Помощница хозяина зачарованного поместья

По правде говоря, огонь сам по себе является защитником, способен подарить здоровье и донести людские просьбы до высших. Для этого не нужно проливать ничью кровь. Но, как известно, с наскока менять устои, формировавшиеся веками, неблагоразумно. Это может привести к плачевным последствиям. Поэтому маги стали действовать хитрее. Сначала они заменили невинных людей, на преступников. Теперь на кострах горели убийцы, воры и насильники. Чуть позже людей и вовсе заменили животными. А потом даже это убрали, оставив ритуальную еду, травы, напитки и одежду.

В кострах сжигали ненужные вещи, желая, чтобы огонь избавил от всего старого и принёс в жизнь нечто новое. Люди стали прыгать через костры, очищая себя. Прыжок через огонь и символизировал жертвоприношение, практикуемое поколениями и поколениями до них. Устраивались целые празднования, во время которых люди веселились, благодарили духов, и просили помощи. Тёмная энергия перешла в светлую. Совет добился своего.

– Напоминает прыжки на праздник Ивана Купала.

– Да, в году есть несколько сакральных дней. Один из них Самайн, он же Хэллоуин, а в славянской культуре – Велесова ночь, Ивана Купала и другие.

– Откуда тебе столько известно?

– Я Хранитель. Нас обязывают изучать историю и наше влияние на неё.

– Но, если я не ошибаюсь, Совет тебя приговорил к этой должности в качестве наказания, – вопросительно глянула на Рэна.

Мужчина не спешил отвечать. Он задумчиво отпил из бокала, погружаясь мысленно внутрь себя.

– Я должен был им стать, – наконец, ответил он. Мне кажется, Рэн фильтровал информацию. Взвешивал каждое слово, которое, по его мнению, мне можно было сказать. – Магов с моим даром рождается крайне мало. Мы своего рода уникумы.

Антимагия – это способность поглощать магию в любых проявлениях. Меня долго обучали на должность Хранителя, но я отказался им стать.

– Почему?

– У меня на то были свои причины, – не стал отвечать Рэн. – Но Совет уже тогда обозлился. Они видели во мне сильного приемника, а я коварно слился, не оправдав их надежд.

– Странно. Ведь должность, как я успела понять, неплохая. И оплачивается хорошо.

– Повторюсь. У меня на то были веские причины.

– Понятно. Почему ты не хочешь мне рассказать? Мы же теперь в одной лодке? Что такого страшного ты скрываешь?

– Это не твоё дело, – скривился Рэн и встал из-за стола, показывая, что разговор окончен.

– Ну и вали! – выдала в сердцах, бросив на стол салфетку.

Честно говоря, эти тайны меня нервировали. А если это что-то такое, что может стоить мне жизни? Слепо доверять Рэну я не могла, поэтому отправилась за ответами. Попробую сама разжиться информацией.

Первым делом подошла к камину. Не знаю, как долго лежат здесь говорящие поленья, но, возможно, головешки смогут мне чем-то помочь.

– Расскажите мне о Рэне. Почему его наказали должностью Хранителя? – начала допрос без предисловий.

Черепа крякнули, выпуская сноп искр, и задумались на некоторое время.

– Не можем помочь, – ответили они, заставляя меня злиться ещё больше.

– Почему?

– Это не наша тайна. Рэн'Тар должен сам всё рассказать.

– Замечательно! – психанула окончательно. – А Совет может мне в этом вопросе помочь?

– Возможно.

– И как с ними связаться?

– Спросите у Рэн'Тара.

Какой-то замкнутый круг! Помнится, Рэн упоминал о библиотеке. Возможно, я там смогу найти способ связаться с Советом. Если нет, то придётся пробраться к нему в кабинет и поискать ответы там.

Глава 9

Рэн'Тар

Небеса решили, что существующих мучений мне недостаточно и послали на мою голову это кудрявое Чудо-Юдо. Или весь дом решил ополчиться против меня, вступив в сговор? Будто мелких ежедневных диверсий было мало!

Как же она бесит! И не избавится же от этой занозы, как от остальных. Домик позаботился. Моё раздражение было настолько сильным, что я сразу не заметил всю глубину той задницы, в которую невольно попал. Девушка из рода Хранителей, в ней течёт уникальная магия. Та магия, которую я встречал лишь однажды и то – мельком, но с очень интересными дополнениями. Та магия, из-за которой я теперь замурован в этом доме.

И первый порыв – рассказать ей всё. Всё равно ведь не сбежит, потому что замурована здесь, как и я. Пусть ненавидит и держится от меня подальше!

Но я не делаю этого. Настя так похожа на Раяну… Смотрит прямо в душу своими огромными голубыми глазами. Маленькая, наивная девочка, которая попала в сказку. Да, сначала она испугалась, но потом я увидел в её глазах неподдельный восторг и любопытство. Кровь сама подсказывала Насте, как надо действовать. И артефакты к ней тянулись. У них с первого дня начала образовываться правильная связь. Именно такая, какая должна быть между Хранителем и охраняемыми им предметами.

Девушка сама этого не замечала, а я видел. Я знал, что они поняли, кто такая Настя, но отчего-то ничего ей про меня не рассказали. А самое главное – Совет тоже предпочёл остаться в тени.

Они явились в дом сразу же. Настя ещё металась по двору в надежде, что сможет сбежать.

– Вы не имеете права рассказывать девочке, кто она и какую роль в её судьбе сыграли, – отчеканил самый противный из посетившей меня троицы.

– Считаете, что я захочу это сделать? – скривился в холодной усмешке, складывая руки на груди. Хотелось размазать каждого из них по стенке. Меня трясло от этого желания и невозможности его осуществить.

– В любом случае, мы запрещаем и накладываем магическую печать.

Плечо обожгло, но ни один мускул не дрогнул на моём лице, чтобы не выдать, насколько мне больно. Было ощущение, что даже кость прогорела насквозь. Не показал и того, насколько пылаю от безысходной ярости. Единственное, что мне оставалось в этой ситуации – стоять и улыбаться в лицо этим двуличным тварям.

– Не хотите с ней познакомиться? – поинтересовался, глядя на то, как Настя дёргает ручку калитки.

– В этом нет необходимости. Мы назначаем Анастасии жалование и надеемся, что девушка в самое ближайшее время полноправно вступит в свои обязанности.

После этих слов старикашки откланялись, позволяя мне выплеснуть свою злость на обычной вазе. Хрустальная красавица с треском впечаталась в стену, оставляя на ней безобразную вмятину.

Этот клоповник давно нуждается в ремонте, но я намерено его не делаю, добавляя уродливости общему виду. Наверное, подсознательно хочу, чтобы дом отражал моё внутреннее состояние.

Я давно перестал радоваться жизни, потерял способность мечтать и верить в лучшее. Озлобился и стал циничным до мозга костей. Единственное существо, которое выносит мой ужасный характер – Брина. Да и я прикипел к этой гномихе за долгие двадцать лет своего заточения. Наверное, даже умудрился полюбить, хотя обещал самому себе, что больше ни к кому не привяжусь.

И вот, в мою жизнь врывается она. И, неожиданно, в грудине разливается ноющая боль. Но не та, которую я испытываю ежедневно. Не стылая и беспросветно-чёрная, а напротив, светлая и щемящая.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «