Идентификация

Мы оба мгновением молчим, после чего смеемся. Я сажусь рядом с ней на кровать. В отличии от нашей комнаты – у Лин не диваны, а большая двуспальная кровать.

– Жалко, что Кэти выбрала ту комнату, а не эту – замечаю я – а то я что в том доме спал на диване, что в этом. Даю голову, кровать намного круче.

Лин жмет плечами, старательно напустив на себя небрежность:

– Можешь остаться здесь, если хочешь. На кровати места хватит.

Я вскидываю брови. Сетуя на выбор Кэти, я и не рассчитывал на встречное предложение.

– Эм.. ну почему бы нет – демонстративно бью по кровати рукой, и от нее тут же поднимается пыль – тем более, раз хватает места целому роду пылевых клопов, то для меня точно найдется.

Лин смеется, и рукой размахивает поднявшуюся пыль.

В конечном итоге время поджимает и мы укладываемся ко сну. Я снимаю футболку, джинсы как всегда оставляю. Лин же оставляет на себе всю одежду и я уже решаю, что необдуманно стянул футболку, раз уж мы спим не гурьбой, а только с ней в одной кровати. Кто знает, как она это расценит. Но поддевать футболку и надевать заново – будет еще более идиотским.

Потому вырубаю свет (как учила нас Сара) и заваливаюсь рядом под одеяло. Да уж, кровать намного удобнее. И мягче, и больше. И Ричи не заявляет, что я к нему жмусь.

Лин укладывается спиной ко мне. Я поворачиваюсь к ней и обнимаю сзади, прижавшись своим телом к ее. Странно, этот жест тоже кажется чертовски знакомым, как когда я протянул руку Бену. Может, в прошлом я уже так засыпал с кем-то? Поэтому сделать так показалось мне совершенно естественным?

Но Лин не возмущается, а наоборот накрывает мои руки своими и придвигается ближе.

– Держись завтра рядом меня – шепотом говорю я ей.

– Я могу за себя постоять.

Я глухо усмехаюсь:

– Я в курсе, но все-таки. Договорились?

Она улыбается – я этого не вижу, но чувствую:

– Ладно. Если хочешь поиграть в героя, не буду мешать.

– Пока я только и делаю, что тебя спасаю, потому что счет все еще 3:1, так что..

– 3:2! – возмущается Лин, с трудом стараясь выглядеть грозно – бинты считаются!

Я смеюсь и прижимаю ее к себе еще сильнее, уткнувшись лицом в шею. В обнимку с ней я засыпаю гораздо быстрее, чем то случалось обычно, а просыпаюсь лишь тогда, когда за дверью начинается какой-то шум.

В следующую секунду распахивается уже дверь этой комнаты и на пороге возникает Ричи:

– Подъем! – после чего бегло глядит на нас с Лин на кровати и закатывает глаза – знаешь, Везучий, я даже ни хрена не удивлен.

-5-

Я почти уверен, что он подумал не то, что есть на самом деле.

После чего, оставив дверь открытой, Ричи идет дальше, продолжая кричать на весь коридор: «Подъем, мать вашу!».

Я вытягиваю руки над головой и потягиваюсь, сонно жмурясь на только расцветающие солнечные лучи.

– Лин – касаюсь ее плеча – вставай, а то Ричи все мозги вынесет.

Она начинает просыпаться, и тогда я уже встаю с кровати. К тому моменту как я натягиваю футболку и расчесываю волосы (той самой расческой, которой она в меня вчера кинула) – Лин успевает только окончательно пробудиться.

– Кстати – я показываю ей расческу – где ты ее нашла?

Она жмет плечами:

– Здесь, в шкафчике была.

– Прикольно – кладу ее на стол – вставай, а то если не выйдем, Ричи зайдет к нам на обратном пути.

Лин еще раз зевает, и спускает ноги с кровати. Поправляет помятую футболку, штаны – и тоже берется за расческу. Ей приходится возиться с волосами дольше чем мне. Подхожу к ней и обнимаю сзади, положив подбородок на плечо:

– Держишься меня, помнишь?

– Конечно, мне же надо вернуть последний долг – невозмутимо кивает она и я щиплю ее за бок. Она смеется и отпрыгивает, но продолжает, вооружившись против меня расческой – может еще даже тебя в долги загоню!

– Фантазия у тебя бурная – подначиваю ее я, схватив для обороны подушку.

Никогда еще я не чувствовал себя так легко в этом безумном «новом мире». Однако, веселье длится недолго. Нарастающий голос Ричи приближается, потому Лин быстро доводит до ума свои волосы и мы вместе спускаемся вниз, к завтраку.

Когда оказываемся на кухне – за столом уже оба фонаря, Роб и Кэти.

– Марк назначил время и сам же проспал – язвительно замечаю я, усевшись рядом с Лин.

– Он проснулся раньше нас всех – говорит Роб – просто еще раз все пересчитывает, чтобы не ошибиться.

В чем ошибиться? Мы уже встали и остается только пожрать да пойти. С собой взять нам нечего. Что там можно считать?

Замечаю, что Роб ест, а дополнительной порции на столе нет. Он покормил фонаря до завтрака, или тот уже откинулся за ночь, поэтому на него порцию и не откладывали?

Вскоре спускается Джес и садится рядом со мной.

Потом появляется и Ричи, а самым последним спускается Марк. Когда он оказывается на нашем этаже, мы все уже почти доели свои порции.

– Ты задерживаешься – уже замечает даже Роб – придется есть быстро.

– Возьму с собой – отмахивается он – времени нет. Вы уже все? Отлично, потому что надо выходить, если не хотим отклоняться от графика.

Не дожидаясь ответа, он обводит взглядом каждого из нас, остановившись на мне, после чего кивает будто сам себе:

– А мы этого не хотим.

Глава 2

-1-

Видя, что Марк в самом деле не намеревается усадить свой хлопотливый фанатский зад за стол, Роб сильно мрачнеет. Вначале я даже не могу понять – почему. Какая разница, поест этот хрен сейчас или не поест вообще. Я так и вообще останусь доволен, если этот кретин пойдет голодным. Так ему и надо – я против воли, а он голодный. Все на своих местах.

Но когда один из фонарей подает голос, мне становится все понятным:

– Лотос? – спрашивает тот, у кого перебинтована поклеванная кисть.

Лотос. Я и не в курсе, как зовут того бедолагу в тачке. Если честно, к этому моменту я уже вообще убедился, что он труп. Иначе бы кто-нибудь о нем вспомнил. Теперь очевидно, что Лотос жив и с ним надо что-то делать.

Бедняга, все-таки судьба не сжалилась над ним и не дала мирно склеить ласты под безмолвие ночи.

Лично я разделаю высказанное вчера водителем-фонарем мнение, что пушек у нас и так немного, чтобы раздавать их направо и налево. Если уж застрелить его – то самим и сейчас, а пушку забрать с собой. Вряд ли оставлять его в жестяной коробке под солнцем с пистолетом и «добрым выбором» – это акт милосердия к нему. Но еще больше меня парит то, что это совсем не акт милосердия к нам самим.

Нам нужны пушки.

Сильнее, чем чистая совесть.

– Да – кивает Роб в ответ.

Лицо его сереет, а сам он опускает голову. Марк тоже быстро соображает, о чем речь, но тактом не отличается. Может, это и хорошо, учитывая, что времени на приличия у нас нет:

– Что решили с ним? – спрашивает он.

– Лотос жив – отрезает Роб – я утром кормил его.

А, значит все-таки до завтрака! Теперь понятно, почему нет лишней порции. Но если Лотоса все еще возможно накормить, затолкав пару кусков в глотку, значит он еще не так плох, как Сью в ночь своей смерти. Почему его тогда не затаскивали в дом на ночь?

Ладно, неважно.

– Я понял – кивает Марк – и что вы решили сделать? – глядит на Роба и двух фонарей – времени нет. Я отказываюсь от завтрака не для того, чтобы вы тянули кота за хвост.

Надо же, сколько в нем появилось наглости и воинственности. В какой такой момент Марк успел взять бразды у Роба в свои руки? Впрочем, понятно в какой.

Его план заключал две части – вытащить нас с Джес и проникнуть в МЦ. Роб лучше всего был адаптирован в новом мире, потому лучше всего мог провернуть нашу спасательную операцию. Потому в этой части он был главным и Марк подчинялся. Теперь же настала часть проникновения в МЦ, где лучше все знает Марк. Поэтому теперь настала очередь Роба подчиняется Марку.