(Не)фиктивный брак

— Передо мной его самая невзрачная тень. Какой-то самозванец даже.

— Окей. Потом не жалуйся… — хмыкнул Макс, чувствуя, что теряет контроль над своим рассудком.

Они перешли дорогу и оказались у входа в ночной клуб. Охранник в дверях быстро узнал в повзрослевших лицах золотую молодежь и без единого возражения пропустил внутрь.

— Так вот какого мы поехали через всю Москву в это захудалое кафе!

Влада была трезва, позволяя Максу делать все, что душе угодно, и даже поощряя на полный нон-стоп. Сама же она тихонько попивала апельсиновый сок, сидя у барной стойки в самом неприметном краю.

— Знаешь, что? — негодующе выкрикнул Макс, крыша которого после очередного бокала спиртного уехала в неопределенном направлении. — Так не пойдет! Я не буду напиваться один!

— Ты уверен, что из нас двоих не должно остаться ни одного трезвого? — нахмурилась Влада, но хорошо знала Макса, чтобы понять, он не отстанет.

— Я вообще не думал! Ты мне ведь запретила делать это сегодня!

— Давай я лучше найду тебе отличную компанию с третьим размером? — предложила Влада, мысленно проклиная себя за то, что сама укладывает мужа в койку с другими женщинами.

— Черта с два, — злобно рыкнул он и из своих рук заставил супругу выпить стакан виски. — Мне вполне хватает тебя, странная и незнакомая жена!

— Я странная? Я незнакомая?

— Именно… — выдохнул ей в ухо Макс и, обняв за талию, потащил на танцпол.

Они были вусмерть пьяны, чтобы понять, что между ними происходит что-то совершенно несвойственное. Слишком пьяны, чтобы осознать, что эти прикосновения слишком горячи, а поцелуи крайне страстны. Макс полностью отключил разум, хотя не был убийственно пьян, просто у него наконец нашлось железное оправдание для того, чтобы дать волю сдерживаемой столько времени страсти. Он не думал в принципе, когда обхватил лицо жены и впился в ее губы поцелуем. А Влада, когда отвечала на поцелуй мужа, была точно не трезвее Макса. Она, задыхаясь, не стала строить недотрогу и еще она очень надеялась, что утром никто из них не вспомнит о том, что творили этой ночью.

Макс сжимал в объятиях женщину, давно поработившую его внутреннего гуляку, и целовал так горячо, точно это была клятва преданности любящего мужчины. Его руки скользили по бедрам супруги и не знали стыда. Его ласки больше походили на жадное вожделение живущего последний день девственника, чем на степенные ухаживания бессмертного ловеласа.

Они спрятались в самом темном углу, будто какие-то любовники, связь между которыми не должна быть раскрыта. Влада тяжело дышала под ласками опытного мужчины. Она не просто поддавалась влиянию, она нарочно добивалась внимания. Степень ее опьянения умножалась на степень желания, и вот уже не было никаких границ, не осталось никаких других целей, лишь один инстинкт — основной инстинкт. Влада вновь опрокинула стакан, Макс последовал ее примеру, а потом до и после больше не существовало…

Максим прижал хрупкую Владу к стене и подхватил на руки стройные бедра. Оказавшись между ее ног, он выдохнул через ноздри пламя похоти и набросился на жену с еще более явным желанием.

Влада была податливой и не менее разгоряченной, чем супруг. В ее голове не осталось ни одной мысли, ни одной границы, только страсть. Она услужливо позволяла Максу делать все, что принесет удовольствие им обоим, но не забывала отвечать взаимностью. Муж расстегнул молнию на джинсах и, отодвинув кружево трусиков Влады, потерся навершием о ее влажное лоно. Девушка закинула голову назад и звучно протянула свое «а-а-ааа». Этот вскрик дал Максу новую порцию вожделения. Растерев влагу по всей поверхности ее входа, он смочил свой член слюной и нагло вторгся. Влада вскрикнула и впилась новым поцелуем в его алые губы. Молодой человек вошел медленно, на всю длину, и еще крепче сжал объятия.

Влада стонала от удовольствия то ли все больше под действием алкоголя, то ли проникаясь в религию под названием «Секс»… Ее грудь была обнажена перед взглядом Макса и глубоко вздымалась, под его укусами-поцелуями. Руки девушки скользили по каменным мышцам его плеч, поднимались выше по шее, а потом путались в белокурых прядях его волос. Она подавалась навстречу новому толчку, обнимая каждый дюйм этой возбужденной плоти, желая каждый дюйм этой возбужденной плоти…

Макс впервые за долгое время был близок с женщиной, но впервые за все время был так удовлетворен и ненасытен одновременно. Его плоть требовала больше, и будто после вечности покоя, он наконец смог позволить себе жить полной жизнью! Влада отзывалась на каждое его прикосновение, она заходилась приступом страсти на каждое его проникновение. Макс был настолько же счастлив, насколько и пьян. Они танцевали в такт самого ритмичного реггетона, они занимались сексом в такт их учащенному сердцебиению.

Влада кричала без стеснения. Она впервые чувствовала себя истинно свободной, познавая в полной мере фразу «на седьмом небе от счастья», и ревностно желала, чтобы никогда это счастье не покидало ее тела. Так сладок был этот ночной порок, так долог был их путь к нему…

Что ж, утром они не проснулись в одной кровати и, к сожалению, не помнили ничего из того, что произошло этой ночью. Смертельная доза алкоголя не позволила им восстановить в памяти ни одной детали прошедшей ночи, не говоря уже о роковой близости. Влада, разумеется, ужасно чувствовала себя наутро, но не решалась сказать Максу о том, что ее влагалище пульсирует до сих пор и что это могло бы значить… Аналогичные мысли были и у Макса, ведь он пошел на эту вечеринку по настоянию жены и совершенно очевидно, оттрахал кого-то из-за своего бесконтрольного опьянения.

— Что ты сделала со мной?.. — кряхтел Макс, глотая обезболивающее на кухне.

— Ну как бы счет равный, — ответила Влада и перехватила стакан с водой, чтобы запить таблетку от головной боли. — Как мы попали домой?

— Ты не помнишь?

— Вообще ничего…

— И я, — схватившись за голову, Максим поражался их совместному безрассудству. — Ни единого воспоминания…

— Плохо, — сурово произнесла Влада, отлично зная, что беспамятному утру всегда предшествует очень запоминающаяся ночь. — Открой-ка интернет…

— Ты серьезно?..

Макс вдруг что-то понял, и сам не рад был промелькнувшей мысли. На его лицо наползла сконфуженная ухмылка, и он быстро загуглил сводку новостей ночной жизни столицы. Бегло просмотрев события минувшей ночи, он выдохнул.

— Рано не радуйся, — Влада снова уничтожила надежду на спасение и быстро набрала в поиске запрос «Максим Фридман и Владислава Полянская».

После почти моментальной обработки запроса, которая Максу показалась вечностью, на экране высветились данные.

— Вот теперь выдыхаем, — расслабленно произнесла девушка.

— Ты профи в таких делах, да?

— Просто знаю, что бывает после таких вот «вообще ничего не помню».

— Ладно, если бы мы там что-то натворили этой ночью, то здесь сейчас были бы не наши свадебные фотки или фотоколлекция былой славы оторвы Влады Полянской…

— Да иди ты, — фыркнула девушка и медленно пошла в гостиную.

Через некоторое время Максим тоже пришел. Он заботливо принес Владе холодную повязку и уселся рядом.

— Эй, Джон Джеймс Рэмбо, — окликнул жену Макс и протянул свернутое в бандану кухонное полотенце. — Ты забыла реквизит.

— Смотрю, у тебя настроение великолепное? — проворчала она. — Цель достигнута.

— Какая еще цель?

— Поисковая операция. Вчера мы отправили целую цистерну виски на твои поиски. В себя.

— Слушай, я тут нашел парочку занимательных твоих снимков, — воскликнул Макс и развернул к Владе ноутбук, чтобы показать фотографии. — Это ж как нужно бастовать, чтобы расписать стены офиса отца?

— Я бы обязательно поколотила тебя за эти глупые приколы, но у меня болит все тело, как будто, возвращаясь домой, мы или случайно попали на танковый полигон, или первый вариант…

— Тц, откуда в тебе этот безумный юмор?

— Оттуда же, откуда это дикое похмелье, — тихо проворчала Влада и устало закрыла глаза.