Небесные часы

После их ухода деревня стала самой обычной, и в ней вполне можно было бы жить – ведь шепот, что так мучил всех жителей деревни, исчез. Исчез навсегда.

Глава 3. Безумное местечко

Первый раз он очнулся ночью, все вокруг было размыто, и голос терпеливо уговаривал его:

– Давай, Ди, тебе надо поесть – и что-то тыкалось ему прямо в губы. Сделав усилие он смог проглотить то, что ему так настойчиво предлагалось. Горячая еда прокатилась по пищеводу, упала в желудок. Язык чуть обожгло, но ледяной холод, который он ощутил внутри себя только сейчас, чуть отступил. Что-то, похожее на одеяло накрыло его сверху, потрескивание костра усыпляло, Ди согрелся и снова провалился в пустоту.

Второй раз он открыл глаза уже утром, зрение все еще было почти на нуле, но голос Ди все же смог узнать, и присоединил к нему свой собственный, прохрипев то единственное, что пришло в голову:

– Бель…

Теплая рука стиснула его, и он спокойно смог заснуть, чувствуя себя в безопасности.

Окончательное его пробуждение наступило тогда, когда весь холод изнутри ушел, и зрение вернулось. Он привстал, Бель оглянулась и бросилась к нему, насильно укладывая обратно на что-то мягкое. Ди осмотрелся. Они все еще находились в лесу, но теперь пламя костра освещало им ночь и согревало день. Запах хвои и земли теперь перемешивался с мясным запахом, и то, что в костре что-то жарится, было понятно не только по аромату, но и потому, что Бель то и дело поглядывала туда, боясь упустить тот момент, когда все будет готово.

Поймав его взгляд, она усмехнулась и пояснила:

– Скоро пожарится.

– Что это? – кашлянул Ди, понемногу начиная раздражаться от собственной беспомощности. Он сел, и знаком показал Бель, что помощь ему не требуется.

– После того, как зверь бросился на тебя, ты наверно ничего не помнишь?

Ди кивнул, поднимая голову вверх и вглядываясь в голубое небо. Судя по невидимому солнцу, было часа три. Он снова опустил взгляд на землю, и Бель продолжила говорить:

– Ты успел застрелить зверя до того, как он впился в тебя когтями. То есть, он и так сделал это, но не успел нанести тебе большого вреда.

Ди прикоснулся к повязке, стягивающей его грудь. На его непонимающий взгляд она пояснила:

– Мне пришлось порвать твою рубашку, чтобы перевязать раны.

Он не стал испытывать судьбу и решил пока не осматривать себя.

– Насколько… насколько сильны повреждения? – будь это хоть десять раз галлюцинация, ему совсем не хотелось получить заражение крови или пострадать от еще какой-нибудь дряни.

– Просто раны. Я промыла их, тут неподалеку есть ручей. Потом я… – она робко улыбнулась:

– Потом я сняла со зверя шкуру, и разожгла костер. Извини, я вывернула все твои карманы, и воспользовалась этим и вот этим. – У неё в руках он увидел свой нож и свою зажигалку.

– И зажарила мясо.

– Сняла шкуру? – он натянуто улыбнулся:

– Кто ты? Откуда ты знаешь, что надо делать в таких ситуациях?

Бель вздохнула:

– Я учусь в университете на историческом факультете, неплохо знаю и биологию, у меня есть друзья с…

– Я понял, не надо больше. – Ди с трудом поднял руку. Ему невыносимо сильно захотелось покурить.

– Куда ты дела мои сигареты?

Она скривилась:

– Ты ведь понимаешь, что портишь себе здоровье?

– Да-да, рак легких и все такое. – Продолжил он за нее.

– Так, где мои сигареты?

– Вот. Держи. – Бель перекинула ему пачку, Ди поймал ее на лету и протянул руку за зажигалкой.

– Пальцем огонь разожжешь. – Ехидно сказала она ему. Ее лицо вдруг нахмурилось, в голосе послышалась строгость:

– Ты ранен, тебе нельзя курить сейчас.

– Дай мне зажигалку. – До костра ему было не дотянуться, оставалось только просить. Она качнула головой.

Ди попытался привстать, но ему сразу стало хуже: он зашипел от боли, и Бель, оказавшаяся рядом, поддержала его и уложила на шкуру зверя, заодно отобрав и сигареты, вывалившиеся из ослабевших пальцев.

Сознание начало ускользать, его губы беззвучно шевелились, хотя он ничего и не собирался говорить. Его зрение стало ограниченным, туман все больше заволакивал все вокруг, и последнее, что Ди увидел перед тем, как отключиться, был ярко пылающий костер и сгорающие в нем сигареты.

На следующий день он очнулся снова, на этот раз Бель не оказалось рядом, Ди решил воспользоваться этим, чтобы попробовать подняться. Ему удалось. Пусть опираясь на ствол ближайшего дерева, пусть он устал как собака, но подняться у него получилось. Чуть ослабив свою хватку, Ди отвернулся от дерева.

Бель стояла рядом с костром, ее взгляд осуждал, но она не стала укладывать его обратно на шкуру, наоборот, поддержала, помогла оторваться от дерева и сделать несколько шагов. Ноги все еще держали его довольно плохо, перед глазами мелькали разноцветные круги и звездочки. В голове закружилось, все поплыло, и он безвольно повис на руках Бель. Она попробовала дотащить его до шкуры, но сил ей не хватило. От резкой нагрузки руки сильно заболели, ноги подвели, Бель пришлось посидеть рядом с Ди, и лишь потом отправиться за шкурой.

Вечер уже вступал в свои права, когда он снова смог очнуться от забытья. Ди сел, уже не пытаясь встать. Бель подбодрила его улыбкой и протянула кусок жареного мяса.

– Завтра пойдем дальше – сказал он, и спорить с ним она не стала. Это приятно поразило его, и заснул Ди в отличном настроении.

Утро выдалось самым обычным – не считая того, что ему ощутимо полегчало, и они с Бель готовились продолжить свое путешествие по лесу. Она помогла ему подняться. Опираясь на нее, он смог идти. Медленно все равно лучше, чем никак. Этой же мысли придерживалась и Бель, а потому они совсем не торопились, и продвигались так, как им казалось нужным…

Пес выскочил в полдень. Они уже подумывали о том, как бы остановиться и перекусить, когда тощая гончая собака вынырнула из кустов и с лаем побежала прямо к ним.

Пистолет выстрелил быстрее, чем пес успел прыгнуть. Пуля попала ему прямо в сердце, и он умер, не издав не звука. Зато появились другие: гончие выпрыгивали из кустов и неслись на них. Ди прислонился к дереву, рядом с которым они оказались. Бель поддерживала его с боку, дерево сзади, и он стрелял в псов, появляющихся из большого куста. Гончие появлялись друг за другом, все происходящее напомнило ему тир. Ди стрелял почти не целясь, и все же каждый его выстрел забирал жизнь.

Еще один пес. И еще. Наступил момент, когда вместо выстрела получился лишь щелчок.

Гончая вместо того, чтобы броситься, отступила в сторону и пригнулась к земле. Послышался хруст веток, и перепрыгнув те злосчастные кусты, через которые продирались псы, перед ними предстал всадник, чей гнедой конь хрипел и ржал, ударяя копытом о землю.

***

Он лежал на кровати, свет из окна отбрасывал блики на стены и на накрывающее его одеяло. Ди попробовал встать. Он шатался, как пьяный, грудь ныла от боли, но Ди упрямо продвигался к деревянной двери, покрашенной в белый цвет. До нее оставалась всего несколько шагов, когда ноги отказались держать его и он свалился на пол, задев стоящий поблизости столик. Ваза на столе опасно закачалась, и рухнула вниз, разбившись на пять больших осколков с громким звоном.

В коридоре послышались торопливые шаги, отперев дверь, в комнату забежал юноша, его лицо выражало беспокойство.

– О нет, нет, нет! – запричитал он, приподнимая Ди, быстро дотаскивая его до кровати и поднимая на нее. На вид юноше можно было дать не больше семнадцати лет.

– Лежите здесь, не двигайтесь, если что, я позову лекаря. – Сказав так, юноша умчался, не забыв запереть за собой дверь. Ди вздохнул, повернулся лицом к стене и стал придумывать план действий…

Прошла неделя. Все эти дни он изображал из себя полумертвый труп, который не может даже руку поднять без посторонней помощи, и большую часть времени остается без сознания. Слуги – а те люди, что суетились вокруг него, явно являлись чьей-то собственностью, перестали обращать внимание на то, спит он или не спит, и открыто обсуждали свои дела. Судя по всему, его обман убедил их, что никому ничего рассказать он не сможет, и ожидает его впереди разве что могила, да надгробный камень.