Сословные условности

– Какая умная девочка, – сказала Наташа, и Ирка с ней согласилась.

Из их ночных жалоб и страданий Наташа уяснила, что у Ирки с дочерью очень напряжённые отношения.

– Всё повторяется, – сказала Ирка. – Ты ж мою мать знаешь, мы с ней в одном помещении больше часа находиться не можем. Если б не отец, то дрались бы как фурии.

Вот тут Наташа с подругой не согласилась, заметив, что фурия в Иркиной семье была одна, и это точно не Ирка. Иркина мамаша вечно придиралась к Ирке и к её отцу, а Наташа очень завидовала Ирке, что у той есть отец. Отец Ирку всячески баловал и защищал от мамаши. Правда, он рано умер от инфаркта, видимо, не вынес натиска своей законной супруги.

– Я от неё сначала замуж за кого попало выскочила, а потом даже в Америку сбежала, – жаловалась Ирка, – так она за мной попёрлась. Душу вынула, чтоб воссоединиться с семьёй. Ничего, небось, сюда обратно за мной не ринется воссоединяться!

– Так ты от мамки сбежала в наши ебеня?! – догадалась Наташа.

– Я ото всех сбежала, – призналась Ирка. – Новую жизнь хочу начать.

«Эх, от себя не убежишь», – подумала Наташа, выходя из такси у парадного входа самого лучшего отеля на побережье. Такси оказалось уже оплачено Иркой. Конечно, Наташа могла себе позволить заплатить за такси, но всё равно это было очень приятно. Интересно, кто же всё-таки Иркин муж, ведь как Наташа уже поняла, муж этот у Ирки второй, не из наших, а настоящий американский, Ирка не работает и проживает исключительно за его счёт. Сказала, что сейчас привыкает жить только на алименты. Хороши алименты! Вот бы Наташе такие.

Идею уйти в отпуск, чтоб стать шикарной как Ирка, а потом ездить по неизвестно каким гостям, когда одна волна вируса спешит сменить другую, Наташа забраковала. Кто ж её в отпуск отпустит в разгар сезона? Хотя стать шикарной очень хотелось. Наташа и так уже в Иркиной блузке стала практически шикарной, вон как охранник на неё таращился. Или он таращился из-за того, что Наташа на такси приехала? Подкатила прямо к парадному входу как настоящая буржуйка.

По дороге к закутку под лестницей, считавшемуся отделом бронирования, где для Наташи было выгорожено рабочее место, её перехватил начальник охраны. Он вырос у неё на пути неожиданно как привидение, буквально материализовавшись из воздуха.

– Наталья Юрьевна, доброе утро, целую ваши ручки! – Он шаркнул ножкой и спустил маску на подбородок, выражая готовность подкрепить свои слова делом.

– Доброе утро, – ответила Наташа. – А оно доброе? – поинтересовалась она, прищурившись. – Обычно по утрам вы мне ручки не целуете, да и по вечерам тоже. Стряслось что-то?

– Нет, что вы. – Начальник охраны улыбнулся чеширским котом. – Стесняюсь спросить, дамочка, что к вам вчера приезжала, иностранка?

– Разумеется, – подтвердила Наташа, ведь слепому понятно, что подобная красота не может быть здешней. – А что?

– Ничего, просто интересно. У нас тут после вашего отъезда слухи бурлят.

– Какие такие слухи?

– Разные такие слухи, всяческие. Вот и духи у вас очень хорошие нынче. – Он потянул носом. – И на такси вы приехали.

– Думаете, Родину продала? – Наташа побоченилась.

– Я ничего не думаю.

– И зря. Думать иногда, знаете ли, очень полезно.

Наташа понимала, что сейчас своим хамством возможно наживает себе врага, но ничего не могла с собой поделать. Вот какое, спрашивается, его собачье дело до её духов, и на чём она приехала? Да хоть на метле прилетела! Главное, что начальник службы размещения оказалась на рабочем месте вовремя, аккуратно причёсанная и не голая как те, которые на метле летают.

– Я учту. – Начальник охраны ухмыльнулся, сунул руки в карманы брюк, развернулся на каблуках и исчез, как не было его.

«Тьфу на тебя»! – мысленно сказала Наташа ему во след.

В дальнейшем рабочий день прошёл без особых происшествий, правда, Наташе очень-очень хотелось спать, но стоило только ей заклевать носом, она тут же ловила на себе подозрительный взгляд начальника охраны, который как чёрт из коробки почему-то всегда оказывался поблизости. Ближе к концу рабочего дня ей позвонил оголодавший Максик, видимо вернулся из своей тренажёрки и не обнаружил никаких перемен в опустошённом с вечера холодильнике. Наташа велела ему пока сварить себе пельменей и пообещала вечером накормить как положено до отвала. Потом позвонила Ирка и сказала, что обо всём договорилась и завтра ведёт её в салон повышать шикарность. О чём и с кем там она договорилась, Наташу не сильно волновало, так как она всецело доверяла подруге. Согласитесь, ведь это так приятно кому-то доверять, особенно если этот кто-то просто горит желанием о тебе позаботиться. Главное, что именно завтра Наташе полагался очередной выходной, и она обрадовалась, что не придётся опять отпрашиваться у директора. Правда, тут же ей позвонила одна из подчинённых и стала ныть, чтоб как раз завтра Наталья Юрьевна миленькая и дорогая подменила её на ресепшен, на что Наташа впервые ответила вежливым, но очень решительным отказом.

По дороге с работы она забежала в универсам и с полными сумками дотащилась до дома, приготовила сыну полноценный обед, пока готовила, напробовалась, поэтому посчитав себя сытой, сама есть не стала, приняла душ и рухнула в кровать. Спала она до одиннадцати утра, даже в туалет не бегала.

Ирка ждала Наташу в салоне красоты гранд-отеля «Эмеральд» ровно к двенадцати, поэтому крутиться перед зеркалом, чтобы соответственно приодеться, времени не оставалось. Наташа быстро натянула самые лучшие парадно-выходные джинсы, которые позволяла себе носить только по выходным дням, справедливо решив, что вряд ли её не пустят в приличный отель в хороших джинсах и футболке, вот только обувь…. Обувь обычно свидетельствует о материальном благосостоянии девушки в точности, как паспорт свидетельствует о её возрасте. И ещё сумка. С этим у Наташи давно были проблемы. Хорошие сумки стали стоить гораздо дороже ювелирных украшений.

При встрече Ирка окинула её придирчивым взглядом, и Наташа поняла, что та не одобрила именно обувь и сумку, затем чмокнула Наташу в щёку, велела садиться к зеркалу, отвела парикмахершу в сторонку и стала о чём-то с ней совещаться. Обе они то и дело поглядывали в сторону Наташи, парикмахерша при этом как-то хищно посверкивала глазами. Наташе даже стало страшно, вдруг она потом не вынесет собственной шикарности.

– «Перемен требуют наши сердца»! – пропела Ирка, когда в результате длительных манипуляций с красками и ножницами, в процессе которых Наташа даже честно пыталась сбежать и плакать, шикарность таки с ней приключилась. Правда, от цены на эту шикарность Наташа чуть не упала в обморок, но Ирка её заверила, что угощает, так как для неё это сущие пустяки.

Стараниями Ирки и салона красоты гранд-отеля «Эмиральд» Наташа стала брюнеткой.

– Ты приехала из Америки, чтобы испортить единственного знакомого тебе натурального блондина? – поинтересовалась она у Ирки. – Сделать из него павлина крашеного?

– Блондинов с голубыми глазами пруд пруди, этим никого не удивишь, а вот брюнетки голубоглазые на дороге не валяются, – справедливо заметила Ирка. – Пойдём, приоденем тебя, и можно будет замуж выдавать.

– Ага! За кого? За нашего начальника охраны?

– Вот ещё!

– А больше мной никто не интересуется.

– Погоди. Ещё не вечер, найдём тебе нефтяного магната.

– Где? Забыла, что ты не в Америке? Это у вас там демократия, и магнаты где попало шляются, а у нас они сидят по дворцам в Марбелье и носа оттуда не кажут или в Москве по пентхаусам прячутся, и то проездом.

– Я чувствую, что слухи об американской демократии у вас тут сильно преувеличены. Хорошо, убедила. Найдём тебе работящего сантехника или…. Подскажи, а чем ваш начальник охраны так уж плох?

– Он всем хорош, только женат.

– Он тебя ещё такую шикарную не видел.

– Я уже боюсь.

– Лучше скажи, когда у тебя следующий выходной, и к кому сначала в гости поедем, к Верюжской или к Аньке Скворцовой?