Мальвина

У корреспондента из Москвы – очень молодой девушки с чёрными кудрями – вопросы были записаны в планшет. А это на тот момент было роскошью, с таким же успехом можно было сидеть со слитком золота в руках. Было заметно, что она чувствует свою значимость, ведь разговаривает с Главой целого региона. Вероника поймала себя на мысли, что немного ей завидует. Она бы тоже гордилась собой, если бы записала интервью со Степаном Каргиным. Московская журналистка задавала вопросы с планшета, было слышно, что она старательно подготовилась к интервью и в деталях знала то, о чём спрашивает. Вероника подумала, что она сама не может похвастаться этим.

Глава с очень серьёзным видом давал ответы. Он говорил много, журналистка кивала, но всё равно переспрашивала и уточняла. Наконец стало заметно, что Каргину надоедает, он начал ёрзать на стуле. Ответы всё чаще становились короткими и тусклыми. Интервью закончилось. Собеседники пожали друг другу руки. Глава снова дежурно улыбнулся. И ушёл. Веронике и оператору Вячеславу Ивановичу теперь нужно было постоянно следовать за ним. Снимать, где он остановиться, замечать, что он скажет, и самое главное – что скажут ему. Каргин ещё не дошёл до следующего павильона, как Ника услышала его разговор с пресс-секретарём. Глава громко хохотал и рассказывал про вопрос журналистки из информагентства, который его так сильно рассмешил.

– Она меня спрашивает – а откуда деньги возьмёте? Я чуть не заржал. Откуда-откуда? Ну, смешно же.

Пресс-секретарь захохотал в ответ.

Ника удивлённо переглянулась с оператором. Тот скорчил гримасу, говорящую, мол, ничего мы, Ника, не понимаем в большой политике. Потом Вероника часто вспоминала этот случай.

– Вопрос-то был логичный и абсолютно естественный, – поделилась она размышлениями с опытным оператором.

– Эх, молодая, ты ещё. Не понимаешь.

– Чего не понимаю?

– Современная журналистика, тем более региональная, как у нас с тобой, – это всё чаще игра по правилам. Ты задаёшь вопросы, на которые заранее знаешь ответы. Ты понимаешь, что можно спросить, а что нет. Ты знаешь, что даже провокация или «острые» темы не более чем ход в этой игре, который тоже известен обеим сторонам. Это темноволосая девушка не собиралась ставить его в тупик. Ты права, вопрос абсолютно логичен. И она его задала. А он ответил. Ну, ведь он ей рассказал про все возможные доходы, которые покроют эти расходы. Ровно и гладко. Только это неправда. Вернее, не совсем правда. Вот он и ржёт. На деле они просто возьмут очередной федеральный кредит, и журналистка, если она грамотная, прекрасно это понимает. Но она соглашается на его ответ, потому что её дело – задавать умные вопросы, и с этим она справилась.

– Всё построено на лжи? – Вероника разочарованно посмотрела ему в глаза.

– Не совсем. Всё построено на том, на чьей стороне ты играешь.

– Но ведь журналист…

– Ой, вот только давай не будем сейчас говорить о свободной прессе и прочей ерунде. Этого не существует.

Максимализм Вероники хотел активного спора, но тут зазвонил телефон. Пресс-секретарь Главы сказал, что он заканчивает закрытую встречу с несколькими другими губернаторами и готов давать интервью.

У Вероники затряслись пальцы.

Как?! Она всё-таки будет разговаривать с Главой! И это не общий пресс-подход, а её личное интервью! Она так сильно обрадовалась, что стало страшно. Вдруг не справлюсь? И никаких подготовленных вопросов, как у столичной журналистки, у неё нет.

«Нет, значит, надо быстро придумать. Хотя бы парочку. Или лучше три. А там по ходу разговора разберёмся», – она открыла блокнот и от руки стала коряво и торопливо записывать вопросы.

С них и начала. Но это были общие вопросы. Чтобы это всё спросить, необязательно было ехать на Форум.

– В ходе выступления министра я заметила, как Вы отрицательно качали головой. Вы не согласны с тем, что он говорил?

Она спросила это почти спонтанно. И только когда произнесла, сама испугалась своей смелости. «Как я такое могу спрашивать у Главы региона?!» Но он спокойно стал отвечать, совершенно не придав значения мнимой каверзности вопроса. Вероника слушала его и медленно понимала то, о чём ещё совсем недавно говорил ей Вячеслав Иванович. Она знает, что он ответит. Никакой интриги тут нет.

– Вы молодец, что были так наблюдательны. Это очень хороший вопрос, – похвалил её потом пресс-секретарь, – Он разнообразит интервью и сделает его более «живым». Ну, и Вас, как журналиста, конечно, украсит.

Вероника обрадовалась похвале и поняла, что отлично отыграла. «Ну, и это уже немало. Ведь всё-таки не каждый день есть возможность лично пообщаться с Главой региона».

Похвалил её и Вячеслав Иванович.

– Ты отлично держалась в кадре. Как будто это для тебя привычное дело – вести беседы с Главой. Тебе надо вести прямые эфиры. Ты волнуешься, но немного, и это совсем незаметно.

– Нет-нет, прямой эфир – совсем другое. Это же очень страшно!

– Страшно первые пару раз, а потом это феерия, адреналин.

– Вы ещё скажите, что оргазм, – Вероника расхохоталась.

– Станешь ведущей, тогда поговорим про твой эфирный оргазм. Я многих в студии снимал. И уж с чем они только прямой не сравнивали.

– Ну, пока мне для полного счастья не хватает только моря. Мы в Сочи, а на море так и не сходили.

– Мы не можем уйти, на это надо разрешение пресс-секретаря Главы. Вдруг он ещё с кем-нибудь встретится или решит сделать заявление на камеру?

– Мы не увидим моря? – Вероника совсем поникла.

– Есть вариант, – оператор по-отечески улыбнулся, – Придумай, зачем нам туда обязательно надо по работе на Форуме, и тогда можно будет ненадолго отпроситься.

– Да чего тут думать! – Вероника сразу сгенерировала план! – Будем писать стендап!

– На море? Про экономический форум?

– Да!

Оператор рассмеялся. Пресс-секретарь кивнул головой. Вероника вызвала такси, и оно повезло их к морю.

Впервые Вероника видела штиль. Абсолютно идеальный штиль. Как-то получалось, что всегда, когда она летом приезжала отдыхать на море, волны активно плескались белой пеной о берег. А сейчас было пасмурно, но тихо. Ветра почти не было. Солёная вода ровно дышала.

– Я и не знала, что море может быть таким спокойным.

Она улыбнулась и закрыла глаза, подставив лицо небу, разбелённому многочисленными тяжёлыми облаками. Она услышала, как где-то подальше залаяла собака, как мимо, громко комментируя что-то, пролетели птицы, как скрипнул мимо проезжавший велосипед. Она открыла глаза и всмотрелась в воду. Моря было много, оно было идеально гладким. От него шёл сильный и манящий солёный запах, Вероника глубоко вдохнула его.

Так прошло минут 15, она заставила себя собраться, и от морской неги перейти к работе. Стендап записать-то надо было. Она походила по берегу, что-то пробубнила себе под нос, что-то чиркнула в блокнот, повернулась к оператору, который в этот момент снимал чаек.

– Всё, я готова!

– Уже?

– Да, давайте снимать! Если быстро отпишемся, ещё сможем просто получить удовольствие и походить по бережку.

– Ну, рассказывай, что ты там придумала, чтобы я знал, как снимать.

Вероника, довольная работой своей фантазии, активно размахивая руками, рассказала суть текста журналиста в кадре. Оператор одобрительно кивнул и начал настраивать камеру.

Эйфория от интересного стендапа прошла быстро. Она прогуливалась по каменному берегу Чёрного моря и думала об Андрее. Она отчётливо ловила себя на мысли, что очень соскучилась. Она уже даже не пыталась сопротивляться этим ощущениям. Они были настолько точны и конкретны, что заменить их было попросту нечем. Ника вынула из кармана телефон и проверила, нет ли сообщений. Пусто. Она вздохнула. Положила телефон обратно и тут же достала снова.

– Привет, – она набрала Андрею сама, голос её немного дрожал.

– Я очень рад, что ты позвонила. Ника, я безумно по тебе соскучился.

Вероника почувствовала, как в груди стало больно. Она звонила, чтобы услышать именно эту фразу, но от неё становилось только хуже.