Что это было?

Меня давно мучал этот вопрос и сейчас я спросил:

– Батя, почему «неспроста» и причем здесь волк?

Отец понял суть моего вопроса и ответил:

– Я видел много волков на своем веку. Такого я вижу впервые. И дело не в его объеме. С виду волк, как волк, но повадки у него не звериные. Почему он не загрыз меня тогда? – Спросил отец.

– Может ему кто-то помешал? – Ответил я.

– Кто? Я же сам все видел – Возразил отец.

– Ну, тогда я не знаю. А может ты заговоренный, батя? – С иронией произнес я и хихикнул.

Отец промолчал и только строго посмотрел на меня.

Наступило молчание и только ворон изредка произносил непонятные звуки, нарушая тишину. Ему не сиделось на месте.

Он то и дело заглядывал вглубь сарая, где лежал волк, то разворачивался к лесу, что-то бормоча, то поглядывал на Белку, лежавшую на крыльце дома. Мы уже привыкли к выходкам этой наглой птицы и ее любопытство нас уже не удивляло. Как-то быстро и незаметно ворон вошел в нашу жизнь. Во дворе он уже не был гостем и свободно ел с миски собаки и разгуливал перед носом кота Яшки.

Молчание прервал отец. Он, как ни в чем не бывало, продолжил:

– Скорее всего это метис – помесь волка с собакой. Он не людоед – это точно, иначе бы он прикончил меня. И вот, что я тебе скажу, сын. Он живет с человеком или служит ему. А незнакомец, который хотел спасти волка – его друг или хозяин. И это главное, что нас с тобой беспокоит. – Заключил отец и я с ним согласился.

– Кто этот незнакомец и откуда он взялся?

Отец посмотрел на меня, а я только пожал плечами.

– А, что значит – «неспроста»? – Напомнил я ему свой вопрос.

Отец ответил сразу, будто заранее готовился к ответу:

– Это значит, что незнакомец, волк и ворон здесь не случайно и, что они все за одно. А главный у них человек. Я тебе больше скажу, Витя, – продолжал он. – Волк приходил не за козой.

– А за кем?

– Я думаю, что они приходили не за кем-то, а чем-то. В тот день, когда Бекас сцепился с волком, я был на заднем дворе. Услышав свару, я рванулся к собаке, а передо мной пролетел ворон, вот этот самый, что сейчас сидит на поленнице и внимательно нас слушает. – Заявил отец и указал на птицу, притихшую на большом полене.

Ворон, проглотив упрек, отвернулся к лесу, а отец продолжил:

– Он орал, предупреждая кого-то об опасности.

Отец задумался и тут же сказал:

– А знаешь, сынок, незнакомец был с ними. И вся эта кутерьма началась из-за него. Бекас бросился защищать дом, а волк защищать незнакомца. – Заключил отец.

Я согласился с его доводами и спросил:

– А, что ему здесь нужно? И кто он такой, этот незнакомец?

– Да, это вопрос интересный…

– И что нам теперь делать, батя?

Отец ничего не ответил, а я продолжил:

– Ворон у нас поселился не случайно, он был там в ивняке рядом с волком, он охранял его. А теперь он здесь… Вон смотри, – я указал на птицу, – как он смотрит, как слушает? Как будто что-то понимает?!

Мы посмотрели на ворона, который не смутился, а продолжал смотреть на нас своими черными глазами.

– Да, много я слышал баек об этой птичке. – Сказал отец и протянул к нему руку.

Тот попятился назад и угрожающе замахал крыльями.

– Совсем страх потерял. – Возмутился я.

– Страх он не потерял, это он для форса, да, черный? – Сказал отец, обращаясь к птице.

Ворон в ответ каркнул, покрутил головой и продолжил издавать звуки похожие на речь человека.

– Вот видишь, Витя, он не только слушать может, он еще и разговаривать умеет!

– Да, ладно тебе, батя. Ерунда какая-та…

– Ворон тебе не сорока и не кукушка. – Продолжал отец. – Ворон птица серьезная – умная!

Отец встал на ноги и вдруг спросил:

– Мельница-то вертится?

– Вертится, слышишь, скрипит? Только толку от того, что она крутится. Привод-то сломан – я смотрел…

– Ладно, пошли. – Сказал отец и похлопал меня по плечу.

– Волка-то закрой. На засов закрой.

– Зачем? Куда он денется? – Возразил я, а отец сказал:

– Он хитрый. Ты в сарай-то загляни. Там его следы повсюду. Так что ходит наш раненый, хорошо ходит…

– Это как?

– А вот так! Это он перед нами такой несчастный, зубы нам показывает, а сам домой собирается.

– И что мы его отпустим? – Спросил я.

– А зачем он нам? Пусть идет. – Ответил отец, медленно продвигаясь к дому.

По его передвижению было заметно, что до полного выздоровления было еще очень далеко.

– Пойдем, сынок, нам сейчас надо о другом думать…

– Да! – Согласился я, следуя за ним.

– Ничего, Витя, что-нибудь придумаем. Есть у меня одна задумка. Пошли в дом, там и потолкуем.

После обеда мы вышли во двор, чтобы посмотреть на вершину утеса, где обычно появлялся крест.

– Сегодня не увидим чуда. – Сказал отец.

– Да, – согласился я, – облачно.

Касаясь верхушек деревьев, по небу проплывали тяжелые облака. Зацепившись за верхушку горы, они собирались воедино, образовывая одно большое дождевое облако.

– Вот и осень пришла, – сказал отец, присаживаясь на завалинку, – теперь тепла не жди…

– Уже заморозки по ночам – скоро зима.

– Зима еще не скоро, – возразил отец, – береза, вон смотри, еще зеленая стоит, а тепла уже не будет.

Я присел к отцу и продолжил разговор, начатый в избе.

– Батя, а почему ты раньше мне этого не рассказывал?

Он, как-то смутился, цокнул языком и ответил:

– Сначала ты был слишком мал, потом ждал подходящего момента, а потом я и вовсе засомневался в правдивости этой истории. Мы же, Витя, так и не нашли клад, хотя обыскали всю округу. Позже я убедил батю, и мы перестали его искать. Зачем нам это золото? Лес рядом, река близко, кров есть, чего еще надо? Только перед самой смертью батя опять заговорил о кладе. – Рассказывал отец. – Вспомнил он, что кроме золота и драгоценных камней, книги там какие-то необыкновенные были – церковные реликвии. Очень уж он меня просил отыскать эти сокровища. Я, конечно, пообещал ему, что постараюсь, но все как-то некогда было, то одно, то другое, так и дотянул до сегодняшнего дня. Отец тяжело вздохнул и виновато опустил голову.

Мы помолчали, и он заявил:

– Этот незнакомец ищет клад.

Я подумал и высказал свою версию:

– А может он не один приходил, а может это разбойники?

– Нет! – Возразил отец. – Те орудуют по-другому. Да и не стали бы они с нами церемониться – у тех методы другие. Здесь что-то другое, Витя. Давно я не встречал здесь людей, – продолжал размышлять отец, – да и откуда им здесь взяться? Ближайшая деревня верст за сто будет. Иртыш далеко и охотники здесь не ходят. Андриан Иванович – отец мой, царствие ему небесное, рассказывал, что, будучи еще пацаном, он встречал людей на болоте, то ли отшельников, то ли старообрядцев. Но это было так давно – лет сто назад. Отец поднялся с завалинки и тихонько пошел по двору. Я последовал за ним, стараясь не пропустить ни слова из его рассказа.

Вскоре он продолжил:

– Хотя у меня было, что-то похожее… Встречал, и я людей на болоте, лет так десять назад.

Отец остановился и сказал:

– Позвал меня как-то батя к себе и говорит. Надо бы сынок на Иртыш съездить. Коня купить, да и провизией запастись. Износились мы с тобой… А тогда, я помню, много у нас скопилось всякого добра. Одних шкур соболя было пол избы. Да, и золотишко у нас водилось. Первый самородок мы нашли в реке у мельницы, а монеты во дворе, когда избу перебирали. В общем было с чем ехать за покупками, вот только на чем? Я и спросил отца, как же я доберусь до Иртыша с таким грузом? Но батя мой был мужиком бывалым, настоящий таежник, он предложил свой план. Придумал он такую схему.

Сделать плот и на нем спуститься до Иртыша.

Там у купцов купить все необходимое и обратно вернуться на лошади по берегу реки, чтобы не заблудиться.

На все про все он давал месяц. План мы одобрили и стали собираться в дорогу. Получив благословения отца, я на маленьком плоту отправился в путешествие по реке. Через неделю я уже был на Иртыше. И все вроде складывалось у меня хорошо. Я купил коня, ружье с арсеналом, много всякой провизии и хозяйской утвари. Пообщавшись с людьми и услышав последние новости, я отправился в обратный путь. Через пять дней я уже был в низовье нашей реки. Я продвигался вдоль ее русла и замечал, как подрастали ее берега. Вскоре она стала вилять среди лесов и полей, а ее берега обрастали ивняком и непроходимым буреломом. Двигаясь по руслу извилистой реки, я накручивал много лишних километров. Я терял много времени, застревая в непроходимых зарослях кустарника и в мелких прибрежных болотах.