Страница 24 из 34
С другой стороны, так как Джегань был воином, и часто он мог предугадать её следующий шаг, Кэлен думала, что в прошлом, которого она не помнила, она, должно быть, тоже была воином.
Потревоженные настойчивыми шёпотами своих друзей, мужчины в лагере повсюду вышли из палаток, стирая сон со своих глаз, и стояли под дождём, уставясь на стремительную процессию, двигающуюся среди них.
Другие мужчины отрывались от работы по уходу за животными, чтобы посмотреть. Наездники сдерживали своих лошадей, чтобы подождать, пока не пройдёт император. Фургоны грохотали останавливаясь.
Независимо от того, где она находилась, в лагере стояла вонь, но среди людей это было на порядок хуже. Запах уборных смешивался с жирной сажей. Кэлен не думала, что второпях вырытые уборные предназначались для длительного пользования.
Быстрый взгляд на небольшие потоки воды, направляющиеся через лагерь, говорил о том, что уборные уже переполнены. Запах подтверждал это предположение. Она не могла вообразить, насколько хуже собиралось стать в ближайшие месяцы осады.
Даже со зловонием и отталкивающими видами некоторых из вещей, происходящих в лагере, Кэлен отметила всё это только смутно, краем сознания. Её мысли были о других вещах. Или скорее, на одной вещи: тот человек с серыми глазами.
Она не знала, в какой команде он будет играть. Когда она видела его лицо днём ранее, он был в клетке на транспортном фургоне. Она знала только, поймав клочки бесед Джеганя с офицерами, что в клетках содержали некоторых мужчин, которые были в команде, прибывшей, чтобы играть на турнирах.
Джегань жаждал совершить осмотр команд прежде, чем начнутся игры. Пока они переходили от команды к команде, она искала того человека.
Поначалу, она даже не представляла, как сможет выполнить задуманное. Она оставалась близко к Джеганю, когда он осматривал игроков так, чтобы она также могла видеть их.
Он знал многое о некоторых из команд. Он комментировал его охранникам, что он ожидал увидеть прежде, чем доходил до очередной новой команды.
Когда он достигал новой группы, он попросил представить пред ним ключевого игрока и флангового нападающего. Несколько раз он хотел взглянуть на мужчин линии блокировки. Это напомнило Кэлен домохозяек на рынке, осматривающих куски мяса.
Кэлен изучала все лица, которые она видела, вглядываясь в каждого человека. Она не измеряла их рост, вес и мускулы, как делал Джегань. Она смотрела на их лица, пробуя найти человека, которого она видела в клетке за день до этого.
Она начала падать духом, думая, что его, должно быть, нет среди команд. Она начала предполагать, что возможно его послали в качестве раба на строительство ската наряду со многими другими пленниками.
И вот, когда она, наконец, заметила этого человека, он сделал очень странную вещь: плюхнулся лицом прямо в грязь. Они всё ещё были на некотором расстоянии от него, и никто, кроме Кэлен по-настоящему ещё не смотрел в его сторону.
Все остальные думали, что человек был просто неуклюж, когда он споткнулся о цепь, лежащую на земле. Когда они приблизились к команде, некоторые из охранников смеялись, перешёптываясь между собой о том, как быстро этот человек предстанет с переломанной шеей на поле Джа-Ла.
Однако, Кэлен не сочла это забавным. Лишь она одна следила за этим человеком, и она знала, что он споткнулся не случайно. Она знала, что это было преднамеренно.
Падение выглядело достаточно правдоподобным. Никто больше не сообразил, что оно было задуманным. Но Кэлен знала, что это так.
Она знала, что иногда бывает срочно нужно что-то предпринять, неважно, насколько это рискованно, если другого выбора просто нет. Но она не могла себе представить, зачем он это сделал.
Что могло быть целью такого поступка? Какой опасности он, возможно, пытался избежать? При некоторых обстоятельствах люди делали такие вещи, чтобы посмешить — и некоторые из охранников смеялись — но это не было целью того, что сделал этот человек.
По мнению Кэлен это было не только преднамеренным, но и сделано поспешно, как будто он думал об этом только за секунду до этого, и времени придумать что-то получше, не было. Это был акт отчаяния. Но почему? Зачем падать лицом в грязь? Чего это помогало достичь?
И тут её внезапно осенило. Именно с той же целью она накидывала капюшон своего плаща — скрыть то, что она делает, куда смотрит, на кого смотрит. Он, должно быть, хотел скрыть своё лицо. И на то была только одна причина — он боялся, что его кто-нибудь узнает.
Вполне возможно, он опасался быть узнанным самим Джеганем. Хотя и не исключено, что и Сестрой Улицией. В любом случае, он сделал это, чтобы предостеречься от того, чтобы его узнали.
Она предположила, что это действительно имеет некий смысл. В конце концов, этот человек был пленником. Только враги Ордена могли быть пленниками. Она задалась вопросом, был ли он высокопоставленным офицером или кем-то в этом роде.
Более того, он знал Кэлен. Даже в тот самый первый момент днём раньше, когда он был в той клетке и они встретились глазами, она поняла, что он узнал её.
Когда она вместе с Джеганем приблизилась к его команде, она и тот человек пересеклись взглядами. В том взгляде она прочла, что они оба знают, в каком тяжелом положении находится каждый из них, и потому, словно заключив негласный договор, ничем не выдали друг друга.
На сердце у Кэлен полегчало, когда она осознала, что среди всей этой мародёрствующей массы есть тот, кто ей не враг.
По крайней мере, она не считала, что он может быть врагом. Она напомнила себе, что нельзя выдавать желаемое за действительное. С её памятью, что была утеряна, у неё не было никакого реального способа узнать, враг он или нет. Она предположила, что он мог оказаться тем, кто охотится на неё.
Ей стало интересно, может ли оказаться так, что он, как и Джегань, движим неким поводом, чтобы хотеть видеть её мучения. Тот факт, что он был пленником Джеганя, не мог автоматически означать, что он был на её стороне. Взять тех же Сестёр — они едва ли были почитателями Джеганя.
Но если он пытался скрыть своё лицо и предостеречься от того, чтобы его узнали, то что же тогда может произойти в один прекрасный момент, когда начнётся игра Джа-Ла?
Ему удастся оставаться грязным в течение дня, ну пусть двух, но, как только дожди прекратятся, грунт подсохнет. Ей было интересно, что он предпримет тогда. Она не смогла удержать наплыв острой боли беспокойства за него.
Под конец обхода команд, в тот момент, когда они направились посмотреть что за сообщение посыльный должен был показать Джеганю, она заметила ещё одну особенность в глазах того человека: гнев.
Когда она напоследок повернулась чтобы бросить на него быстрый взгляд, капюшон её плаща откинулся и он увидел чёрный синяк, которым Джегань наградил её.
Кэлен подумалось, что на вид он представлялся таким, что смог бы голыми руками разорвать цепь, которой был скован. Ей, по крайней мере, было легче оттого, что он был достаточно умён, чтобы не выкинуть подобной глупости. Коммандер Карг убил бы его в ту же секунду.
Из беседы между Джеганем и коммандером, которая завязалась с самого начала обхода команд, выяснилось, что эти двое были старыми знакомыми. Они упоминали сражения, в которых они были вместе. В той краткой беседе она смогла оценить коммандера.
Как и сам Джегань, коммандер был из числа тех людей, кого нельзя было недооценивать. Такому человеку не хотелось бы сконфузиться перед своим императором, а потому он убил бы своего ключевого без всяких колебаний, позволяя своему гневу выйти за рамки.
Ей стало понятно: увидев его гнев по поводу того, как с ней обращался Джегань, она посчитала, что этот человек не мог быть её врагом.
Но он был также опасен. То, как он стоял, как держался, как двигался, многое сказали Кэлен о том, кем он был. Она отчётливо видела недюжинный ум в его остром взгляде. По тому, насколько просчитаны были все его движения, она поняла, что его не стоит недооценивать.