Ларс.

- Ага, - провыло это нечто, растягивая последнюю букву.

Оно ворвалось в камеру, буквально поглощая все свободное пространство. Взбрыкнувший было воевода, наверное, по скудоумию схватившийся за топорик, был небрежно опрокинут лапой этого чудища. Он схватил двух моих оппонентов за ноги и поволок наружу, собирая их затылками все неровности пола.

Из-за его могучей спины проскользнули Аршак с Эсой. Джуниор светился, как начищенная золотая монета. Эстрид же, недовольно фыркая, причитала про недалеких и бестолковых княжичей, которые и шагу не могут сделать без пригляда Эсы. При этом, она не забывала освобождать меня от кандалов, орудуя найденными молоточком и зубилом.

Моя радость от встречи с ними, видимо, была написана на лице, так как, увидев мою счастливую физиономию, Эса закатила глаза и перестала ворчать, сосредоточившись на моем высвобождении.

Пока Эса меня освобождала, Аршак ввел меня в курс событий. Оказывается, когда меня похитили с харчевни, Эса с Аршаком успели поругаться и решили обратиться ко мне, как к третейскому судье. Суть спора они не разглашают, но, когда мои спутники дошли до харчевни, то увидели неприглядное зрелище по волочению моего тельца в телегу. Все это было обыграно, как «выдворение» пьяницы из заведения. Они проследили за моими похитителями до места моего заключения. Эса осталась наблюдать, а Аршак был послан к Радомыслу и Соколу за подмогой. Меня держали в смоленской казарме воеводы, в местном карцере для проштрафившихся солдатиков. Прискакавшие Радомысл и Сокол не рискнули соваться в казарму из-за недружеских отношений самого Радомысла с властьдержащими Смоленска. Дядюшке пришлось обращаться к самому князю города. Мои же товарищи, решили взять дело в свои руки и, с помощью сподручных Эстрид, решили тайком меня вызволить из темницы.

К величайшему удивлению моих компаньонов, в соседней камере, в которую они сунулись по незнанию, был обнаружен Ага, брат Эсы. Именно поэтому Аршак довольным павлином поглядывает на воительницу. Аршак-старший, по мнению Джуниора, оказался не при чем. Агу же нашли у воеводы.

Кстати, Ага – почти немой. «Ага» - это единственное, что он может произносить.

Пока меня вводили в курс дела, Эса освободила меня от оков, бросила под ноги мою одежду, которую она нашла в углу камеры и выбежала к братцу. Тот, судя по звукам ударов, излишне агрессивно вел беседу с двумя моими бывшими собеседниками.

Общение с Агой не прошло бесследно с моими надсмотрщиками. У Рогволда заплыл глаз, а борода превратилась в лохмотья. Палач же светился своим синим носом-шнобелем. Эса уговаривала брата прекратить воспитательную беседу и бежать отсюда.

- Ага, спасибо! Ты меня спас, - заявил я, стараясь как можно громче и по слогам донести информацию, постукивая по плечу Агу.

Здоровяк покосился на мою руку, панибратски его касающуюся, заявил свое «Ага» и пошел на выход, схватив в охапку бедолагу воеводу с помощником.

Мы проводили взглядом эту процессию и переглянулись с Эсой. Она нахмурила бровки и брякнув: «Ага – не дурак, он просто немой», проплыла мимо меня гордой походкой. Мы с Аршаком засеменили следом.

Ночь встретила нас прохладой и сыростью. Во внутреннем дворе казармы кипели одиночные бои. Резкий и продолжительный свист Эстрид был сигналом для ее сподручных, чтобы максимально отвлечь внимание солдат и скрыться при первой же возможности. Мы трусцой пробежали вдоль высокого частокола и остановились рядом с сооружением, примыкающем к стене. Ага со своей ношей умудрился взобраться на крышу постройки, опираясь на прислоненные рядом бочки. Он небрежно перекинул через частокол два плененных габаритных тела, предварительно связанных и отправленных в забытье еще до выхода во двор казармы. Не смотря на то, что рана в боку начала меня беспокоить, я умудрился перепрыгнуть через частокол, даже не поморщившись. Хладнокровным я был ровно до того момента, как я приземлился. Нужно будет в дальнейшем отточить этот момент. Наверное, посадка на землю не является моей сильной стороной. Пытаясь собрать в кучу рассыпавшийся позвоночник и дрожащие ноги, я не уследил за тем, что замыкающим был Аршак. Его тушка приземлилась на мое чудом собранное тело. В итоге, меня поддерживали с двух сторон. Аршак и Эса переругивались. Эса ворчала на Джуниора за неуклюжесть, а Аршак извинялся, что не разглядел меня в темноте.

Мы дошли до Аги. Он стоял возле лодки на берегу реки. За спиной у нас, словно растревоженный улей гудела мини-крепость воеводы. Там были слышны крики солдат и звон оружия. Повторный свист Эсы обрубил звуки. Ее дружина скрылась. Только солдатские окрики доносились вслед.

Ага бросил в лодку свою ношу, а сам сел на весла. Мы поторопились залезть на его суденышко. Эса руководила братом, указывая путь по реке.

Когда мы тронулись от берега, я услышал ржание лошадей и стук копыт. Гневные крики новых участников сегодняшнего вечера призывали немедля открыть ворота, иначе княжеская дружина разнесет все на бревнышки. Видимо, это подоспела помощь от князя во главе с Радомыслом и Соколом. Вовремя они. Звуки с казармы воеводы хорошо доносились по воде.

- Мы сейчас плывем в мой лагерь. Там переночуем в безопасности, а утром вернемся в харчевню, - Эса вопросительно на меня посмотрела.

- Хорошо, - я задумался, - дядя с учителем переживут мое отсутствие, но по-хорошему нужно бы сообщить, что со мной все в порядке.

- Я направлю гонца, сообщим. Если харчевня еще цела. Аршак говорил, что дядя твой хотел колесовать Васюту-харчевнщика.

Аршак кивнул в ответ на мою вопросительно поднятую бровь.

- Твой брат спас мне жизнь. Я хотел бы его отблагодарить, - я внимательно смотрел на воительницу.

- Лучшей благодарностью будет – не обижать его, - дернула плечами Эса.

- Я хотел бы взять его к себе в дружину.

Эстрид удивленно посмотрела на меня, хмуря бровки.

- Ты решил собрать в отряд потомков твоих врагов? Я и Ага дети твоего кровного врага, а Аршак, возможно, сын вероятного врага, помогающего моему отцу.

Джуниор напрягся, но промолчал, увидев мою хмурую рожицу.

- Эстрид, Ага будет в моей дружине?

Воительница по обыкновению закатила глаза, но села напротив братца. После недолгих ужимок и жестов Эсы, Ага трубно прорычал свое любимое слово, довольно кивая ей. Эса с грустью в глазах посмотрела на меня и передала его согласие. Ага оглянулся на меня, улыбаясь во все свои зубы, подтверждая договоренность. Кстати, одного переднего зуба у него не хватает, поэтому выражение его лица кажется довольно смешным, если забыть про его огромную силищу.

По указанию Эсы мы завернули в заводь. Свет звезд и полной луны рассеивал мглу зарослей камыша. Мы приплыли к заброшенной рыбацкой пристани. Гул жаб и сверчков рассеивал тишину. Наш отряд неспешно выполз из лодки и направился к покосившейся избенке на берегу. Эса подавала какие-то знаки и звуки, наверное это пароли для ее дружинников расположившихся, как мне кажется в кустах и деревьях. Может это паранойя, а может они и правда прячутся на столько грамотно, что я не смог даже намека найти на местоположение караульных.

В избушке Эса распорядилась разжечь печь и бросить в подпол наших пленников. Ага выполнил поручение касательно пленников вплоть до буквы. Бросил он их туда славно. Брякнувшиеся об пол погребка тельца знатно гремели костями. Надеюсь, не пришиб. Даже жалко их.

Аршак умело разжег огонь в печи. Ага умостился в углу, заразительно позевывая. Эса притащила тюфяки и плащи из-за печи и раздала всем для ночлега. Не сговариваясь, каждый улегся ближе к древнему обогревателю и укрылся плащом. Печь еще не нагрела комнатку, поэтому по полу гулял холод.