Страница 38 из 78
Честно говоря, когда мы узнали от Малины в клане о существовании инкубария, большинство Бажовых было в шоке. На лицо Катерины, хоть ей по статусу подобное и не грозило, пусть даже её и чуть не выдали за Александра замуж, было страшно смотреть. А вот Ольга Васильевна только хмыкнула и покачала головой. Объяснив потом, что, скорее всего, подобная практика появилась при отце нынешнего главы клана, потому как именно тогда их численность резко возросла, превратив носителей льда из относительно большого клана вроде нашего в один из крупнейших. И тогда же у Морозовых, по слухам, случился внутриклановый бунт, но он был быстро и жестоко подавлен.
В общем, в её положении и по её мнению, лучше уж теперь у нас, чем дома. Но и у нас женщина из другого клана может быть либо человеком, и тогда она работает и приносит клану пользу, либо вещью. Трофеем, чьё мнение никого не интересует. Ведь рабство в Москве, конечно же, запрещено, но это относится к людям. А вот вещи и животных можно покупать и продавать… ну и так далее.
Так вот, девушка со снежинками в глазах быть вещью не хотела. Не устраивала её судьба быть в какой-то момент насильно кем-то взятой, а потом убитой, потому как не нужна, или проданной куда-нибудь через Перевозчиков в Киев. Наложницей, став второй супругой, как, впрочем, и просто трофейной женой кого-то из клана она тоже быть не могла.
Мы огненный клан. С водниками, противоположенной стихией, у нас обычно рождается ослабленное, аспектное потомство. То, что я весь из себя такой красивый у мамы с папой получился, результат даже не счастливой, а трагической случайности. Врождённого дефекта. Аномалии, из-за которой я получил, по сути, два ядра в трудно проницаемой для живицы оболочке, которые боролись друг с другом, усиливаясь, покуда идиоты-бугры не устроили бучу на рынке и критическая для жизни ситуация не устроила всплеск. После чего мне чуть не выдрала ядро садовница, и оно слилось. А так, быть бы мне слабым аспектным чародеем пара или ещё чего-нибудь на пересечении несочетающихся элементов.
Так что ей оставалось только выбрать судьбу куртизанки. Женщины, которая дарит любовь и утешение мужчинам клана. К такому можно по разному относиться, но это не проститутка. У нас, у Бажовых, пусть сейчас за исключением Малины в моей ипокатастиме таковых не имеется, все в Тайном посаде остались, с собой мы их не брали, это, по сути, женщины, обречённые на «богатую и красивую жизнь» в обмен на верность.
Звучит, наверное, нелепо, но это так у большинства московских, новгородских и кланов из многих других полисов. Куртизанка — это покорённый бывший трофей. Украденный брильянт, вставленный в княжеский венец вора! Её задача не столько отдавать своё тело, хотя куда уж без этого, сколько демонстрировать гостям силу, могущество и власть клана, храня свою красоту и привнося её в жизнь других. Музыкой, искусством или собственным телом — неважно. Для своего прошлого клана чародейка-куртизанка в буквальном смысле больше не существует. Даже увидев в гостях у прошлого врага собственную дочь, в правилах хорошего тона сделать вид, что любуешься ею, но не знаешь, кто это.
Другими словами, придя в себя и поняв, что в плену, Малина, к моему шоку, внезапно потребовала для себя на первичном допросе то, что я считал и считаю неправильным. Но для неё это не просто приемлемо, пусть она долго и будет ограничена только нашим небоскрёбом, это та жизнь, которую она даже не получила бы дома. Общение с верхушкой клана, лучшая еда и напитки, драгоценности и платья, обучение музыке, рисованию и многое ещё чего. Правда, естественно, были приняты определённые меры, чтобы гарантировать её верность, ведь девушку не ломали психологически ради принятия этого статуса.
В любом случае она многое рассказала нам, после того как мне Демьян с Астрой и Хильдой объяснили в сторонке, что это не то, что я думаю. И вообще, коли я военный вождь, просили не лезть в социальные вопросы клана, примерно в том же ключе, в котором я их недавно разносил… Малина рассказала нам о том, что Морозовы не знают, что я спас Катерину. С которой, кстати, она на удивление быстро сошлась, как и с Алёной, и с Леной. Даже несмотря на наши проблемы вне стен небоскрёба.
Морозовы считают, что именно Дмитрий организовал убийство брата, и он же похитил Катерину. Не знаю насчёт первого. Это вполне могли быть и сами Морозовы, отношения с Князем после ранения Александра у них были хуже некуда, но вот второе, покуда реальная информация до них не дошла, нам и нашему небоскрёбу на руку.
И да! Я за неделю наконец добрался до голосования клана, когда выбиралось название для нашего родового гнезда, и принял окончательное решение. И победительницей признал в итоге девчушку, которая предложила назвать небоскрёб — «Небоскрёбом». Это даже лучше было, чем мой «Игдрасиль»! И главное, мотивация реально чародейская: «Шобы никто не понял!» В любом случае куда лучше, чем «Пик Москвы» и «Вершина Урала» с «Малахитовой Крепостью», которые выбрали старейшины. Да блин, «Небоскрёб» даже не зелёный, а голубоватый с серебром!
— …Но мы точно знаем, что сейчас там сконцентрированы значительные силы Морозовых, а также присутствуют несколько ключевых фигур клана, — продолжил я после небольшого перерыва. — А потому мы приняли решение разбить врага в то время, когда он нас не ждёт! Бойцы! Я верю, что мы победим и что потери с нашей стороны будут минимальными…
Взглянув на ряды ожидающих моего слова глаз, я закончил:
— Выдвигаемся!
— Будет сделано! — хором рявкнули почти пятьсот человек, и строй тут же смешался.
Все занимали своё место в походных ромбах. Ещё немного — и наше войско сорвалось с места, следуя за реальными, а не мнимыми, как я, командирами, и, пробежав до лифтовых шахт, один за другим начали запрыгивать в специально проложенные вчера спусковые трубы.
Вот это мне не понравилось. Ощущения отвратительные! Пусть всё и сделано правильно, да ещё и с глификой, но без долгих тренировок лететь по мягкой кишке вниз более ста метров, да ещё и чувствуя, как тебя, грозя ударить подошвами сапог в голову, догоняет кто-то сверху… Даже когда упругая стенка подхватила мою спину, и я почувствовал себя словно на ярмарочной горке… Это было страшно, неприятно, а первое касание так и вовсе напоминало сильный хлопок по спине.
Кишка всё больше загибалась, покуда я, почти не снизив скорость, словно с трамплина не выстрелил из неё в быстро приближающуюся кладку стены. Даже не став закручивать себя в кувырок, как чародей передо мною, я ароматизировал удар ногами и отпрыгнул в сторону. Словно мячик сгруппировавшись, покатился по настланному на полу канализации мягкому мату.