Проклятье иллюзий

– Сама-то тощая какая, еле стоишь на ногах. Ладно, держись за меня, пойдем за твоим дружком.

– Благодарю, сэр.

Произнесла я это вполне искренне. Фред оказался неплохим человеком. Конечно, в излишней доброте его нельзя было упрекнуть, но и злобы в нем не было. Уже удача.

Я знаю, что говорю. Я эмпат, чувства людей для меня словно текст открытой книги.

Мы миновали длинный, бесконечный коридор и уже свернули к лестнице, ведущей к подвалам, когда мою радость оборвал мужской хриплый голос:

– Стоять! Что здесь делает девушка, Фред?

Внутренне обмирая от страха, я повернула голову на голос. В проеме распахнувшейся двери стоял тот, кого мой новый знакомый боялся сильнее всего на свете – лорд Брайен Гарланд.

Я мысленно застонала. Темные боги в свидетели! Только я могла словить такую «удачу!» Не зря в семье считали, что небеса надо мной посмеялись, когда в довесок к двум дарам досыпали еще и талант влипать в неприятности.

– Лорд Гарланд! – со священным ужасом воскликнул Фред и тут же склонился в низком поклоне. – Простите, что отвлекли вас от дел!

Я, следуя примеру своего сопровождающего, тоже присела в реверансе – неловком, неумелом, в таком, какой делают необразованные девочки с улицы, когда стремятся угодить благородным господам. Склонив голову, я рассматривала новоявленного участника этого спектакля из-под полуопущенных ресниц. Увиденное мне категорически не нравилось.

Высокий широкоплечий мужчина в дорогой, но практичной одежде обладал пронизывающим, будто прощупывающим тебя взглядом. Такой обычно бывает у человека, привыкшего в каждом встречном подозревать врага. Светлые, почти пепельные волосы, коротко подстриженные, будто у воина, контрастировали с темно-карими глазами. Тонкие губы и острый подбородок в сочетании с ярко очерченными скулами придавали его внешности легкий налет чужеземности. Кажется, такие заостренные лица часто встречаются у жителей островов. Наверное, именно поэтому я не могла сказать, красив лорд Гарланд или нет: он просто был чужим. А все чужое наш мозг всегда воспринимает как опасное и отталкивающее.

Впрочем, у меня имелись и более реальные причины опасаться лорда.

– Фред, что здесь делает девушка? – уже настойчивее повторил Гарланд и широкими шагами приблизился ко мне. – Почему ты впустил в темницу посторонних?

Бросив вопрос Фреду, он, тем не менее, рассматривал меня, будто нутром чуя, кого стоит винить в этой оплошности. Что ж, у магов обычно хорошая интуиция. И чем сильнее маг, тем больше он полагается на шестое чувство, а не на доводы рассудка.

Пожалуй, лучше бы мне поторопиться. Я не знаю уровень магии Гарланда, но рискнуть придется.

Прежде я уже имела опыт работы сразу с двумя-тремя людьми, так что сил мне должно хватить. Правда это происходило не на голодный желудок и не с замерзшими ногами… Удивительно, как важно физическое состояние, когда обращаешься к внутренней силе – возвышенной и неземной.

– Милорд, я не посторонняя, – тихо, но уверенно, будто желая загипнотизировать монотонным голосом, проговорила я и ухватила Гарланда за запястье. – Позвольте все объяснить.

Теперь я стояла ровно между мужчинами, каждого из которых держала за руку. Сложность заключалась в том, что страх Гарланда наверняка был совсем иным, чем у Фреда. Мне придется поделить собственное сознание, чтобы вместить в него две лжи – по одной для каждого моего подопечного. Сложная, филигранная работа, но в семье Ивори еще не то умеют.

Умели… Конечно, умели.

В памяти снова прокатилось эхо болезненных, острых воспоминаний, и я сделала торопливый, жадный вдох ртом, чтобы не дать спазму сдавить горло. Никак не привыкну говорить о семье в прошедшем времени, а ведь три года прошло.

– Уж потрудитесь объяснить, мисс, – слегка насмешливо сказал Гарланд и покосился на мои пальцы, обхватившие его запястье. – Это еще зачем?

Он спросил вслух, но будто больше для себя. Вместо ответа я одним рывком проникла в его разум. Меня обступила привычная темнота, которая спустя мгновение вспыхнула фейерверком чужих картинок – желаний, как осознанных, так и подавленных. Рассматривать их мне было некогда: силенок прикинуться джином все равно не хватит. Я уже хотела нырнуть глубже – в вязкую черноту страхов, когда… На моем пути возникла стена. Я, не успев затормозить, с разбегу врезалась в нее и застонала. Уже в реальном мире, а не иллюзорном.

Удар оказался настолько болезненным, что я невольно отпустила руку Гарланда и потерла ноющий лоб. По ощущением, на нем скоро вскочит огромная шишка.

Боль так сильно выбила меня из эмоционального равновесия, что я утратила контроль. Паутина лжи, прежде опутавшая сознание Фреда, растаяла, будто той никогда и не было.

– Милорд, мы идем в подвалы, чтобы освободить парнишку, – по инерции отчитался мой визави, а затем охнул, схватился за голову (мигрень после грубого вмешательства – дело обычное) и застонал: – Боги, подождите… Зачем мы идем в подвалы?

Страх. Не чужой, а собственный подкрался удушающей волной к груди и сдавил ее. Чувствуя, как по спине покатились капельки липкого пота, я улыбнулась, все еще надеясь выйти сухой из воды. Возможно, я просто слишком голодна для работы с двумя сознаниями. Но ничего, нужно попытаться снова!

Я с решимостью бросившейся в бой львицы протянула руку, чтобы ухватиться за Фреда, но мою ладонь перехватили на полпути. Я охнула: скорее от неожиданности. Пальцы Гарланда не причиняли боли, но держали крепко.

– Любопытно, – пробормотал он, рассматривая меня, словно змею, по внешнему виду которой неясно, насколько та ядовита. – Очень любопытно.

– Милорд, простите! – запричитал Фред. – Я не понимаю, не знаю…

Гарланд лишь поморщился и даже не взглянул в сторону трясущегося от страха стражника. Вместо этого он свободной рукой сбросил капюшон с моей головы. Понимая, что времени у меня осталось буквально несколько секунд, я предприняла последнюю отчаянную попытку переиграть ситуацию в свою пользу. Благо физический контакт с объектом моих исканий был вполне крепкий: Гарланд и не думал меня отпускать.

Прикрыв на мгновение глаза, я вновь атаковала… и снова будто с размаха налетела на стену. Зашипев от боли, я взглянула на своего противника и чуть не умерла от ужаса. В светлых волосах Гарланда помимо ярких желтых оттенков вспыхивали рыжеватые цвета – те самые, что свойственны особо редкому виду боевых магов. Тем, кто является по своей сути щитом.

– Темные боги в свидетели! – простонала я, еще не до конца понимая, что проиграла. – Могли бы сказать сразу!

Гарланд усмехнулся и с большим интересом посмотрел на мои волосы, собранные в простую косу.

– Лаванда, значит, – задумчиво протянул он. – Да еще и с розовым напылением. Думал, такие уже перевелись в Иолании.

Я дернулась в наивной попытке вырваться и убежать, хотя голос разума и подсказал, что это бесполезно: коридор длинный, а входная дверь заперта на засов. Да и врагов у меня двое: кто-нибудь из них непременно догонит.

Благородство, с которым Ивори всегда принимали поражение, заставило меня вскинуть глаза и посмотреть прямо в лицо Гарланда.

– Возможно, и перевелись. Орден верховных магов весьма этому поспособствовал.

Фред, который, казалось, даже не дышал все это время, с ужасом поднес раскрытую ладонь к переносице и от души приложился к ней пальцами, словно на службе в храме.

– Да простят боги грешницу! Упоминать орден всуе…

Я дернула уголком губ, а Гарланд, не отрывая взгляда от меня, бросил:

– Фред, помолчи. И молчи всю дорогу до своего поста. Завтра утром я жду тебя в своем кабинете. В случившемся нет твоей вины, но ты будешь наказан за оплошность.

В голосе Гарланда прорезался металл и что-то такое, что заставило меня от души посочувствовать побледневшему Фреду. Интуиция подсказала мне: наказание последует жестким, несоизмеримо жестким в сравнении с проступком.

Фред, изменившийся в лице, поклонился и на плохо слушающихся ногах засеменил прочь. Я проследила за ним взглядом, а затем нехотя обернулась, чтобы встретиться глазами с Гарландом.