Научи любить

Ольга Львовна сказала женщине:

– В общем, не переживайте, Гаянэ Овесовна. Всё будет сделано в лучшем виде. Наша школа будет гордиться таким выдающимся спортсменом, как ваш сын. Пусть приступает к учёбе с понедельника. Я лично определю его в самый сильный выпускной класс.

– Благодарю, Ольга Львовна. Если что-то изменится, позвоните, и я позвоню. Спасибо вам.

– Не стоит благодарности. Это честь для нас – выпустить такого спортсмена.

– До свидания, Ольга Львовна.

– Всего хорошего, Гаянэ Овесовна.

После того, как её собеседница ушла, директриса перевела взгляд на меня. И это надо было видеть, как он изменился с участливо-доброжелательного на холодно-презрительный. Тон, которым был задан её вопрос, тоже не оставлял никаких сомнений в том, что меня приняли по одёжке. И эта одёжка Ольге Львовне ох, как не понравилась.

– Вы ко мне? По какому вопросу?

– Я, я… по поводу должности учителя русского языка и литературы, – от волнения голос стал хриплым. – Есения Даниловна.

– Хм. И в самом деле, что ж, идёмте.

Мы прошли мимо приёмной с секретарём сразу в кабинет.

– Присаживайтесь, Есения Даниловна. Я ознакомилась с вашим резюме. Вы закончили филологический факультет Педагогического университета, но учились заочно.

Я кивнула:

– Вынужденно, поскольку у меня был маленький ребёнок.

– Хм, – губы директрисы скривились.

– Однако, я очно отучилась в аспирантуре, и в течение трёх лет активно преподавала, участвовала в научных конференциях, публиковалась в печатных изданиях и защитила кандидатскую диссертацию.

– Да, да, я вижу. Что ж. Будем считать, что это в какой-то мере компенсирует отсутствие у вас нормального образования по специальности. Но о чём вы думали, моя дорогая, являясь на собеседование в таком виде?

– Да, простите за этот костюм. Всё так неожиданно получилось. Видите ли, я приехала из Благодара, и у меня не оказалось с собой подходящей одежды. В дальнейшем у вас не возникнет ко мне подобных претензий, – и добавила после паузы. – Разумеется, в случае положительного решения о работе.

Ольга Львовна взглянула на меня поверх стёкол очков, затем вновь погрузилась в чтение резюме и скривилась:

– Правильно ли я понимаю, Есения Даниловна, что ваш преподавательский опыт ограничивается всего тремя годами?

– Да.

– И это была не школа.

Её снисходительный взгляд лучше всяких слов говорил: ты не знаешь о жизни ничего, деточка. Как ты вообще додумалась даже думать о том, чтобы прийти сюда?

– Да.

– Что так? Что заставило вас прервать преподавательскую карьеру?

– Ребёнок часто болел и нуждался во мне.

– Хм. А сейчас?

При воспоминании о Максиме я ощутила странное спокойствие и умиротворение. Да что я так трясусь, в самом деле, ведь это не вопрос жизни и смерти. Даже если меня не примут, свет не сошёлся клином на этой работе. Выдохнула, улыбнулась и ответила спокойно:

– Сейчас он уже вырос, учится и живёт отдельно. А у меня появилось свободное время, которое я могу полностью посвятить работе в школе. Это направление всегда казалось мне интересным. Думаю, что у меня достаточно опыта и знаний, которыми я смогу поделиться с подрастающим поколением. Кроме того, у меня есть то, что, на мой взгляд, важнее любых корочек и опыта работы.

– Неужели? И что же это, позвольте узнать?

– Я люблю детей, – ответила просто.

– Моя дорогая, – Ольга Львовна поставила локти на стол и сложила подбородок на сплетённые пальцы. – Современные школьники это вам не студенты. Среди них есть наглые, хамоватые и дерзкие экземпляры. Такую нежную фиалку они проглотят и не подавятся.

И было что-то в её взгляде, что заставило меня взбунтоваться. Какая-то презрительная снисходительность, словно она всё про меня решила и поняла, вот так, за пару минут. Я подняла подбородок и сказала:

– При всём уважении, Ольга Львовна. Люди везде одинаковы. Студенты тоже не ангелы. Но это не мешало мне вести семинары и лекции в тишине, а также иметь один из самых высоких средних баллов на экзаменах по моей дисциплине. Потому могу заявить со всей уверенностью: вы ошибаетесь на мой счёт.

Зрительная атака продолжалась ещё несколько секунд, после чего Ольга Львовна хмыкнула и первая отвела глаза, принявшись перелистывать копии моих дипломов и сертификатов.

– Должность временная, вас об этом предупредили? Как только основной преподаватель сможет вернуться к своим обязанностям, я попрошу вас освободить место.

– Да, мне об этом известно. Мне это подходит.

Директриса закончила перебирать бумажки и откинулась на спинку кресла:

– Давайте начистоту, Есения Даниловна. Я весьма скептически отношусь к педагогам без нужного опыта. А у вас его нет, и не спорьте. Вы понятия не имеете, насколько это стрессовая работа, насколько важно быть толстокожим и закалённым в боях с детьми. Именно это и даёт опыт. На основную должность я бы вас не взяла, несмотря на все ваши похвальные бумажки и протекцию семьи Терзиян. Но, – Ольга Львовна открыла ящик стола и достала пачку листочков, – на время, в качестве запасного варианта, вы вполне сгодитесь. Будем надеяться на скорейшее выздоровление Алёны Вадимовны, а также на то, что вы до этого времени от нас не сбежите, когда вас пару раз доведут здесь до слёз. Вернитесь в приёмную и заполните заявления и анкету. После того, как пройдёт проверка документов, мы вас известим. Добро пожаловать в наш дружный коллектив.

В тот день, ставя свою подпись на бумагах, я и не подозревала, что подписываю себе приговор, и что совсем скоро моя жизнь будет висеть на волоске.

5. Первый звонок

Есения.

Я больше не стала злоупотреблять гостеприимством Аиды и сразу после собеседования выехала в Благодар. Звонок с незнакомого номера застал меня на въезде во двор.

– Алло? – ответила, паркуясь на свободное место.

– Есения Даниловна, это Ольга Львовна.

Я едва не перепутала газ с тормозом, затем резко остановилась и сосредоточилась на разговоре.

– Да, Ольга Львовна?

– Я звоню вам сообщить, что ваши документы были успешно проверены, и вы приняты на желаемую должность. Завтра в течение дня мы оформим вас официально. А в понедельник с восьми утра вы сможете приступить к своим обязанностям.

– Как, уже? – я настраивалась на то, что у меня будет пара недель, чтобы подготовиться.

– Ну, разумеется. А вы что думали? Дети и так пропустили много уроков, вам придётся нагонять школьную программу. Класс выпускной, ЕГЭ на носу. А что, у вас возникли какие-то проблемы?

– Нет, нет. Я буду в понедельник. Спасибо, что позвонили и спасибо за прекрасные новости.

– Прошу вас, не забудьте про свой внешний вид. Всего вам доброго.

– Не забуду. До свидания! – закатила глаза и нажала «завершение вызова».

Ну, вот, теперь мне будут припоминать этот несчастный спортивный костюм неизвестно сколько времени.

Вышла из машины, размялась и задрала голову, всматриваясь в окна. Виктора ожидаемо не было дома. Ну, раз в понедельник мне уже на работу, значит, вернуться обратно нужно хотя бы в субботу, чтобы снять жильё и купить всё самое необходимое.

Загрузила стиральную машинку и поставила готовиться ужин. В половине десятого набрала супруга, но тот был вне зоны действия сети. Пару секунд задумчиво смотрела в погасший экран смартфона, а затем разозлилась. Меня не было три дня, а он, такое чувство, что даже не заметил моего отсутствия. Аида права. Какого чёрта он так ведёт себя со мной? Не даёт мне работать и устраивать свою жизнь, хотя в свою собственную, отдельную от меня, погружен на двести процентов? Что это, если не эгоизм? Мы давно безразличны друг другу, сколько можно игнорировать этот факт?

И если до этой минуты в голове сидел червячок сомнения, что я поступаю правильно, то сейчас я больше не сомневалась. Эта передышка нам на пользу. Мы или поймём, что не можем друг без друга, или, наоборот, убедимся, что по-отдельности нам лучше.