Ведьма, околдовавшая его

Обе одарили его ещё более презрительными взглядами.

— Не надо говорить того, чего не знаете, — сказала все та же девушка. — Вам бы только обсудить чужое горе. Пошли отсюда, — обратилась она к своей подруге.

— Но… — Никандр не успел возразить, как девушки развернулись и скрылись за дверями.

Разговор не получился не только с этими цветочницами, но и с другой прислугой. Стоило только Никандру упомянуть Ламию не в лучшем свете, как женщины обижались, будто он оскорблял лично их. Когда же он ради эксперимента похвалил королеву за помощь во время болезни своего человека, служанка тут же начала улыбаться.

— Да, у нашей Госпожи волшебные руки. Она снимает боль одним прикосновением. А зелья её творят чудеса. Она очень добрая и отзывчивая, никогда никому в помощи не откажет.

— Да? — поразился Никандр.

— Вы не смотрите на то, что она строгая и нелюдимая, — махнула рукой его собеседница. — Просто жизнь у неё не самая простая. А так она добрейшей души человек. И раньше, говорят, очень общительная была, много смеялась. Это смерти детей её подкосили. Теперь не только из замка изредка выезжает, но и на поверхность из своих подземелий поднимается нечасто.

— Про неё столько слухов ходит…

— Не слушайте никого. Злые языки всякое чешут, — отмахнулась девушка. — Вот только почему-то никто не говорит о том, что Ламия сделала для королевства, сколько её зелья жизней спасли, сколько посевов уцелели благодаря её стараниям и не оставили людей голодными, как она укрепила торговлю… да с тем же Шераном, — махнула девушка рукой.

— Шераном? — удивился Никандр. Он и раньше знал, что Ратор неплохо вел дела с Салией, но никогда не задумывался, как именно он это осуществлял. И впервые в жизни пожалел, что не интересовался политикой своего королевства, которая не касалась военных дел.

— Да. Ламия вела переписку с самой королевой Эрин, чтобы наладить отношения с Шераном, но подробностей я, конечно, не знаю. Просто слышала, как имя королевы как-то раз упоминала Госпожа в разговоре с Рамилией.

Никандр хмыкнул задумчиво. Его невестка была неглупой женщиной. И если то, что говорила служанка, было правдой, то получалось, Эрин не верила слухам о королеве или не считала их препятствием для торговли. Хотя, с другой стороны, видимо, королевы не были хорошо знакомы, раз Ламия даже не знала, сколько лет Ратору, его жене и брату.

Сколько Никандр ещё ни расспросил слуг в замке, а выходило, что никто из них Ламию не боится. Наоборот, её любят и уважают. Отзываются с почтением и, можно сказать, даже с обожанием.

Однако не все было так безоблачно. Выйдя из замка и прогулявшись по его окрестностям, Никандр наткнулся на то самое кладбище, о котором уже упоминала Рамилия.

Огромное кладбище, где большинство надгробий принадлежали мужчинам.

ГЛАВА 14. Договоренности

Никандр до самого вечера изучал территорию замка, общался с прислугой и стражницами, гулял по обширному кладбищу, разглядывая могильные камни. Когда же вернулся в замок, тот уже начинал оживать в своей мрачной ночной жизни. Свет в окнах так же, как и в ночь его прибытия, горел лишь в нескольких комнатах, коридоры были такими же темными. Девушки стали чаще попадаться ему на пути, они суетились, что-то делали, а не праздно шатались, и было заметно, что все они к чему-то готовятся. На него они реагировали как и прежде — как на невиданного зверя, будто мужчин раньше не встречали. Кто-то провожал его с нескрываемым любопытством, кто-то с удивлением, кто-то с интересом, а некоторые и со страхом во взгляде.

В покоях его встретил Фавий, который нервно ходил из стороны в сторону, как и вчера после ужина с королевой.

— Наконец-то!

— Только не говори, что ещё что-то случилось, — нахмурился Никандр, снимая плащ с плеч.

— Нет, всё в порядке. Просто я проснулся, а тебя нет.

— Тебе не сказали, где я? — удивился мужчина, замечая накрытый для вечерней трапезы стол. — Это что?

— Ужин для нас с Ритом, — пояснил друг. — А тебя королева приглашала в столовую, но уже где-то час назад… Девушек послали тебя искать, но, видимо, так и не нашли?

— Час назад? — забеспокоился тут же Никандр, оглядывая себя, чтобы решить, подходит его наряд для ужина в присутствии красавицы Ламии или нет. Однако времени приводить себя в порядок у короля не было. — Как Рит? — поинтересовался он уже на выходе из комнаты.

— Всё в порядке, — крикнул ему вдогонку Фавий.

Никандр выскочил из покоев и направился в сторону столовой. В крови забурлило возбуждение, словно он бежал не к распутнице и грубиянке с целым кладбищем поклонников, мужей и детей, не к возможной людоедке и ведьме, а к возлюбленной на свидание. Он нервничал, не знал, что его ждет, не знал, как общаться с ней после вчерашнего, не знал, что делать. Его охватил странный трепет при мысли, что он вновь увидит её.

— Живой, — охнула Рамилия вместо приветствия, когда увидела, как он подходит к столовой. — Мы вас по всему замку разыскиваем. Уже и не надеялись найти живым…

— Похоже, вы переоцениваете силу своего проклятья, — хмыкнул он, заметив во взгляде женщины неприкрытое облегчение. — Я за весь день даже ни разу не споткнулся.

— Было бы хорошо, чтобы и дальше так продолжалось, — заметила управляющая. — Вас Госпожа ожидает.

— Да, мне уже передали. Я сильно опоздал?

— Главное, что живой вернулся, — проворчала женщина. — И я хотела поговорить с вами насчет ночного происшествия, — добавила она, но было поздно: он уже распахнул двери столовой и переступил порог.

Ламия дожидалась его. Стояла около окна с бокалом вина в руке и смотрела вдаль на города и деревни у подножья горы. На этот раз на ней было темно-синее платье с обнажённой спиной и длинным подолом, неизменное черное плетеное украшение на шее, высокая прическа и длинные сверкающие серьги. Плечи, как и вся её поза, были напряжены. Она не обернулась на звук открывшейся двери и даже не пошевелилась.

— Госпожа, — вкрадчиво позвала её Рамилия. — Его Величество король Никандр…

Женщина резко обернулась, выдавая своё волнение, обвела его взглядом, а затем кивнула, становясь такой же невозмутимой и спокойной, как прежде.

— Добрый вечер. Вы опоздали.

— Прошу прощения. Осматривал замок, — настороженно ответил Никандр, пока Ламия взглядом отдавала молчаливый приказ служанкам. Те поспешно скрылись за дверями, чтобы вскоре вернуться с подносами.

— И как он вам? — поинтересовалась королева, отпивая из бокала.

— Большой… — медленно проговорил Никандр, пытаясь подобрать верные слова. — Но мрачный.

Ламия неожиданно улыбнулась.

— Да, от этого никуда не деться, если вместо парка с клумбами и фонтанами под окнами расположено кладбище.

Никандр тоже неуверенно улыбнулся.

— Оно впечатляет.

— Вы его видели? — поразилась она.

— Мне его посоветовала ваша управляющая в качестве главной достопримечательности.

Ламия перевела вопросительный взгляд на Рамилию, а та — возмущенно-испуганный на короля. Однако на этот раз Никандр не спешил защищать говорливую и грубую женщину.

— А вы не пробовали хоронить умерших за пределами замка? — поинтересовался он, словно не замечая, какими взглядами обмениваются Ламия и Рамилия. — Да и… вообще хоронить их, — добавил он.

Судя по улыбке королевы, она оценила его тонкий намек на вчерашний инцидент.

— Интересное предложение. Надо будет обязательно его рассмотреть, — кивнула, а затем указала в сторону уже накрытого стола. — Прошу.

Король глянул с опаской на предложенные угощения, а вернее, на обилие мясных блюд.

— У нас сегодня деликатесы. Тушеное сердце, печень с овощами, мясо с яблоками и, м-м-м, моя любовь — язык, — озвучила Ламия, останавливаясь около стола и рассматривая блюда. А затем подняла лукавый взгляд на побледневшего Никандра. — Извините, легких нет. Ночью я все съела.

Мужчина перевел на неё взгляд и заметил еле различимую, но усмешку.