Деревянный венец. Том 2 (Темный маг 8)

Глава 44

Сам Арон никогда не любил пышные церемонии, и Эрига, по ее признанию, тоже, но все же они решили не отступать от многовековых традиций Террун. Единственная разница — свадьба прошла не в храме Солнечного, а в храме Ледяной богини, и теми, кто благословил новых правителей империи, стали верховные жрецы Многоликого и Серой Госпожи.

А еще в то мгновение, когда эти жрецы в четыре руки возложили ему на голову корону — подаренный Великим Древом деревянный венец — Арон увидел два гигантских силуэта. Нечто, напоминающее огромного крылатого монстра, за спиной жреца Многоликого. И нечто, похожее на вихрь из клубящегося серого дыма, в котором появлялись то бледные изломанные тела, то черепа, то живые лица, искаженные в крике, — за спиной жреца Серой Госпожи.

Благословение от Неблагих богов Великой Триады для Темного императора.

Только Солнечный не явился — что было более чем ожидаемо.

Арон сам не знал, почему на следующий после коронации день он подошел к небольшой часовне, посвященной Солнечному и установленной в императорском парке в некотором отдалении от дворца. Часовня была пуста, службы в ней не проводились, жрецы не появлялись.

Он остановился в шаге от ведущей внутрь лестницы и поднял голову, разглядывая внешнее убранство малого храма. Яркие мозаичные окна, позолоченные шпили, белоснежные стены, изящная лепка, как обычно изображающая деяния многочисленных аватар бога.

Когда-то давно, в жизни себя-не-мага, Арон приходил в храмы Солнечного и молился там. Пусть без особого пыла и без особой веры. Но это было частью жизни — спокойной, тихой, мирной, счастливой жизни. Жизни, которая, кажется, принадлежала кому-то другому.

Зачем он пришел сюда?

Бессмыслица.

Арон уже отвернулся и сделал пару шагов по направлению ко дворцу, когда дверь храма за его спиной отворилась.

— Он ждет тебя, — сказал голос.

На пороге храма стоял молодой жрец, и распахнутая дверь чуть просвечивала через его силуэт. Арону вспомнилось посещение храма Великой Триады — там тоже служили жрецы-призраки.

Из проема двери изливался яркий, почти слепящий, свет.

«Он» — о ком жрец говорил?

Ладонь Арона привычно легла на навершие жезла Солнечного — и он тут же отдернул пальцы. Навершие обжигало так, будто его только что достали из кузнечного горна. Пожалуй, это отвечало на его вопрос.

Арон жестом велел своему сопровождению оставаться на месте, поднялся по ступеням и шагнул в проем.

Этого шага оказалось достаточно, чтобы с порога малого храма перенестись в центр совсем другого места, куда большего — и очень знакомого. Храм Триады, вернее, то его воплощение, где Арону довелось разговаривать с мертвым жрецом, который предлагал ему милосердие Солнечного бога.

Сейчас жреца тут не было. Вместо него в центре просторного зала, в колонне теплого света, стоял… сам Арон? То есть его двойник?

Арон остановился, рассматривая человека перед собой. Нет, все же не совсем двойник — различия имелись. У псевдо-двойника сильнее вились волосы, слегка отличалась форма губ и нос был не идеально прямой, как у самого Арона, а с заметной горбинкой. Но в остальном…

— Кто ты? — спросил он.

— Неужели не узнаешь? — псевдо-двойник усмехнулся такой же, как у самого Арона, кривой усмешкой. — Ты ведь однажды подделал мою реплику.

— Каир Солнечный? — недоверчиво уточнил Арон. Перед ним стоял пятый аватар бога? И это означало, что его сейчас превратят в горсть пепла за то старое святотатство, которое совершил Прежний?

Псевдо-двойник кивнул.

— Кстати, реплика получилась очень похожей. Я заметил подделку только пару лет назад.

Пару лет назад? Тогда, вероятно, все не так плохо. Вряд ли бог стал бы ждать так долго, чтобы уничтожить нечестивца.

— Прошу у бога Солнца прощения за свой непочтительный поступок, — Арон поклонился, пытаясь понять, к чему тот ведет.

Каир сделал небрежный жест.

— Это ерунда. Я позвал тебя не для того, чтобы говорить о такой мелочи.

— Позвал?

— Ты же не думаешь, будто сам решил сегодня прийти к моему храму, — Каир протянул руку и через мгновение жезл, который Арон уже привык считать своим, оказался лежащим в его ладони.

— Я никому не говорил, почему на самом деле оставил часть себя в мире смертных, — задумчиво произнес Каир, рассматривая артефакт, который создал тринадцать веков назад. — Даже мои верховные жрецы не знают причины. Скажи, Арон, как думаешь, почему ты смог завладеть им, хотя все маги, которые пытались сделать это до тебя, погибли?

Арон пожал плечами.

— У кого-то должно было получиться. Почему этому кому-то не быть мной?

Каир качнул головой.

— Забавная логика… Но нет, это ни у кого не должно было получиться, уж об этом я позаботился. Жезл был подарком, только тот, кому он предназначался, так за ним и не пришел.

То, что не было сказано, но подразумевалось, повисло в воздухе.

— Подарком кому? — спросил Арон, поскольку Каир явно ждал именно этого вопроса.

— Моему сыну, — отозвался тот легко.

Но у бога Солнца не было сыновей. У него была лишь одна дочь, Гита.

К чему эта встреча, этот разговор? Что вообще Солнечный хотел от него?

Не дождавшись от Арона реакции, Каир продолжил.

— Ты какое-то время общался с моим племянником, с Тха-Оро. Рассказывал ли он тебе об истинных формах богов и их аватарах?

— Нет.

— Что ж, тогда расскажу я. Когда мы, бессмертные, зачинаем и рождаем детей в нашей истинной форме, они сразу наследуют все наши черты и способности. Но породить ребенка в истинной форме можно только тогда, когда формы обоих родителей не противоречат друг другу. Так произошло с Тха-Оро — его отец был Господином Вод, а мать — Госпожой Земли. Но мне и моей госпоже повезло меньше. Моя истинная форма — неугасимый огонь, а ее — вечный лед и смертный холод.

Арон вздрогнул — вечный лед? Только про одну богиню можно было сказать так.

Взгляд Каира стал насмешливым — он явно понял, о чем Арон только что подумал.

— Все твои родичи так легко поверили, что ваш божественный предок имел лишь одного родителя, — произнес Каир. — И даже ты, видевший наше несомненное сходство и использовавший его для своей пользы, ты, сумевший забрать артефакт, простое прикосновение к которому должно было тебя, Темного мага, убить на месте! Даже ты ничего не заподозрил! Право, я не знаю, что можно сказать о такой выборочной слепоте…

Арон промолчал, хотя спросить сейчас хотелось о многом. Каир продолжил: