Страница 63 из 70
— Но оказалось, что холодный сон действует максимально благотворно — заметила Управляющая — И чем дольше холодный сон — тем лучше. Вплоть до возвращения до начала первого этапа.
— Таким я очнулся в Жопе Мира…
— И рвался оттуда на максимуме сил и энергии, верно?
— Да.
— Позднее…
— Продолжал рваться, не оставаясь нигде даже на лишний день. Но затем… я начал замедляться, начал осторожничать и перестраховываться… — жуя, вспоминал я — Как-то слишком быстро…
— Именно. Я знала, что ты заметишь… все зависит не только от продолжительности холодного сна… но и от…
— Тебе не идет лик актрисы драмы, Кальвария.
— После каждого пробуждения ты проходишь все четыре этапа — если тебе позволят. И с каждым новым пробуждением ты проходишь все этапы быстрее…
— Насколько быстрее?
— Гораздо быстрее. В первый раз весь путь может заняться десятилетия. Во второй раз — годы. В третий раз…
— Ясно…
— Вы люди любите ходить проторенными дорожками. Даже если не осознанно, то подсознательно… Ты не помнил, но на самом деле изначально знал куда тебя приведут твои искаженные прошлым инстинкты… ты знал, что рано или поздно увидишь в своей руке уже надкусанный кусок запеченной человечины…
— Да пошла ты!
— У каждого из таких как ты на первом и втором этапах отмечена безудержная бурная ненависть к насильникам и каннибалам… Вполне разумно порицать и наказывать таких индивидуумов… вплоть до смертной казни. Но разве не странно желание убивать их лично, причем наслаждаясь каждым мигом? На самом деле ты переносишь на них собственные бессознательные страхи, Оди… таким образом ты борешься со своим неизбежным будущим… сражаешься с собственными страхами…
— Хочешь сказать, что я насильник?
— Вряд ли, если ты им не был еще до процедуры. С подобной несвойственной тебе изначально мерзостью сильный разум и характер еще могут бороться.
— А людоедство?
— Эта тяга непреодолима. Но опять же не факт, что ты ел человеческое мясо. Трудно не заметить подступающую странную тягу… и разумный человек всегда задастся одним из любимых твоих вопросов…
— А какого хера? — медленно произнес я.
— В точку… А какого хера происходит? Предполагаю, что однажды ты заметил в себе нечто… темное… и начал копать. Но мне не дано узнать куда тебя привели твои поиски…
— Ты влезла в мою аптечку?
— Во все твои аптечки. Воспользовавшись своими данными и запасами, я делаю все, чтобы стабилизировать тебя в конце второго этапа. Уколы станут все чаще… а затем у тебя появится резистентность и придется перейти на средство мощнее. Но и оно не станет панацеей.
— И тогда?
— Ты знаешь ответ, герой Оди… Сразу сообщаю и обещаю — при одном твоем пожелании я погружу тебя в холодный сон.
— Людоед — произнесла Ссака и хохотнула — Охренеть… но… так ли это страшно, лид? Да посрать — жри себе на здоровье. Мало ли нам встречается стоящего смерти дерьма?
— Кого убьем — того и сожрешь, сеньор — подтвердил Хорхе — Сделаю рагу из нарезанной кубиками жопы…
— Страшен не третий этап — вмешалась Кальвария — Страшен четвертый… если позволить животному началу взять над собой верх, то… восстановиться полностью уже не удастся никогда.
— Тогда в холодный сон его прямо сейчас — предложил Хорхе — А мы задержимся тут на месяц без проблем. Дел полно…
— Без стирания памяти холодный сон неэффективен — слова Управляющей прозвучали как приговор — Я могу заморозить тебя. Но ты проснешься уже не гоблином-героем Оди…
— А просто гоблином без прошлого — кивнул я — Куском мяса с ничего не значащим номером на груди… Дерьмово… прямо сука дерьмово… Сколько времени у меня в запасе?
— Месяц… возможно чуть больше. А затем тебе придется принять решение, герой Оди…
Я молчал и слепо смотрел на расстилающийся подо мной пояс джунглей и далекие холмы потерявшей независимость реликтовой зоны. Под ржавым небом с голубыми проплешинами опять сгущались дождевые облака…
— Сеньор — окликнул меня Хорхе — Выход есть всегда… Может прямо сейчас начнешь делать видеозаписи с пояснением о себе и своих целях?
— Видеодневник — кивнула Ссака, отставляя опустевшую банку и берясь за кружку с кофе — Понятно, что воспринимать эти записи будешь как от чужого, но хоть что-то узнаешь о себе прошлом…
— Все это хрень — качнул я головой и постучал согнутым пальцем себе по виску — Как не крути, а Окраина Мира с плуксами и гоблинами повлияла на мой характер… я был как злобный кусачий новорожденный в полной говна утробе стальной матери пока меня не выплюнули…
— Да — подтвердила наемница, наматывая белую прядь на пальцы — Тут не поспоришь — вы с Рэком очень разные и при этом очень похожие. Старт имеет значение… Хрен бы я была сейчас такой, разбуди меня не ты, а какой-нибудь бубнящий старый проводник кастрат… Но один хер ты начнешь что-то вспоминать, кого-то ненавидеть…
Протянув руку, я дождался, когда мне отдадут кружку остывшего кофе, отхлебнул пару больших приторных глотка и, утирая рот, ответил:
— Время… вот что имеет значение… время… Как долго я спал до того, как был пробужден в Жопе Мира, Кальвария?
— Не имею таких данных.
— Мой нейрочип?
— Не имею доступа ко всем данным нейрочипа, но сомневаюсь, что в него загружали подобную информацию. Ею владеет только Управляющая Франциска II… и удивительно, что она решила не делиться ею с тобой — заметила пластиковая муха и неумела развела передними крохотными манипуляторами.
— Даже не пытайся, Кальвария — рассмеялся я.
— Я лишь выражаю удивление…
— Ну да… твои предположения о продолжительности моего сна?
— Не имею таких данных — повторила система — Этот вопрос ты должен задавать не мне. Но продолжительность сна может и не быть связана с временем твоего пробуждения. Мы не знаем мотивов Камальдулы как и причин потребовавших твоего пробуждения. Я долго наблюдаю за человеческим родом и успела хорошо заучить один из важных уроков — некоторых из вас лучше не будить никогда…
— Твои предположения? — упрямо повторил я.
— Ты спал не так уж и долго — вздохнул дрон и резко подался вперед, вбивая щуп в изуродованный вздутиями иссиня-черный панцирь приземлившегося на подоконник огромного жука. Заскрипев и затрещав, жук развернулся на пронзившем его копье и атаковал убивающую его машину.
Больная жизнь против исправного механизма…
Машина победила и вскоре разорванные останки жука-мутанта стали угощением для пополнившейся стайки мух и стрекоз.