Когда не все дома

— Не такой уж я ловелас, чтобы подзабыть тех, с кем спал, и в маразм ещё не впал, — после церемонной вежливости предыдущей беседы прозвучало это вызывающе грубо, цинично.

Солидный пожилой мужчина с трудом расцепил побелевшие от напряжения пальцы, встал, подошёл к окну и принялся внимательно рассматривать небо и горы.

— Аня собиралась вернуться через четыре дня и не вернулась. Когда я позвонил к ней на работу, к телефону она подошла, а разговаривать не стала, буркнула что-то о своей ошибке и попросила больше не звонить. Я с ординатуры подрабатываю здесь, передо мною курортных романов прошли сотни, если не тысячи, мог бы уже не удивляться.

Биологический отец Ольги, в этом она уже была уверена процентов на семьдесят, вернулся к столу, сел, натянуто улыбнулся:

— Потребуете генетическую экспертизу?

— Попрошу, — уточнила Ольга, понимая, что сути её уточнение не меняет.

— Ну что ж, Ваше право, — согласился доктор Кулешов. — В городе несколько лабораторий, предоставляющих такие услуги, сообщите мне, когда выберете и запишетесь, я подъеду. А пока, извините, у меня приём и там ещё кто-то записан.

— Я к Вам записан, — вступил в разговор Андрей, — но, думаю, не стоит…

— Нет уж, молодой человек, — перебили его, — лечение Вы оплатили, значит, будем оформлять санаторно-курортную книжку. И должен же я знать, — доктор усмехнулся, — от кого ждёт ребёнка моя гипотетическая дочь.

Папа поможет — 1

«Процедура взятия биологического материала», как это действо значилось в прейскуранте лаборатории, много времени не заняла, результат пообещали через четыре-пять дней. Они вместе вышли из стеклянных дверей и приготовились распрощаться. Но оказалось, что Ольга с Андреем свою прокатную машину оставили на той же стоянке, что и доктор Кулешов. Ольга продолжала отстранённо называть возможного отца доктором и обращалась исключительно на Вы. Так было проще. Сложнее будет назвать незнакомого человека папой, если всё подтвердится, конечно, и если когда-нибудь захочется так называть этого невозмутимого, уверенного в себе мужчину. Да и он, опять же, позволит ли приблизиться к себе так близко? Может ведь и не снизойти… Ольгины сложные размышления об отцах и детях прервал возглас Андрея:

— …, ну ты посмотри, вот паршивцы!

И муж резко рванул вперёд к машине, у которой крутилась мелкая шпана. Оля тоже ускорила шаг. Мальчишки бросились врассыпную, а Андрей куда-то пропал, вдруг исчез из поля зрения. Ольга побежала.

Он лежал между стоящими в ряд машинами и пытался поднятья, цепляясь за колесо. Вокруг валялись какие-то гайки, расплывалась грязно-красная лужа.

— С ножом пошёл дворники и колпачки откручивать, вот и пырнул, куда достал, идиот малолетний! — ругался Андрей.

Ольга почувствовала, как сильные руки отодвинули её с прохода. Доктор Кулешов властно прикрикнул на неё:

— В скорую звони! Быстро! — и тяжело упал на колени прямо в кровяную лужу. — А ну-ка ляг и не дёргайся! — рявкнул он теперь уже на Андрея.

В машину скорой Андрея, бледного, ругающегося сквозь зубы, загрузили на носилках. Кулешов, придержал Ольгу, когда она хотела напроситься в сопровождающие:

— Не надо, дочка, не мешай людям работать. С врачом я договорился и в приёмный покой сейчас тоже звякну. Всё будет хорошо, заштопают твоего Андрея, станет краше, чем был. Дай-ка я лучше в твои глазки посмотрю — и он наскоро вытер грязные ладони о куртку, аккуратно обхватил Ольгину голову, повернул к свету, вгляделся, затем крепко сжал её запястье, покивал головой и за руку повёл к своей машине.

— Полиция, гляди-ка, уже подъехала. Ну да с начальником их я знаком, попозже встретимся, поговорим. А мы с тобой сейчас прокатимся в одно хорошее место, покажу тебя знающим людям, что-то ты мне не нравишься.

Ольга и сама себе не нравилась, и доктор в испачканных кровью джинсах тоже не нравился, и то, что он внезапно признал отцовство ещё до получения результатов экспертизы и перешёл на ты, совершенно не нравилось. Кружилась голова. Тошнило. Токсикоз? Рановато вроде бы. Да прошлую беременность вообще никакого токсикоза и в помине не было! И куда повезли Андрея?! Почему она не с ним?!

В хорошем месте, как и обещал Кулешов, специалисты, действительно, оказались на редкость грамотными. Ольге гарантировали: «У нас лучше, чем в санатории, посмотрим, понаблюдаем, если всё в порядке, выпишем через недельку». Сил и смелости, чтобы сопротивляться, не было.

Доктор Кулешов привёз её вещи из номера санатория, поставил на прикроватную тумбочку пакет с виноградом и яблоками, уточнил:

— Всё мытое.

Критически осмотрел, как она устроилась на новом месте, покивал многозначительно:

— Неплохо, неплохо, но главное, твой лечащий врач — мой старинный приятель, золотые руки, а голова так вообще платиновая.

Оля поёжилась, в красках представив этого монстра, она вообще гинекологов побаивалась и старалась, по возможности, избегать.

В этот момент в кармане запел и задёргался сотовый. Звонила свекровь:

— Оля, я не знаю что делать! Из садика Коля его привёз в бинтах, в каком-то чужом свитере, футболка в пакете — вся в крови! И щека разодрана, ты бы видела! И ладно бы первый раз, но это уже система! Ты же мать, решай! Может, не водить его больше в этот садик?

— Как в крови? — перед глазами у Ольги вновь растеклась пугающая лужа на асфальте.

Заметив, как побледнела его подопечная, Кулешов бережно усадил её на кровать и отобрал телефон. Взглянул на экран, где крупными буквами значилось «Мама Андрея», приложил аппарат к уху.

Папа поможет — 2

— Здравствуйте, это доктор Кулешов Сергей Игоревич, лечащий врач Ольги Алексеевны. Ей сейчас нельзя волноваться. Нет, нет, ничего страшного, она здорова. Беременность это не болезнь, но состояние, которое требует бережного отношения. Так что у вас там случилось? Да. Я передам. Как я понял, угрозы для жизни и здоровья мальчика нет? Вот и славненько. Ну, раз вы решили это дело так не оставлять… Езжайте в больницу, зафиксируйте документально, потом, если пожелаете, в полицию. Да, это мой совет. Ольге Алексеевне всё передам. И сыну вашему тоже скажу, да, чтобы обязательно перезвонил. Всего хорошего, до свидания, — и доктор вернул телефон на тумбочку.

— Оленька, всё в порядке, у сына твоего какая-то царапина на щеке. Это пустяки, мальчишкам драться положено, уж поверь мне, я троих сыновей вырастил. А вот свекровь у тебя — паникёрша, я с Андреем поговорю, пусть он её немного усмирит. На что это похоже, звонить за тысячу километров и рассказывать о всякой ерунде в таком тоне, что и у здорового сердце разорвётся. Послушай, только между нами, а у неё, — доктор покрутил пальцем у виска, — все дома?

Ольга неожиданно даже для себя рассмеялась:

— Конечно, не все дома. Сын у неё в Сочи уехал вместе с женой, зато внука они ей оставили. Нервы…

— Понятно, — кивнули ей в ответ. — А нервы… Нервы лечить надо. Я сейчас для тебя капельницу организую, и ты поспишь, — назначил доктор и вышел.

Ольга прилегла на кровать, ткнула кулаком подушку. Чувствовать явно отцовскую заботу этого большого и сильного, как матёрый медведь, человека было непривычно и приятно. Она не терпела, чтобы решали за неё, чтобы приказывали, распоряжались её жизнью, в таких ситуациях Ольга ярилась и боролась за права и свободу. А тут — непререкаемый тон, и у неё не возникает желания ослушаться, в сердце лишь благодарность за заботу и осознание, что папа (конечно папа, а кто же ещё) волосу не позволит упасть с её головы, а всех обидчиков порвёт в клочья. Через три минуты прибежала медсестричка с капельницей.

А доктор Кулешов тем временем отправился в травматологию.

Андрей был в полном порядке: заштопан и определён в отдельную палату, всё, как договаривались с фельдшером скорой и врачом приёмного. Войдя в палату, Кулешов отметил, что в серой куртке больничной пижамы, после наркоза, жизнерадостный вид и лоск молодой человек подрастерял.