Страница 15 из 44
— Ни для кого уже не секрет, что ты интересуешь меня, моя Амари.
Айнэ закатила глаза.
— А как же хвалённая эльфийская любовь к той самой единственной и неповторимой? Не уж-то Тауриэль так быстро ушла из твоего сердца.
— Тауриэль мой друг и только…
Девушка недовольно цокнула и, не желая больше продолжать этот бессмысленный разговор, встала с бревна и направилась в чащу, всё дальше и дальше уходя от костра. Она чувствовала, что принц идёт за ней, и уже мысленно готовила себя к скандалу, который начнётся сразу же, как только они отойдут на приличное расстояние от Братства.
— Ладно, хорошо. Предположим, что Тауриэль была лишь другом для тебя. Мне-то об этом зачем знать?
— Ты расстроена… — констатировал факт практически бесцветным голосом Леголас, словно подтверждая что-то у себя в голове.
— Конечно, Балрог тебя задери, я расстроена! — Айнэ резко обернулась, гневно сверкая глазами. — Гэндальф умер. Для меня он был самым родным человеком после Радагаста. А теперь их нет обоих, и я не знаю, что мне делать!
— Но сейчас ты расстроена не поэтому… — аккуратно, медленно, будто боясь спугнуть трусливое животное, он начал подходить ближе к пыхтящей от переизбытка чувств эллет.
— О, ну ты же лучше знаешь! — она всплеснула руками. — У тебя всегда своя истина! Гномы — ничего недостойные существа, помогаешь им — ты тоже ничего недостойное существо, и тебе место за решёткой у вечного «правого» Ар-Трандуила. Ты бросил меня на скале без сознания! Да ладно я, кто я для тебя, лишь назойливая и вечно идущая на спор с тобой эльфийка, — Леголас поморщила от слов девушки, с горечью отмечая, что её твердолобость не даёт ей увидеть правду. Или она просто слишком упряма, чтобы простить ему маленькую оплошность и скверный в прошлом характер. — Мы и знакомы-то были меньше трёх дней. Ты бросил свою лучшую подругу там, и пусть по твоим словам она не твоя возлюбленная, и ушёл восвояси, предупредив лишь своего отца! А всё почему? Потому что с нами был гном, которого Тауриэль предпочла тебе. Гнома, которого она видела от силы в третий раз тебе, Аранену Лихолесья. Тебе, с которым росла и была рядом всю свою жизнь!
— Ты права.
— Даже не пытайся опра… стоп, что? — Первозданная, глупо хлопая ресницами, посмотрела на твёрдо глядящего ей в глаза мужчину.
— Ты права, — вновь повторил эльф. — Я был импульсивен, твердолоб, слеп, и, мягко сказать, недолюбливал гномов, ведь вырос под влиянием своего отца. Да, я был гордецом. Да, я не смог перебороть себя и просто подойти к вам, сказать о том, что мне нужно время всё переосмыслить. Но я переосмыслил. И многое осознал. И я искал тебя.
— Сколько? Двадцать лет? Тридцать? Быстро же ты сдался.
— Ты намеренно убегала от меня! — с тихим рыком парировал эльф. Впервые его голос стал громче стрекота цикад; в нём звучали гнев и обида. — Я слышал это от многих бродячих. Одни жалели меня, считая моё дело пропащим, а другие откровенно смеялись надо мной и моими попытками найти ту, что не хочет быть найденной.
— И ты так быстро сдался… — вновь с тихой горечью повторила эллет. — Да, — она отвернулась от принца, — да, я избегала тебя. Намеренно не задерживалась нигде больше недели. Потому что знала. Знала, что стоит мне увидеть тебя хоть раз, и я перейду точку невозврата. Знала, что поддамся своей сентиментальности и чувствам. И надежде… ведь ты искал. Значит, я нужна была тебе. Это грело мне сердце. И я надеялась, что ты прекратишь поиски и оставишь мою истерзанную душу в покое, дашь прийти мыслям в порядок. И ты сделал это, разбередив сердце ещё больше. Да, — она вновь повернулась к молчавшему мужчине, — да, я избегала тебя как последняя трусиха. Надеялась и избегала, страшась того, что надежда напрасна. Надеялась и боялась, что ты уничтожишь меня своим холодным взором и речами. Что назовёшь меня влюблённой дурочкой. Потому что, чёрт возьми, да, я люблю тебя, Леголас Трандуилион!
Вот она. Точка невозврата пройдена.
Айнэ осознала, что она сказала слишком поздно. Стояла с расширенными глазами, пребывая в состоянии какого-то афтершока, глотала воздух как рыба, выброшенная на берег. Сердце пропускало удары в ожидании хоть какой-то реакции от замершего эльфа.
Казалось, прошла вечность, прежде чем он сдвинулся с места, решительно подходя к девушке. Глаза эллет непроизвольно расширились ещё больше, прежде чем тот рухнул перед нею на колени, хватая и крепко сжимая руками ткань походных штанов на бёдрах.
— Эй, ты чего? — от шока Айнэ перешла на более привычное всеобщее наречие; её руки непроизвольно легли на светлую макушку. — Встань.
— Прости… — прошептал он её куда-то в ноги, — прости меня.
— Т-ты чего, Леголас? Вставай, — она положила руки на его плечи и потянула вверх, но сил, чтобы сдвинуть зрелого мужчину, вцепившегося в неё, как утопающий за соломинку, у хрупкой эльфийки не было. — Вставай, Леголас, эй.
Принц не слушал её, продолжая молить о прощении, повторяя одно единственное слово как мантру. Всё ещё пребывая в состоянии шока, Айнэ опустилась на колени напротив него.
— Хорошо-хорошо, я прощаю тебя. Прощаю, слышишь? Я прощаю тебя, Леголас.
— Айнэ…
Тот тихий тон, с которым он произнёс её имя, заставило её сердце не просто пропустить удар, а замереть. Раскаяние, вина и истинное глубокое светлое чувство — любовь. Вот чем был наполнен доверху его голос.
— Я так виноват перед тобою…
— Всё хорошо, — ладонями она подняла опущенную голову эльфа, заставив того посмотреть в её глаза, чтобы убедить в том, что она говорит правду, — я не злюсь на тебя. Просто не могу злиться.
Леголас мягко положил ладонь на её щёку, большим пальцем очерчивая шрам на её лице, следя за собственными движениями взглядом полным боли.
— Жутко выглядит, да? — с горькой смешинкой в голосе спросила эллет, опуская взгляд.
— Ты прекрасна…
Его тихий шепот в который раз за сегодня заставил её замереть. Она даже не сразу поняла, когда Леголас оказался настолько близко, что его горячее дыхание опалило ей уголок губ, вызывая неконтролируемую волну мурашек. Медленно, словно спрашивая разрешения, словно ожидая, что сейчас его оттолкнут, эльф приближался всё ближе. Но сопротивление от эллет не было, и когда его торжествующий разум осознал это, он подался вперёд чуть быстрее, наконец, накрывая её губы своими. Айнэ даже не думала оттолкнуть наглого эллона, наоборот, подставляя своё лицо и шею под безудержные лобзания принца, зарываясь руками в его шевелюру, лишь изредка влияя на направление его движений, возвращая его губы на свои, когда тот спускался ниже линии её ключиц.
— Люблю… Люблю тебя, — в перерывах между жадными поцелуями шептал на синдарине эльф.
— Люблю тебя, — вторила ему Айнэ, вконец переступая мысленную границу.
Комментарий к Глава XIII, в которой точку невозврата оставляют далеко позади
С Новым годом, с Рождеством и другими праздниками
Ваша да_Винчи
========== Глава XIV, в которой пора отдохнуть ==========
Я. Не. Сдамся.
Жизненно важный ингредиент успеха — это не знать, что задуманное вами невозможно выполнить.
Терри Пратчетт
Непосвящённые даже ничего бы не заметили, увидев сейчас великий эльфийский лес впервые. Они бы восхищались даже таким его состоянием, настолько прекрасным и величественным, как и его хозяева, он был. Но Айнэ знала, видела тучи сгустившиеся над ним, видела листья, опадающие с маллорнов. Лес медленно увядал, но магия жизни его великой Владычицы поддерживала его, не позволяя погибнуть.
Заметив на своём пути очередное особо сильно прокажённое дерево, Айнэ прислонилась к нему, посылая в заболевшие жизненно важные сосуды маллорна магические потоки.
— Да будет свет там, где тьма не способна его сдержать.
Белёсые глаза сверкнули, и чернь тут же исчезла, словно её и не было, а увядшие листья наполнились жизнью и зелёным цветом, расцветая вновь.
— Держитесь поближе, хоббиты, — тихий таинственный голос Гимли привлёк внимание Спасительницы, которая восстановила уже десятое дерево. Она решила не тратить больше сил, которые и так еле-еле восстановились после Мории, увидев, что дальше, в глубине лес остался не тронутым тьмой. — Говорят, в этих лесах живёт великая колдунья, — после этих слов Айнэ переглянулась с Леголасом и усмехнулась. — Эльфийская ведьма ужасной силы. Кто на неё не взглянет, попадает под её чары… и пропадает навеки.