Капкан

– Я… – мать всхлипывает.

– Она пыталась покончить с собой, – глаза наполняются слезами, – и она была беременная от меня, – прикрываю рот рукой. Наступает гробовая тишина в комнате. – Но ты почему-то забыла сказать ей, что свадьба фиктивная, – сцепляю зубы, – и мне не дали это сказать, забрав телефон и отрезав меня от внешнего мира. – Смотрю на родителей. – Ах да, вы хотели помочь, – не могу сдержать сарказм, – решили все без меня. Вы разрушили мою жизнь, – горло саднит от слез и обиды.

– Девочка умерла? – тихо спрашивает отец.

– Нет. Она выжила. Хотя я считал ее мертвой. А недавно встретил, – мать издает вздох облегчения, – чисто случайно, – тру лицо руками. – И она выходит замуж за другого, – смеюсь, – за нашего партнера, – отец таращит глаза.

– И кто он?

– Марк Бруннер.

– И? Я так понимаю, ты хочешь ее вернуть? – у них всё так просто.

– Поздно. Она ждет их общего ребенка.

– Ой, сынок, она мне еще тогда показалась девочкой ветреной. Она не из нашего круга. Боже ты мой. Я думала у тебя, действительно, беда…

– Лена, ты дура? – зло кричит отец. Вскакивает. Мать опять плачет.

– Мама, она моя единственная любовь, – говорю спокойно, наверное, таблетки так действуют, – и без нее мне нет жизни.

– В общем, так, сын. Ты давай прекращай весь этот балаган. Бери себя в руки. Негоже так киснуть из-за бабы. А я что-нибудь придумаю с твоей Машей, – отец останавливается и смотрит строго на меня.

– Нет, папа, ничего не надо придумывать. Я сам разберусь.

– Ага, вижу, как ты разбираешься, – берет бутылку виски и крутит в руках.

– Сынок, да ты у нас такой красивый, на тебя девушки сами всегда вешались. Да найдем мы тебе порядочную девушку из нашего круга. Все это такие пустяки.

– Мама, не надо мне никого искать. Кроме моей Принцессы мне никто не нужен.

– Как ты ее назвал? Принцесса? – смеется мать. – Да какая она принцесса? – фыркает, – только и умеет ноги раздвигать.

Закрываю глаза, чтобы не видеть их надменные лица. Сейчас я просто их НЕНАВИЖУ.

– Не смей. Никогда больше не смей так о ней отзываться, – тяжело дышу, – она лучше и чище всех нас вместе взятых. И ты не услышала самого главного… что мой ребенок погиб. Понимаешь, погиб, – глаза наполняются слезами, – какая ты черствая! Он же был твоим внуком, – закрываю лицо руками и плачу.

– Лена, иди вниз в машину и жди меня там, – командует отец. Мать без возражений встает и подходит ко мне, наклоняется, пытаясь обнять. Резко отстраняюсь.

– Я сказал, иди в машину, – кричит отец. Мать уходит. Какое-то время мы сидим в тишине. Отец о чем-то думает.

– Завтра выходи на работу, хватит нюни распускать. Возьми себя в руки, мужик ты или нет… А с этим Марком я разберусь. Вернем мы тебе твою Машу, – отец хлопает меня по спине, встает и уходит.

***

После недельного загула влиться в рабочий процесс очень и очень сложно. С утра беспрерывный поток звонков и встреч. Почта завалена разными сообщениями и просьбами по контрактам. Голова гудит. Черт! Вся жизнь летит под откос, а я не могу собраться. Пух… шумно выдыхаю. Устал. Облокачиваюсь об стол, тупо смотрю на экран компьютера.

– Влас Валентинович, можно к вам? – после стука в кабинет входит финансовый директор.

– Да, – отрываюсь от монитора и откидываюсь на спинку кресла. – Надеюсь, хоть вы пришли с хорошими новостями, – произношу с сарказмом.

– Я хочу уточнить один вопрос по контракту с Бруннером, – присаживается.

От одной фамилии этого гада мои нервы оголяются.

– Я, кажется, ясно выразился. Поставку леса приостановить, пока они не расплатятся с нами, – со злостью говорю я.

– Да… но, – запинается.

– Что еще? – рычу я.

– Я прочитал контракт вдоль и поперёк, – вытирает носовым платком со лба пот, – зацепок, чтобы не выполнять условия контракта с их стороны не нашел, наоборот, в последний момент наши партнеры внесли пункт. И теперь, если мы нарушим условия контракта, то должны будем заплатить большой процент неустойки, – финансовый директор к концу речи бледнеет и ерзает на стуле, как уж на сковородке.

– Как вы могли допустить такую оплошность с этой поправкой? – ору я, ударяя кулаком по столу.

– Вы же сами сказали, что согласны на все условия, которые внесет та сторона, – оправдывается он.

Шумно выдыхаю. Запускаю пальцы в волосы. Вот черт. Если бы я тогда знал…

– Ладно, отправляйте пока со всеми договоренностями по контракту, – позже я обдумаю, как поступить с ними.

– Хорошо, немедленно займусь этим вопрос, – финансовый директор пулей вылетает из моего кабинета.

Твою мать! Несколько раз бью кулаком по столу. Надо успокоиться и все тщательно продумать. Раздает звонок на мой сотовый телефон. Серов. Какого черта ему надо?

– Здравствуйте, Владимир Петрович. Чем обязан? – пытаюсь взять себя в руки.

– Как жизнь молодая, Влас? – спрашивает он.

– Не жалуюсь, но могло быть и лучше, – в тон ему отвечаю.

– До меня дошли, – откашливается, – не очень приятные слухи, – так и знал, что он не просто так звонит мне. Вытираю рукой со лба проступивший пот. – В общем, ты зря, парень, связался с дерьмом. Шестаковы – это гнилое семейство. Поэтому будь осторожней с ними, – дружеским тоном предупреждает он. Мне ли не знать, какая семейка у моей жены. – Я удивлен, куда смотрел Валентин, когда роднился с этим гадюшником. Теперь после смерти дочери они совсем “озверели”, тем более, когда практически всё перешло тебе. Так что, Влас, будь начеку. Такие, как они, свое просто так не отдают.

– Спасибо, что предупредили, – устало произношу я. Мне плевать на них. Они ничего уже не смогут сделать. Они заслужили это после того, что сделали со мной. С нами…

Стискиваю зубы.

– Ну, смотри, парень, предупрежден, значит вооружен, – говорит Серов. – Да, вот еще что, – делает паузу, – прошел слушок, что ты там какие-то разборки учинил с Бруннером, – сжимаю телефон. Не лез бы ты, мужик, в наши дела с Марком. – Ты это брось, Влас.

Марка я тебе в обиду не дам, – перекрывает мне кислород своими словами. – Ну, ты меня понял, надеюсь. Отцу привет, – раздаются короткие гудки.

– Ааа, – бросаю телефон в стену. Прислоняюсь лбом к столу. Теперь Марк под защитой Серова, и один неверный шаг – он меня размажет. Думай, думай, Влас.

***

Смотрю из окна на вечерний город. Темнота, освещенная тусклыми огнями. В моей душе тоже темно, а мой лучик света так далеко сейчас от меня. Боже! Невыносимо даже думать о ней. Каждая клеточка моего тела скучает по Маше. Как же мне хочется крепко ее обнять и никогда не отпускать.

– Мне тебя очень не хватает, Маша, – шепчу я. – Вернись ко мне. Дай нам шанс, – внутри все сжимается от боли и безысходности.

Как жить дальше без нее? Все мои мысли только о моей Принцессе. Она счастлива, а я… Мне надо ее увидеть. Я должен убедить Машу, что наша история еще не закончена. Она просто запуталась. Марк запудрил ей мозги. А я люблю. Никто и никогда не будет так любить ее. Маша все поймет, когда увидит меня. Я должен поехать и поговорить с ней. Надо было давно это сделать, а не отступать. Один раз я уже потерял ее. Второго раза я не допущу. Хватаю ключи и портмоне, выхожу из квартиры.

***

Около двух часов я сижу в машине возле дома Бруннера. Всю дорогу я гнал на бешеной скорости, чтобы увидеть свою Принцессу. Просто взглянуть на нее. А может… она еще передумает и выберет меня? Тогда моя жизнь круто изменится. Боже! За последний месяц я столько раз мечтал об этом. Представлял, как мы будем счастливы. Я усыновлю ее ребенка и буду любить его, как своего. А потом она родит еще много общих детишек.

Закрываю глаза и представляю наших с Машей детей. Улыбаюсь. Не может наша история вот так закончиться. Нет. Не верю, что это конец. Мы заслужили второй шанс.

Бросаю взгляд на дом, в котором живет моя Принцесса. Марк выходит из подъезда.

Выпрямляюсь. Как же я тебя ненавижу, Бруннер! Ты забрал ее у меня, украл, словно вор, мое счастье. Он садится в свою машину и отъезжает. Сразу набираю номер Маши.