгнула, он даже пикнуть не успел, – её глаза ещё больше расширяются. – Второй только и успел произнести: “Че за...”, как ещё один паучище вцепился ему в харю. Кровь брызнула во все стороны, и бородач упал. Я сразу же побежала.
Во время своего монолога, потерпевшая постоянно огладывается в сторону леса. Лысый? Бородач? Скорее описания, чем прозвища. Не похоже, что она с ними знакома. Да и симптомы схожи... Нужно уточнить.
– Как тебя зовут?
– Меня... Эээ...
На этом вопросе женщина зависает надолго. Происходящее мне совсем перестаёт нравиться. Я потерял память, она, получается, тоже. С мужиками теми, думаю, та же фигня. А если и жители деревни с этой бедой столкнулись?... Нее... Не может быть! Надо скорее к людям выходить.
– Пошли, – командую я.
– Куда? – новая знакомая смотрит на меня удивлённо, будто первый раз видит.
– К поселению. Там есть люди, они помогут прояснить случившееся. Может, даже кто-то нас узнает.
– А ты кто? – она и не думает сдвигаться с места, даже про насекомых забывает.
– Не знаю. Потерял память, как и ты, – после моего ответа потенциальная спутница снова зависает.
– Идём, – произношу более настойчиво. – Ты про тварей из леса не забыла?
Её моментально передёргивает, и женщина цепляется за меня руками.
3
– Ты меня не бросишь? Я одна не смогу, – женщина смотрит жалостливым взглядом, голос дрожит.
– Пока к людям не выберемся, не брошу.
После этих слов я начинаю свое движение в сторону населённого пункта. Она догоняет и дефилирует рядом. Стараюсь не глядеть в её сторону. Напряжение в штанах никоим образом не способствует комфортной пешей прогулке.
– Хорошо, а как тебя зовут? – нарушает молчание попутчица.
От такого вопроса сбиваюсь с шага и чуть не падаю.
– Я же говорил, – напоминаю ей.
– Когда говорил? Не было такого, – не унимается дама.
– Про память рассказывал?!
– Ну, рассказывал. И?
– А как тебя зовут? – ответа не жду, ускоряю шаг. Может, я поспешил с обещанием не бросать?!
Какое-то время снова идём молча. Но счастье не может длиться вечно.
– Зови меня Вероника, – гордо заявляет женщина, вновь нарушив благоговейную тишину.
– Почему Вероника?
– Мне это имя нравится. А ты, давай, будешь Максом?
– Почему Максом, может, я Вася? – интересуясь выгибаю бровь.
– Нет! Вася тебе не подходит, ты Макс! – с уверенностью выдает она.
– Мне всё равно, называй, как хочешь, – соглашаюсь я, выражая свое отношение к происходящему.
– Класс! – ликующе доносится из уст Вероники, вот только радостного, я ничего в нашей ситуации не нахожу.
И минуты тишины не проходит, как снова:
– А я красивая? – с женской непосредственностью любопытствует она.
М-да...
– Ага, – нехотя отвечаю, лишь бы отстала. – Не оторвать взгляда. Особенно в таком прикиде.
Вероника смущается. Дергается, поправляя одежду, и пытается скрыть прорехи в рваной блузке. Толку от этого чуть.
– Просто я вообще не представляю, как выгляжу. Не помню, – слышу тихое бурчание.
Дома приближаются. Обычные старые деревенские срубы, выкрашенные в разные цвета. Некоторые из них отделаны сайдингом. Присутствуют в небольшом количестве новые постройки.
Линия домов повёрнута огородами к полю. Там ведь должны быть грядочки с морковкой, лучком, редиской и огурчиками... Требовательный рык желудка заставляет вспомнить о еде. Спутница начинает коситься на меня, но тут и её орган отвечает взаимностью.
– Ещё я пить хочу, – капризно заявляет Вероника.
– Дойдём до деревни, там должна быть вода. Насчёт еды тоже поспрашиваем.
Вспоминаем и о других потребностях. Позволяем друг другу справить нужду, по очереди отворачиваясь. После, ускорившись, продолжаем путь. Голод не тётка.
Сворачиваю с дороги к, захватившему моё внимание, серо-белому пятну в траве. Это коза. Обычная такая, привязанная к колышку, воткнутому в землю, чтобы не убежала.
– Господи! – в ужасе восклицает Вероника, приблизившись к животному следом за мной.
Было от чего ужаснуться. Вместо головы домашней скотины осталось лишь кровавое месиво.
– Что с ней? – нервно добавляет женщина.
– На хозяина обиделась, тот вовремя не пришёл доить. Молоко поднялось в череп, тот от давления лопнул, – хмыкаю я.
– Ты дебил, – констатирует она.
– Уже слышал от тебя, – напоминаю ей недавний разговор.
– Ну всё же, что с ней? – не унимается попутчица.
– На ум приходят только те насекомые из леса, – слегка пожимаю плечами.
Вероника начинает нервно оглядываться, и я следую ее примеру. На глаза не попадается ничего подозрительного.
– Двигаем к людям, – первым ступаю в сторону к ближайших огородов, прислушиваясь и вертя во все стороны головой.
Вероника шагает следом. Молчит. Это хорошо, лишний шум сейчас не нужен.
Теперь можно разглядеть то, что полыхало. Походу, это был дом на окраине. Остался чёрный, почти догоревший остов и много дыма. Людей, которые должны были тушить пожар или просто глазеть, не видно. Меня посещает совсем плохое предчувствие.
Главное, чтобы твари всем жителям поселения головы не отгрызли. Еле сдерживаюсь от озвучивания этой мысли. Что нам делать при худшем варианте развития событий? У меня ответов нет.
4
Когда приближаемся к огородам, мне открывается интересная картина. На соседнем от нас участке, за сложенными бревнами, притаилась группа людей. Направляюсь к ним. Тут их замечает Вероника и сразу начинает голосить:
– Люди! Смотри, там люди!
Незнакомцы оборачиваются на звук ее голоса. Их лица искажаются от страха. Некоторые из них прикладывают пальцы к губам, умоляя не шуметь, а кто-то беззвучно матерится и машет руками, мол, валите от сюда. Я уже всё понял. Но моя спутница не унимается.
– Эй! М..., – договорить она не успевает, потому что ей прилетает по затылку. Кулаком. Моим.
Ну а что, ситуацию исправлять надо? Надо. Вот я и исправляю, как могу. Упасть пострадавшая не успевает, потому что я тут же ее подхватываю, беру на руки, не выпуская топора.
Плохой поступок. Мне ужасно стыдно за него. Хочется самому себе надавать по роже. Но ничего уже не поделаешь. Все интуитивно получилось.
Может и к лучшему, иначе Вероника своими криками могла созвать мутантов-насекомых со всей деревни. А то, что они тут имеются, я не сомневаюсь. Иначе, эти люди, здесь бы не прятались и не боялись бы привлечь к себе внимание шумом.
Дедок, что скрывался за бревнами вместе с остальными, поднимает большой палец вверх. Мужчина, лет под пятьдесят, шепчет мне: “Тащи сюда”.
И тут, обращаясь ко мне, начинает голосить женщина из их группы:
– Ах ты выродок! Да как ты посм... – её тоже прикладывают по затылку. Это сделал суровый на вид мужчина, возрастом от тридцати до сорока лет.
– Достала уже всех, – произносит он, как бы извиняясь, – сейчас слетятся на шум те уродины, и хана нам всем.