Фиолетовый рассвет

Я уговорил Лию на эту прогулку, не смотря на все её отговорки, которые она придумывала в процессе разговора. Мы должны были встретиться возле её дома ровно в четыре часа дня, когда солнце уже должно было подходить к горизонту, а я уже должен был в это время подходить к её дому с двумя велосипедами, которые я позаимствовал у друга. На улице небольшими хлопьями падал снег, он оседал на деревьях, скамьях и оконных карнизах, отражая блеск уходящих лучей. Я ступал на застеленный белым тонким покрывалом асфальт, катя за собой два велосипеда, и думал о том, как мне пришло в голову кататься на велосипедах во второй половине осени. Я ещё ни разу не практиковал подобного, и мои действия, которые я совершал в данный момент, страшили меня своей неизвестностью, и в то же время влекли за собой моё любопытство.

Я подкатил велосипеды к скамье, и облокотил их на деревянные ручки, которые согласно их дизайну, были неровными. Лия, увидев меня через окно первого этажа, тут же вышла из дома, что-то говоря своей бабушке, которая провожала её на прогулку.

– Ты главное, не волнуйся, я постараюсь вернуться домой как можно раньше – произнесла Лия, обнимая свою бабушку на недолгое прощание, и спустившись вниз по маленькой лесенке, она быстрым шагом подошла ко мне.

– Рад, что ты согласилась погулять со мной.

– Взамен ты покажешь мне то красивое место в своём городе – кратко ответила она, прислоняя руки к рулю велосипеда.

Я кивнул, и тоже поднял к себе велосипед. Мне захотелось взглянуть в сторону дома Лии, и, повернув голову в нужную сторону, я увидел бабушку, которая всё ещё наблюдала за мной, стоя на крыльце дома. Я растерялся, когда её долгий взгляд пронзил меня насквозь. Я даже почувствовал, как что-то нематериальное проходит сквозь меня, задевая каждый атом, из суммы, которых я состоял. Но, наверное, человек состоит не только из атомов, в человеке должно быть что-то ещё помимо них. «Но что же?» – я задался вопросом, но, так и не успев на него ответить, я взглянул на Лию, которая шла, о чём-то задумавшись.

– Могла бы ты поделиться своими мыслями? – спросил я, догоняя её в шагах, в которых отстал на пару мгновений.

– Я могу поделиться с наименьшей их половиной, если тебя это устроит – всё так же кратко отвечала она.

Обратив внимание на холодную интонацию её голоса, которая была подобна сегодняшней погоде, я вмиг вспомнил сегодняшнюю Лию, с которой я играл в баскетбол. Та Лия совершенно отличалась от этой, которая сейчас составляет мне компанию на прогулке. Та Лия Бенсон была разговорчивей, причудливей, и увлекающей за собой своим пылким интересом, но эта Лия Бенсон была молчаливей, загадочней и будто бы сосредоточенной на своём внутреннем мире, нежели на мире внешнем.

– Меня устроит любая информация, которую ты сможешь рассказать о себе – ответил я, после минуты тихого молчания между нами.

– Почему ты так рвёшься к тому, чтобы узнать меня, Дэви Баркер? – поставила она нескромный и прямой вопрос, который очень сильно озадачил меня.

Я решил, что её слова были взяты из самой глубины её души, и что её действительно волнуют мои действия, которые я совершал по отношению к ней. Мне нужно было ответить ей с той же искренностью, с которой она задавала мне свой вопрос, и я ответил.

– Помнишь тот разговор после уроков, когда ты сидела в слезах на подоконнике? – начал вдруг я. – В этом разговоре я услышал настоящую тебя, и мне на секунду показалось, что мы с тобой уже давным-давно знакомы.

Лия на секунду остановилась, услышав мои слова, и подняв со снежного покрова свой взгляд на меня, она проронила робкую улыбку, которая показала мне её белоснежные зубы. Я смотрел прямо ей в глаза и пытался прочитать в них то, о чём она могла думать в этот момент, но её мысли были за внутренней стеной, которую Лия не хотела сносить ради меня.

Я остановился в ожидании чего-то, и продолжал смотреть на Лию, которая даже не пыталась отвести от меня свой взгляд. Я чувствовал, что, Лия явно думала над словами, сказанными мной, но я не знал точно, о чём были её мысли.

– Ты хотела мне что-то сказать? – проговорил я в полголоса, будто бы мой голос кто-то прослушивал кроме той, которая стояла напротив меня.

Лия вдруг опомнилась, так и не ответив ничего, и спокойно продолжила свой путь.

Через какое-то время солнце уже коснулось гор на горизонте, и больше не согревало своими лучами наши лица. Некоторые лучи всё ещё пытались пробиться через массивные горы, но хоть их попытки и были удачными, эти лучи были совершенно холодными, и напоминали мне о снеге, который лежал у меня под ногами.

Мы прошли ещё через одну улицу и свернули на дорожку, проходящую между четвёртым и пятым домом. Я точно знал, куда я иду, и какое зрелище сейчас должно было открыться передо мной, но взглянув на Лию, я понял, что эмоции, что она сейчас испытает от увиденного, настигнут её впервые в жизни.

– Мы точно идём именно туда, куда должны? – засомневалась вдруг Лия, озираясь по сторонам.

– Да, да. Именно туда, куда надо.

– Скажи мне, зачем мы взяли с собой эти велосипеды? – посмотрев на руль транспортного средства, которое она катила больше чем полдороги, вдруг заявила она.

– Сейчас ты всё узнаешь, только наберись терпения. Его-то у тебя явно предостаточно… – произнёс я, ступив на узкую дорожку, которая вела прямо к тому месту, к которому я шёл.

Лия безмолвно последовала за мной, пытаясь понять, с какими именно непонятными и безумными мыслями я обдумывал свои данные действия.

Узкая дорожка вывела нас к аллее, по которой вдоль каменной дороги росли высокие дубы, которых осень одарила золотым и оранжевым цветом. Это место в Форэствэйле было единственным, где они росли. Пожелтевшие листья дрожали от лёгкого ветерка, пытаясь сбросить с себя снежные хлопья, что опустились на них с серых небес. Я всегда любил это место, и часто посещал его летом. Эта аллея вела в начало леса, куда я постоянно ходил за грибами осенью вместе со своим дедушкой.

– Моя любовь к этому месту зародилась ещё в далёком детстве, когда я в возрасте пяти лет впервые пришёл сюда – начал я, взглянув на Лию, чтобы убедиться, действительно ли ей интересно меня слушать. Но как ни странно это было, Лия отвернулась от меня, и рассматривала деревья, с которых сыпался снег. Любой нормальный парень прекратил бы свои рассказы, увидев, что его не слушают, но видимо я не относился к числу нормальных парней. – Знаешь, что я любил в детстве?

– Что ты любил в детстве? – повторила она за мной, словно частички её голоса стали моими словосочетаниями. Лия оглядела свои руки и велосипед, и я понял, что нужно предпринимать какие-то действия, чтобы прогулка зимой на велосипедах, по этой прекрасной аллее не стала главным провалом в моей жизни.

– Кататься на велосипеде! – воскликнул я, внезапно запрыгнув на велосипед, и оттолкнувшись ногой, я стал крутить педали, радостно хохоча.

– И даже в снежную погоду? – удивлённо отреагировала Лия на мой слегка необычный поступок, и повторила все движения в точности, как и я.

– И даже в снежную погоду – я смеялся.

Мы катались на велосипедах, и мимо нас мелькали деревья, тысячи зелёных, оранжевых, жёлтых и тёмно-коричневых листьев, что срывало порывами ветра с промёрзших ветвей. Я сделал глубокий вдох, и в мои лёгкие вонзился запах глубокой осени. Этот аромат был свежим, как холодная вода с кубиками льда в стакане, и меланхоличным, словно у осени была собственная депрессия. Осень, имеющая собственную депрессию, заражала людей своим грустным и печальным настроением, но как бы осень ни старалась, она не могла заразить своим плохим настроением меня. Во мне творилось что-то необъяснимое, чистое, доброе и очень счастливое. Это непонятное чувство прожигало моё тело насквозь, где-то в районе сердца, прожигало насквозь мои рёбра, кожу и мышцы. Только от этого пылающего огня, который поразил меня, мне не было больно, а наоборот, даже было приятно. Я был очень рад тем моментам, которые происходили со мной, мне хотелось закричать, что есть силы: «Я очень счастлив! Чёрт, да я очень счастлив!» – но я не кричал, и это необъяснимое чувство рвало меня на кусочки, смешивало мои эмоции с осенним дождём и недавно выпавшим снегом. Со скоростью, которая несла меня вперёд, мои эмоции смешивались с блеском её глаз, которые радостно смотрели на меня, и мне было так хорошо!