Святая мечей. Винтерлид

– Древняя отдала ему достаточно своей крови и он смог регенерировать, – Марина подошла и схватила Виктора за плечо. Ей было интересно посмотреть, как маг отреагирует на появление одного из величайших волшебников, но события разворачивались слишком стремительно, сейчас точно было не время для подколов и рассказов. – Виктор, мне нужна твоя помощь.

– Да, но как? – Виктор сощурил глаза и все еще рассматривал Реджинальда так, будто воочию увидел призрак. Марина сильнее сжала плечо. – Ай! Да, что ты хочешь от меня, безумная женщина?

– Я хочу спасти как можно больше жителей.

– Или вас троих? – Виктор прозорливо подмигнул Марине, но та ничего не ответила.

– Времени почти нет, – Волген качнул головой и повел плечами. Город повстанцев кипел жизнью. Отовсюду доносились недовольные голоса и ругань. Никто точно не понимал, почему им надо все бросить и бежать к воротам, готовясь снова прятаться в лесу. Жители уже начали привыкать к этому месту, хотя и прожили здесь не больше трех месяцев.

– Как ты такое допустил, Реджинальд? Шаманы должны были укрыть это место, а выходит, их магия ослабла? – Марина развернулась к старику, смеряя того укоризненным взглядом.

– Я предупреждал тебя, что мои силы почти иссякли, но ты настояла на моем участии. «Мудрость твоя ценнее любых сил.» Так ты и сказала, – старик усмехнулся.

– Это слова Альзара, не мои, – покачала головой Марина, понимая, что бесполезный старик сейчас им ничем не поможет. – Линарис, тебе нужно что-то собрать? – девочка посмотрела на свой меч, потом проверила ботинки и помотала головой. Мастер Меча беспокоился только о своем оружии и о доброй, крепкой обуви. Все остальное он мог добыть с помощью клинка. – Хорошо.

– Мы не будем их ждать? – Линарис махнула рукой, описывая круг вокруг лагеря. – Их же убьют, если мы не поможем. Альзар сказал, что нам нужна армия, непрактично будет ее потерять.

– Их убьют в любом случае, Империя сражается достаточно хорошо, чтобы уничтожить сопротивление в открытом бою. Даже не смотря на то, что мы в лесу, где у нелюдей будет преимущество, – проговорил Волген. Розовая лента, перетягивающая его клинок, подрагивала на ветру, будто разрывалась от желания поскорее ворваться в битву.

Марина закусила губу и задумалась. Теперь, каждый раз, когда она погружалась глубоко в размышления то, не отдавая себе отчет, сплетала пальцы левой руки с правыми, холодными, безжизненными. Это было действительно странное ощущение, будто ты трогаешь собственное тело, такое понятное и знакомое с детства, вот только оно тебе больше не принадлежит. Время, тьма и смерть забрали эту часть, оставляя Марине только блеклую надежду на чудо, на то, что каким-то немыслимым образом Ин'Фрит вновь пробудится, а вместе с ней оживет и рука. Огонь забрезжит внутри, кости срастутся и кожа перестанет напоминать обугленное дерево. Марине казалось, будто она чувствует пульсацию огня, слышит скромное потрескивание редких искорок, еще чуть-чуть и демоническое пламя забьется внутри и ее подруга вновь окажется рядом. Но этого, конечно же, не происходило. Жар Ин'Фрит спас ее тогда, защитив от чудовищной техники Кортеса. Лед и пламя сошлись вместе, уничтожая друг друга. Тем не менее, когда Марина дотрагивалась до почерневших, безжизненных пальцев собственной руки, она находила спокойствие и умиротворение, словно обнималась со спящей подругой, которую не видела уже несколько лет. Это помогало ей сосредоточиться, успокоиться и принять необходимое решение.

– Виктор, ты способен на телепортацию? – маг удивленно посмотрел на девушку, не совсем понимая, что та у него просит.

– Можешь перекинуть нас из этого места в другое? Открыть волшебные врата, левитация, не знаю, – Реджинальд тихо скрипнул за спиной. Марина развернулась к нему, вопросительно уставившись на мага.

– Магия не так работает, как ты думаешь, девочка, – старик всех называл «мальчик» или «девочка». Либо был действительно древним, либо просто любил издеваться и показывать свое злостное превосходство. – Для того, чтобы сделать то, о чем ты просишь – необходим особый предмет силы.

– Которого у меня при себе нет, – подтвердил слова старика Виктор, извиняясь. – Боюсь, без своего «арсенала» я почти беспомощен.

– Конечно, у тебя нет этого предмета, – проворчал Реджинальд, сетуя на то, что его размышления посмели прервать. – Потому что он у меня, – старик вытянул трясущуюся ладонь вперед. На ней лежала небольшая высушенная птичка, давно уже потерявшая свой природный цвет, блеклая и пыльная, но Виктор смотрел на нее так, будто она была высечена из дорогущего алмаза.

– Откуда это у вас?

– Бери! – старик дернул рукой, подбрасывая птицу и Виктор неожиданно ловко ее поймал. – И еще вот это. То, о чем она тебя попросит, подразумевает битву, – старик протянул длинную цепочку, на которой висел хрустальный кулон. – Пойдем, Линарис, тебе придется обратиться к народу и попросить самых смелых отправиться сейчас на смерть. Сумеешь?

– Конечно, дедушка Реджинальд, – кивнула Линарис, беря старика за руку и отправляясь к северным воротам, где уже собирались жители.

– И что же мы собираемся делать? – проговорил Виктор, пялясь на легендарные предметы силы, неожиданно оказавшиеся в его руках.

– Мы примем бой, – улыбнулся Волген, медленно направляясь к южным воротам. Марина кивнула и пошла следом.

– Вы психи редкостные, вы в курсе вообще? – Виктор быстро догнал их и троица неожиданных союзников направилась туда, откуда тянуло страхом, болью и ненавистью. Ударные силы Империи были всего в нескольких километрах от лагеря повстанцев.

***

Линарис обернулась лишь однажды, смотря, как ее Учитель идет к южным воротам их небольшого города повстанцев. С ней рядом шел могучий Волген и этот непонятный молодой парень, от которого веяло таинственной силой. Реджинальд все сильнее наваливался на плечо и девушке неудобно было нести старика с собой, но бросать она его не собиралась. За то недолгое время, что они были вместе, Линарис успела привязаться к старому магу и стала называть его «дедушкой». Он всегда готов был помочь ей советом или разъяснить сложные и непонятные слова, которыми сыпали ее «советники». Линарис еще не до конца понимала, почему они решили сделать ее королевой. Почему эти незнакомцы доверяли свои жизни ребенку и мечтали увидеть девочку на троне Перфруна.

В этом был виноват Альзар, так сказала Марина. Он взвалил на Линарис груз непостижимой ответственности, полагая, что ее плечи выдержат эту ношу. Девочка уже не раз чувствовала, как тяжесть правления сдавливает, прижимая к земле, но достойно выносила все трудности, горделиво поднимаясь, ни разу так и не упав.

Молодая Ученица Мечей не знала, что ее подданные видели эти терзания, видели, как тяжело приходится ребенку, но еще и замечали ее победы. Безумное упорство и недетскую жесткость, проявляющуюся именно тогда, когда того требовали обстоятельства. Повстанцы привыкли верить и доверять Линарис всего за несколько месяцев и уже не видели перед собой другого правителя. Каким-то необъяснимым образом Линарис выглядела и вела себя именно так, как хотелось людям и нелюдям. Решая их споры и вникая в проблемы, девушка могла часами выслушивать просьбы и всегда находила подходящие решения. Конечно, не без помощи своих советников, но это не умаляло ее заслуг. Меньше чем за год Линарис выросла из испуганной девочки, которую использовал в своих коварных планах черный дракон – в гордую, уверенную маленькую принцессу, давно забывшую страх.

– Друзья мои, – Линарис оставила Реджинальда отдышаться у повозки, которую сноровисто нагружали люди, а сама взобралась на крышу и громко крикнула, призывая внимание все еще недовольных подданных. Ни один из них не понимал, почему их заставили собираться и покидать дома в это вечернее время, да еще и в такой спешке, но как только услышали слова Линарис, мигом замолчали и повернулись к девочке. – Враг обнаружил наше пристанище! – Линарис махнула рукой в сторону южных ворот, – Неизвестно, как это произошло, но мы точно знаем – осталось не так много времени, до того как они ударят и разнесут ворота нашего города. Знаю, вы уже успели полюбить это место, построенное сердечным трудом. Знаю, потому что как и вы – люблю этот город. Но, поверьте, мы не можем все погибнуть, защищая его! Поэтому мы уходим. Бежим в распростертые объятия могучего леса Перфруна. И пусть его бескрайние просторы задержат неприятеля и спрячут нас. Этот же город падет и станет символом нашего сопротивления. Покажет, что мы с легкостью готовы отбросить даже то, что полюбили, в надежде на победу. Империи никогда не сломить наш дух и не растоптать нашу мечту, пока дышит хотя бы один из нас, – жители зашелестели от нетерпения, они ждали финальный призыв, чтобы поднять ликующий клич, восхваляя Линарис. Но ей пришлось сделать глубокий вдох, закрыть глаза и продолжить: – К сожалению, никакая мечта и победа не может быть достигнута без жертв. Я не имею права просить вас, – тревожные голоса зашептали вокруг, – и тем не менее я сделаю это. Те, кто может сражаться и хотят встретить врага сейчас, стать героями и защитить женщин и детей, отступающих в леса – мне нужна ваша смелость. Станьте моим щитом и карающим мечом, защитите ворота нашего города так долго, как сможете. И потом – еще немного. Встаньте острыми скалами на пути проклятой Империи и пусть ее лавина разобьется о ваши хребты, захлебнувшись собственной кровью. Остановите их нападение и заставьте помнить об этой битве. Не дайте высокомерной лживой принцессе почувствовать вкус победы. Пусть она получит ее, но во рту навсегда останется стальной привкус крови, а в глазах отразится страх, когда она увидит ярость истинных жителей Перфруна. Я прошу вас – есть ли среди моих подданных те, кто готов принести свою жизнь в жертву нашей мечте?