Страница 5 из 11
В кофейне, узком кирпичном здании, было много нержавеющей стали и хрома и совсем мало дерева. В одиннадцать утра там было не слишком людно. Темнокожая женщина с косичками сидела за столиком, внимательно вглядываясь в ноутбук; поодаль располагался пожилой мужчина, который жевал маффин и читал газету. За прилавком шипели и плевались кофемашины.
– Я что, так тебя ничему и не научила? – спросила Харпер. – Прежде чем что-то выбрасывать, сначала попытайся продать. Забыла?
– Я на работу опаздывала. Голова не очень работала.
– Тебе надо научиться медитировать.
– Тогда я стану опаздывать на работу, потому что забудусь в медитации.
Харпер засмеялась. И все в кофейне тут же обернулись на неё. Смех Харпер больше всего напоминал рёв морского льва, и определить, насколько смешным она что-то считает, можно было по количеству лающих смешков. Реплика Делайлы удостоилась лишь одного.
– Как тебе новый спектакль? – спросила Делайла.
– Просто о-фи-ген-но. Все мои реплики – отстой. Но своего персонажа я люблю-люблю.
Делайла улыбнулась.
Харпер была лучшей подругой Делайлы почти шесть лет – с тех пор, как они вместе оказались в приёмной семье. Они твёрдо решили, что больше не хотят жить ни в приютах, ни у приёмных родителей, так что объединились, чтобы выжить в условиях строгого режима, созданных Джеральдом, бывшим военным и отцом семейства, которое взяло их к себе.
Каждый раз, когда Джеральд ругал их за то, что они не придерживаются расписания, и напоминал, что «вот это у нас ровно в пять, а вот это – в шесть десять», Харпер бубнила под нос что-то вроде «А ты можешь прыгнуть с крыши ровно в идинахренадцать ноль-ноль».
Она смешила Делайлу, и это здорово помогало выжить.
Харпер и Делайла были полными противоположностями и внешне, и по характеру, и, наверное, ни за что бы не подружились, если бы вместе не попали в этот зарегламентированный ад. Но их дружба была вполне реальной. Когда Харпер объявила о своём шаловливом плане – уговорить знаменитого драматурга взять её на роли в спектаклях, – Делайла просто сказала: «Береги себя». Когда Делайла сказала, что собирается выйти замуж за своего рыцаря в сияющих доспехах и родить от него детей, Харпер просто ответила: «Не подписывай брачный договор». Харпер последовала совету Делайлы, и ей хватило такта не сказать: «Ну я же тебе говорила», когда Делайла не последовала её совету.
– Знаешь, тебе стоит её поискать, – сказала Харпер.
– Что?
– Эллу. Обязательно поищи её.
Харпер потеребила одну из дюжины светлых косичек, заплетённых вокруг головы. Яркая разноцветная косметика на лице и обтягивающее зелёное платье делали её похожей на Медузу горгону.
– Потому что её можно будет продать за неплохие деньги, – кивнула Делайла.
– Дело не только в этом. Ты сказала, что она похожа на ребёнка, которого ты мечтала родить. Это же так странно, тебе не кажется? Что ты нашла куклу, так похожую на воображаемого ребёнка? Что, если это какой-то знак?
– Ты же знаешь, я не верю в знаки.
– Может быть, стоит начать.
Делайла пожала плечами, и всё остальное время они обсуждали спектакль Харпер и её нового парня. А потом, как и всегда, они напомнили друг дружке о том аде, из которого удалось сбежать.
– Нет, в ванную нельзя до 9:45. По расписанию это твоё время для мочеиспускания, – проговорила Харпер. Она отлично умела подражать чужим голосам, и Джеральд у неё выходил просто идеально. А ещё она, что уж совсем жутко, умела подражать сигналу, которым Джеральд предварял каждое запланированное событие в доме. Этот сигнал звучал похоже одновременно на звонок, жужжание и сирену. Делайла всегда затыкала уши, когда Харпер решала изобразить его.
Ричард однажды спросил Делайлу, почему они с Харпер считают, что им нужно регулярно вспоминать прошлое. Она ответила: «Это напоминает нам о том, как сейчас всё хорошо, даже если с виду всё не очень хорошо. Всё что угодно лучше, чем жить с Джеральдом».
Как и всегда, когда Делайла и Харпер были вместе, время куда-то улетучилось. Когда Делайла пошла к машине, оказалось, что ей едва хватит времени, чтобы добраться до дома и переодеться перед сменой.
– Почему ты так добр ко мне? – спросила Делайла у Нейта, придя на работу в два часа.
Она стояла возле расписания, висевшего на стене в комнате отдыха для персонала. Нейт назначил Делайле смены с двух до десяти на целую неделю вперёд. Она не помнила, когда в последний раз вообще работала в одну и ту же смену целую неделю. А эта смена для неё сейчас была идеальной: если она ляжет спать через пару часов после окончания смены, то точно не проспит работу. Ей и будильник-то не понадобится. Напряжённая работа по вечерам в обмен на хороший сон – очень даже неплохая идея.
Нейт поднял глаза от документов, которые заполнял, сидя за круглым столиком.
– Это в моих интересах. Мне нравится, когда ты приходишь на работу вовремя.
– Ну, приходить на работу вовремя легче, когда моё тело понимает, сколько сейчас времени, – сказала Делайла.
– Размазня.
– Рабовладелец.
– Плакса.
– Гад.
Делайла вышла на смену почти счастливой – такого хорошего настроения у неё не было давно. Работа шла хорошо. Когда Нейт дразнится, он доволен. А когда Нейт доволен, всё идёт гладко.
Делайла так хорошо поработала, что даже домой вернулась довольной. Она в отличном настроении съела мясной рулет с брокколи, а потом в таком же отличном настроении легла спать. Но отличное настроение тут же улетучилось, когда она резко села в кровати и напряжённо прислушалась.
Кто это шепчет?
Кто-то шепчет. Делайла слышала непонятные, шипящие слова, которые идут… откуда они идут?
Сна не было уже ни в одном глазу. Она посмотрела на часы. 1:35 ночи.
Снова?
Делайла попыталась разобрать шёпот, но он смолк. Теперь она слышала только шум машин на дороге.
Откуда вообще доносится этот шёпот?
Элла!
Это, должно быть, она.
Харпер права. Делайла должна была поискать Эллу. Даже не потому, что Элла, может быть, стоит много денег, и не потому, что она – какой-то там знак, а потому, что её встроенный будильник по-прежнему срабатывает в 1:35 ночи. Но перед работой у Делайлы не было на это времени. Она точно всё проверит сегодня. Ей не верилось, что сигнал у Эллы настолько сильный, что она слышит его отсюда, но, с другой стороны, пение Мэри служило до боли убедительным доказательством того, что стены здесь очень тонкие.
Делайла легла в кровать, закрыла глаза и тут же увидела перед собой лицо Эммы. Делайла открыла глаза и снова села.
«Я не смогу уснуть, пока не найду её», – подумала она.
Делайла встала и натянула тренировочные штаны. Сунув ноги в деревянные башмаки, она нащупала на прикроватной тумбочке фонарик. Мусорные контейнеры хорошо освещались, но, если Эллу уже завалило мусором, Делайле трудно будет её найти.
Накинув уродливый разноцветный кардиган, связанный для неё Харпер, Делайла вышла из квартиры, спустилась по пустынной лестнице и открыла дверь на улицу. Холодно, но хотя бы небо ясное. Через лихорадочный свет ночного города даже пробивались несколько звёзд.
Делайла остановилась у порога и внимательно огляделась, чтобы убедиться, что по-прежнему одна. Да, никого рядом нет.
Медленно обойдя здание, она направилась к мусорным контейнерам. В свете уличных фонарей и ламп кафешки огромные зияющие отверстия зелёных прямоугольных монстров выглядели похоже на уродливые разверстые пасти. Один из тех двух, что были вчера открыты, закрыли, а тот, что был закрыт, открыли. Стояли они немного косо, словно их передвигали.
Ну отлично. Если их действительно передвигали, то поиски Эллы превратятся в игру в напёрстки. И времени на это понадобится дольше, чем предполагала Делайла.
Снова оглядевшись, Делайла пожала плечами. Ну, понадобится, и что?
Подойдя к среднему контейнеру, в который, как ей показалось, она бросила Эллу, Делайла подняла крышку, встала на цыпочки и посветила фонариком внутрь. Круг света упал на кучу пластиковых мешков для мусора, потрёпанное старое одеяло, кучку контейнеров, в которых продают еду навынос, и несколько пустых консервных банок. Грязных пелёнок Делайла в свете фонарика не увидела, зато сразу почувствовала их ужасный запах. Делайла осторожно закрыла крышку, стараясь не хлопнуть слишком громко. Если Элла и лежит в этом мусорном контейнере, то погребена она глубоко.