Страница 1 из 34
Терри Гудкайнд
Одиннадцатое правило волшебника, или Исповедница
(Меч Истины — 11)
Глава 1
Второй раз за ночь женщина нанесла удар кинжалом Ричарду. Полностью придя в себя после шока от боли, он тут же схватил её за костистое запястье, препятствуя ей разорвать ему бедро.
Перепачканное платье, полностью застёгнутое до самого горла, облегало её костлявую фигуру. В тусклом свете отдалённых походных костров Ричард видел, что квадратный клок ткани поверх её головы завязанный под её костлявой челюстью был из оторванного куска старой мешковины.
Несмотря на её хрупкое строение, впавшие щёки и сутулость, в ней явно угадывался выраженный хищник. Другая женщина, которая ткнула в него ножом ранее этой же ночью, была покрупней и более сильной. И точно также её глаза горели ненавистью.
И тонкий клинок, которым орудовала эта женщина, тоже был меньшего размера. Однако болезненная рана могла иметь гораздо худшие последствия.
Судя по тому, как она держала в руке нож, она явно намеревалась рассечь мышцы бедра поперек волокон. Армия Имперского Ордена не потрудится побеспокоиться о покалеченных рабах; они его просто бы убили. Вероятно, это и было её наипервейшей целью.
Со скрежетом в зубах и вспыхнувшим гневом, зажав, как в тиски, запястье борющейся женщины, Ричард вывернул ей руку, пытаясь разжать её кулак побелевшими от напряжения костяшек пальцев и извлечь лезвие из ноги. Капли крови капали с кончика ножа.
Он легко скрутил её и взял ситуацию под свой контроль. Она не была матёрым убийцей, какой показалась ему поначалу. И всё же, её желание, намерение, её жажда, были столь же порочными, как у любого из вторгшейся орды, за которой она следовала.
Задыхаясь и охая от боли, с каждым выдохом она выпускала пар, растворявшийся в холодном ночном воздухе. Ричард знал, что если дать ей послабление, то это только даст ей очередную возможность довершить задуманное.
Освободить её и получить вот такой сюрприз — он не настолько глуп, чтобы предоставить ей второй шанс. Продолжая жестко удерживать её запястье, он вывернул нож из её захвата.
Он не ослабевал захват её руки до тех пор, пока не завладел её оружием. Скорее всего, он сломал ей руку, но она не заслужила меньшего, да и было не к месту и не ко времени переживать по этому поводу. Он просто хотел, чтобы она убралась подальше от него. Как только он её разоружил, он толкнул её в спину.
Спотыкаясь, она наконец остановилась и плюнула в него.
— Ты никогда не будешь биться с командой великого и восхитительного Императора Джеганя. Ты подонок, так же, как и все вы! Все вы здесь из Нового Мира — язычные дикари!
Ричард впился в неё взглядом, наблюдая за тем, чтобы она не вытянула другой нож и не возобновила нападение. Он посмотрел по сторонам в поисках сообщников.
Хотя неподалёку были солдаты прямо за ограждением обоза снабжения, все они были озабочены своими собственными делами. Кажется, вместе с женщиной никого не было.
Когда она попыталась плюнуть на него снова, Ричард сделал выпад в её сторону. Дёрнувшись назад, она захлебнулась от испуга.
Утратив храбрость для поножовщины с человеком, который бодрствует и в состоянии защититься, она бросила напоследок на него выразительный ненавистный взгляд, после чего развернулась и растворилась в ночи.
Ричард прекрасно понимал, что длина тяжёлой цепи, что пристёгнута к ошейнику вокруг его шеи не была достаточной, чтобы дать возможность добраться до неё, но она об этом не знала, потому рывок в её сторону был достаточно убедительной угрозой, чтобы отпугнуть её.
Даже посреди ночи обширная армейская лагерная стоянка, в которой она затерялась, была непрерывно чем-то занята. Со стороны выглядело, будто огромный взбаламученный зверь поглотил её.
В то время, как многие из солдат спали, другие, казалось, всегда были заняты делами: ремонтировали снаряжение, занимались оружием, готовили еду, ели или пьянствовали вокруг костров и бурно обсуждали, как времена прошедшие, так и будущие, в которых им представится возможность убивать, насиловать и грабить.
Казалось всю ночь напролёт эта солдатня мерилась силой друг против друга, когда мускулами, когда ножами. Время от времени собирались небольшие толпы, чтобы поглазеть на эти споры и сделать ставки на победителя.
Патрулирующие охранники в поисках каких-нибудь признаков серьёзной неприятности, блуждающие солдаты в поисках развлечений и бродяги, следующие за лагерем и вымаливающие милостыню, бродили по лагерной стоянке в течение всей ночи.
Иногда солдаты набредали оценить Ричарда и его собратьев по плену.
В промежутках между фургонами Ричард мог видеть некоторых из бродяг, питающих надежду добыть пищу или даже мелкие монеты, переходя от группы к группе, предлагавшие сыграть на флейте и спеть для солдат.
Другие предлагали побрить солдат, постирать и починить их одежды, или нанести татуировку. Множество тёмных фигур после кратких переговоров, исчезали в палатках с мужчинами.
Другие блуждали по лагерю, высматривая, что можно украсть. И несколько из этих приспешников ночи были одержимы убийством.
В центре всего этого, на тюремном острове, окаймлённом кольцом фургонов снабжения, закованный в цепи лежал Ричард вместе с другими пленниками, доставленными для игры Джа-Ла д`Йин.
Большинство его команды составляли солдаты из регулярных войск Имперского Ордена, но они спали не здесь, а в своих собственных палатках.
Редко какой город, который был под правлением Ордена, не имел команды Джа-Ла. Как и дети, эти солдаты играли в неё почти с того момента, как научились ходить.
Все они ожидали, что после того, как война окончится, они все посвятятся Джа-Ла. Для многих солдат Ордена, Джа-Ла д`Йин — Игра Жизни — как раз и была непосредственным вопросом жизни и смерти, почти приравненный самой идее Ордена.
Даже для костлявой старухи, что следует за своим императором по войне и живёт за счёт объедков его завоевания, убийство является вполне подходящим средством для того, чтобы помочь её привилегированной команде победить.
Наличие команды-победителя Джа-Ла было источником огромной гордости для армейского подразделения, равно, как и для любого города. Коммандер Карг, офицер ответственный за команду Ричарда, был также полон решимости победить.
Команда-победитель могла принести намного больше материальных выгод непосредственно вовлечённым, чем простая слава. Те, кто управлял главными командами, стали влиятельными людьми.
Одержавшие победу игроки Джа-Ла стали героями, вознаграждённые богатством любого вида, включая легионы женщин, которым не терпится уединиться с ними.
Ночью Ричард был прикован к фургонам, снабжённым клеткой, в которых перевозили его и других пленников, но в играх, что устраивались по пути, он был ключевым участником команды, которому доверили воплощение амбиций коммандера Карга торжествовать на турнирах в главной лагерной стоянке Императора Джеганя.
Жизнь Ричарда зависела от того, как хорошо он делал свою работу. До настоящего времени он был вознаграждён тем, что коммандер Карг вверился ему.
С самого начала у Ричарда был выбор либо присоединиться к усилиям коммандера Карга, либо сгинуть самым ужасным образом.
У Ричарда, тем не менее, имелись другие причины стать «добровольцем». Эти причины были гораздо более важны для него, чем что-либо ещё.
Он огляделся вокруг и заметил, что Джонрок, прикованный к тому же самому транспортному фургону, лежал на спине и крепко спал. Мужчина — торговец мукой — был сложен, как дуб.
В отличие от ключевых игроков других команд, Ричард настаивал на бесконечных тренировках всякий раз, когда они не были в движении. Не каждый из его команды любил это, но они следовали его указаниям.
Даже в их клетке, во время их поездки к главным силам Имперского Ордена, Ричард и Джонрок анализировали возможности, как им добиться большего успеха, изобретали и фиксировали систему правил игры, и бесконечно делали зарядку и другие упражнения для наращивания силы.