Страница 4 из 18
Наверняка Александр опять кричал, под давлением чар ночного кошмара, ибо сейчас слышалось недовольное ворчание англоязычных обитателей камеры, сопровождаемое разнообразными "факами", в отношении этого "русского сумасшедшего", который орёт по ночам и спать мешает добрым арестантам. Крики в предрассветный час, вряд ли, могли вызвать иную реакцию сокамерников.
– Чи шо, москалику? Ни як летав зарас, сратций ввирх? – Издевательски спросил Мазарчук, подняв голову со своего спального места. Неизвестно, умел ли он вообще говорить по-русски, наверняка – да, однако, старался всячески избегать "собачи мови клятых акупантив".
– Та пишол ты, бендера, у пьяной макаки пыску черемякати! – Ответил ему Саня, постаравшись соответствовать его языку.
Надо думать, что получилось не плохо, поскольку Мазарчук убрал свою рожу с глаз долой, причём, имея весьма недовольную мимику.
– У, чёрт тряпочный, проподляк ты, сука, ложкомойный! – Тем не менее, добавил Александр, вдогонку, уже не коверкая язык, немного сленга тюремной, сугубо российской, специфики.
Саня хотел было вернуть голову на подушку, покрытую наволочкой далеко не первой свежести. Пару-тройку часов ещё вполне можно было поспать, но вдруг заметил, что на его подушке успел дерзко расположиться крупный и наглый таракан.
Тайские тараканы, как подвид своего многочисленного рода, вообще, отличаются от собратьев внушительными размерами, а этот, даже среди собственных соплеменников, полноправно мог бы причислиться к великанам. Тараканище шевелил длинными усами, поблёскивал глазками, явно проявлял любопытство, с полным отсутствием страха, во всяком случае, удрать точно не собирался. Саня, по доброте человеческой, сначала хотел, было, "приласкать" не званного гостя тапочком, да жаль было наволочки, которая и без того чистотой не блистала. Вместо удара обувью, таракан был сброшен с подушки точным щелчком, отчего, сделав, как минимум, тройное сальто в воздухе, приземлился на тюремный пол в двух метрах от начала старта. Насекомое решило далее судьбы своей не испытывать и поспешило проявить присущие породе скоростные качества, удирая прочь на максимальном ускорении, с быстротой молнии.
Двуногие обитатели камеры, разбуженные в столь ранний предрассветный час Сашкиными криками, постепенно угомонились, ибо до завтрака ещё далеко и нет никакого смысла начинать день так рано. Табачный дым, потянувшийся после нескольких вспышек зажигалок, расстилался в скромном пространстве камеры подобно утреннему туману. Поджёг сигарету и Саня, не то чтобы хотелось сейчас курить, а так, скорее за компанию. Но дремота поспешила вклиниться в процесс табакокурения, потому пальцы очень скоро разжались, роняя на пол чинарик, ещё вполне приличного размера. Нет, пожара не возникло, насыщенный сыростью воздух довольно быстро справился с дымящимся окурком, история получила иное продолжение.
Окончательно пробудившись, когда рассвет наступившего дня уверенно окрасил, надоевшими тонами серого неба, решетчатое оконце, Саша увидел весьма забавную картину. Представление давал крупный таракан, похоже, тот самый наглец, что давеча был сброшен с подушки. Теперь этот жучара помойный уделил внимание найденному на полу окурку и тащил его подальше в угол, проявляя при том приличную сноровку.
Понятно, что тараканы не курят, но этому субъекту зачем-то понадобился найденный бычок, а вот для какой нужды, конечно, его спрашивать было бесполезно. Гурзанов решил изловить подлеца и вовсе не из тяги к энтомологии. Почему-то тараканище внушал мысль о неплохих спортивных задатках, ну как перспективный спринтор, а на этом здесь можно было неплохо подзаработать.
Саня мог на тот момент констатировать, что его финансовое положение приблизилось к отметке "церковная мышь". В кармане оставались лишь двести бат местной валюты, да три доллара американской, а табачное довольствие, увы, в тюремную пайку не входило и если денег нет, то можешь курить хоть вату, это никого не волнует. Усатое же насекомое могло помочь утроить и даже удесятерить состояние, удачно выступив на тараканьих бегах, которые регулярно устраивались на прогулочном дворе.
Тараканище был пленён моментально, он даже не успел бросить свою ношу и включить ускорение. Саша накрыл его панамкой, а после переместил в пустую сигаретную пачку, как есть, вместе с окурком. Довольная улыбка застыла на Сашкиных губах, когда он встряхнул коробочку с пленником, а потом, поднеся её к уху, слушал, как монстр внутри скребёт картон лапками.
– Что там у тебя? – Вяло поинтересовался спросонья Джон Буль.
– Таракан.
– О, мистер Алекс, азартный игрок. Желаю удачи. – Потянулся Джон, выпячивая живот, который никто не посмел бы назвать плоским. Он сразу сообразил, для чего этот русский парень изловил таракана. – Если повезёт, не позабудь угостить старого приятеля выпивкой. – Добавил Джон, намекая, что имея немного денег можно, без особого труда, разжиться самогоном, который здесь величают тай-виски.
– Конечно, друг, обязательно подсинявимся, если что…
– Подсинявимся? – Англичанин не понял смысл словосочетания. Проявляя некоторую тягу к русскому языку, он часто просил Гурзанова говорить по-русски, но с пояснениями.
– Рашен сленг, потом поймёшь, алкогольный ты мой. Эх, Ваня, вам бы только самогонку пьянствовать.
Александр заканчивал свою фразу по-русски, а Джон, хоть и опять ни черта не понял, одобрительно закивал головой.
* * *
На проводимые арестантами тараканьи бега охрана смотрела сквозь пальцы. Да и правильно делали, зачем напрягать обстановку, здесь ведь не концлагерь. В общем, тайские зеки имели такой момент развлечения и азарта. Действо сие происходило на прогулочном дворе, где узники коротали время после обеда. Иностранцев содержали отдельно от граждан королевства Таиланд, но внутренний тюремный двор был местом общения, даже, почти что, дружбы народов. Тайцы, в большинстве своём, любили поболтать с инородцами, пользуясь прескверным английским языком, но к нему легко приноровиться, имея даже совсем скромную языковую практику. Кроме того, именно здесь можно было прикупить или выменять кой чего нужного в скромном тюремном существовании. Не то, чтобы открытая барахолка, но скажи, что тебе надо и обязательно найдётся "маклер", готовый посодействовать.
Особняком на дворике держалась приличная кучка местных авторитетов, их высокий статус угадывался как в более почтительном отношении охраны, так и во взглядах простых зеков тайской национальности, которые, считали за благо для себя не встречаться глазами с кем-нибудь из "блатных". "Чёрная масть" более никак себя не проявляла, просто, находясь рангом на ступеньку выше остальных, беседовали меж собой, исключительно отдельным обществом, со стороны которого, впрочем, ещё и на прогулках тех, всегда доносился бодрящий дымок марихуаны. Главное дело, что не присутствовал с их стороны ни малейший намёк на какой-либо беспредел в тюрьме, где в целом, сложилась, почти что, нормальная житейская обстановка. От «авторитетов», понятное дело, на тараканьих бегах сыпались самые высокие ставки.
Началу бегов предшествовал сговор таракановладельцев, ибо расписания и афиши те соревнования не имели. Решался вопрос об участниках, размер ставок и конвертация того, что будет поставлено, поскольку далеко не все зэки располагали денежными средствами. Принималось всё, мало-мальски, имеющее цену: сигареты, туалетная бумага, одежда и обувь, если конечно, последние были в приличном состоянии, но особую значимость на кону приобретали алкоголь и наркотики. Можно было поставить даже самого таракана, но естественно, лишь в том случае, когда это был какой-нибудь фаворит бегов, многократный чемпион, приносящий владельцу "ништяки" выигрышей.
– Ну, что братва лихая, принимаете до кучи!? Я хотел-бы три доллара поставить на это вот чудовище. – Саня легонько встряхнул коробочкой с пленённым тараканом. Правда, его не сразу поняли, поскольку он опять сказал половину своей приветственной речи на русском.