Страница 41 из 59
Пророчица обмякла возле Люкена, который держал и Брэлинн. Эмори снова принесла воду, но никто не взял стакан. Что ж, моя бывшая хотя бы старалась.
Мне не нравилось, как звучали слова Розамонд. Но мы не могли бороться с их значением.
— Ладно. Кто еще идет?
— Я иду, — сказал Ридли, удивив нас.
— Ты уверен, дядя? — спросил Истон.
— Ты знаешь, что мне нужно. Не только из — за желания помочь тебе и убедиться, что ты в порядке. Вам нужен целитель.
— О чем вы? — спросила я, не подумав. Другие покачали головами, и я знала, что было больше тайн, чем я знала. Как всегда. Такое случалось, когда века истории и ошибок спутались в одно. На это не было времени.
— Кто еще?
— Я пойду, — сказал Люкен. — И он мой король, так что я должен выразить уважение, — сухо сказал он.
Брэлинн подняла голову у него на руках, значит, и она хотела пойти. Она шла за ним. И мне нравилось, что она была рядом. Я хотела узнать больше о ее силах. Может, однажды мы сможем ее вернуть.
— И, конечно, я иду, — сказал Родес. — Розамонд?
Она кивнула, побледнев.
— И раз король просил короля, то и я пойду.
— Тебе нужен кто — то рядом, — сказал Тиган.
— Я останусь, — Джастис посмотрел на нас. — Эмори не должна идти, и не только из — за того, что мы не знаем, что течет в ее венах, а потому что мы не знаем, что сделает король Люмьера.
— Ничего. Я останусь. Помогу с Вин, если можно.
Она словно стала другим человеком. Может, близость смерти и сила в венах сделали это с ней. Она старалась, и я тоже буду стараться. И нет, она не изменилась. Она напоминала девушку, которую я думала, что любила. И, может, это было хорошо. Может, ей нужно было понять, кем она была, а не бросаться на всех. Я закопала себя, а она сделала наоборот. Мы обе оказались на схожих дорогах.
— Ладно, хорошо. Когда? — сказала я.
— Можно сейчас, — Истон посмотрел на нас. Мы приняли душ и искупались, переоделись в другую кожаную броню. У меня было мало вещей в этом мире, так что меня устраивало то, что давали. Мои длинные светлые волосы ниспадали волнами, высохли сами, и я не стянула их в косу. Я не выглядела как принцесса, как могла выглядеть Жрица в моем представлении. Я выглядела как я. И это было хорошо. — Ладно, сохрани крепость, — сказал Истон Джастису, и его дядя улыбнулся, хотя это не затронуло глаза.
— Всегда. Мы позаботимся о Вин и твоем дворе. И сделаем, что должны.
Я отошла на шаг, Истон и Джастис обсуждали то, что нужно было сделать, пока его нет. Я посмотрела на свои ладони, желая, чтобы сила в моих венах немного успокоилась. Она порой поднималась в крещендо, и было сложно слышать и дышать, когда она так делала. Словно все пять стихий боролись за власть и не понимали, кто победит.
Я не знала, что делать с этим, потому что вряд ли меня мог кто — то обучить. О, они пытались научить меня управлять каждой стихией, но никто не мог помочь с Духом. Никто даже не знал, что эта сила делала.
Я знала лишь, что не могла вернуть родителей из мертвых.
Я не могла коснуться магии Духа. Она была там, в моих порах, вокруг моего сердца, в моих венах. Она была всюду и нигде, но я не знала, что с ней делать.
Я знала лишь, что два человека, которых я любила всю жизнь, умерли, стали жертвой, чтобы я получила ее.
Я не могла простить себя за это.
Я никогда не прощу Серого.
Не прощу Гаррика.
Он умрет от моих рук, и, может, хоть раз я не буду горевать по потере и ужасаться от того, кем была, сделав это.
— Ладно. Вперед, — Розамонд стояла у кристалла. Я кивнула, поправила кожаную тунику, чтобы не было заметно, что я одевалась в спешке.
Я устала, была в крови тех, кто пострадал из — за кристалла, и хоть многое смылось, пятна произошедшего и значения этого остались. Я всегда буду знать причину пятен. Я не забуду. Я не могла забыть, как выглядела Вин. Не могла забыть лицо Арвин. Не могла забыть одинокого солдата, умершего на поле боя.
Я не могла отогнать страх и тревогу на лицах тех, кто думал, что я не смогу управлять силой. Они были правы.
Истон сжал мою ладонь, и я прошла за ним по комнате. Родес встал с другой стороны от меня, как всегда, мы обступили кристалл. Все повернулись ко мне, словно думали, что я знала, что делать.
— Я не знаю, что делать.
Это нужно было нанести татуировкой куда — то на тело.
— Просто смотри на кристалл и представь, как он открывается и переносит нас в другое место.
— Мы сделаем заклинание за тебя, — Родес не скрывал смех в голосе.
— Хорошо. И если меня кто — нибудь научит заклинанию, было бы отлично. Потому что мне не нравится ощущать себя позади.
— Ты хорошо справляешься, милая, — тихо сказал Истон, и я покраснела, ненавидя себя за это. Я сосредоточила взгляд на кристалле, потянулась к тому теплу.
Магия проникала в меня, спутывалась в моих венах, обвила мое сердце. А потом темный кристалл засиял, и голоса других зазвучали в моих ушах. А потом меня будто что — то потянуло. Я уже так переносилась, но это ощущалось иначе. Казалось, кристалл двигался сквозь меня, и я двигалась через него. Был крик. Я посмотрела вправо. Ридли был там, а потом пропал. Я пыталась дотянуться, но было поздно. Он пропал, остались только Тиган, Люкен, Родес, Истон, Розамонд и я.
Ридли уже не был с нами.
Мы рухнули во дворе, этот отличался от всего, что я видела. Пока я смотрела на него, я озиралась в поисках Ридли. Его тут не было.
Я посмотрела в глаза Истона, он покачал головой.
— Он в порядке. Я все еще чувствую его.
Я не знала, что Истон так мог.
— Он — мой дядя. Это семья. Но он не перенесся. Король не хотел целителя тут.
Я не успела спросить, другие окружили меня, и мейсоны в темно — серебряных и золотых мантиях устремились к нам.
Некоторые были в кожаной броне, другие в придворных нарядах, словно их волновало только выглядеть лучше всего.
Может, так и было. Может, королевство Люмьер было защищено, потому что их кристалл не разбивался, как кристалл Обскурита. Все было белым и серебряным, сияло на ярком солнце. Замок перед нами был с бойницами и большими открытыми местами, где можно было собраться и веселиться, делать все, что делали на ярмарке в эпоху Возрождения.
Все было в золоте и бриллиантах, напоминало поместье Воды, а не Воздуха. Все — таки король Люмьера и покойный лорд Воды были братьями.
Вокруг ходили мейсоны, смеялись и улыбались, как я видела при дворе Обскурита.
Все тут выглядели иначе, словно их счастье висело на том, чего я не понимала.
Не было времени думать об этом, потому что король шел. Только король Люмьера был бы в золоте и бриллиантах. Сидел бы на белой лошади, словно на драгоценном жеребце. Хотя это была не лошадь, а один из зверей, которых я видела на севере территории Духа.
Брокк соскользнул, вытянув руки, широко улыбаясь, его зубы были прямыми, белыми и идеальными.
Все в нем было идеальным. От точеной челюсти до гладкости кожи. До того, как его волосы завивались на лбу.
Он выглядел как вырезанный из камня. Родес и Люкен шагнули вперед, как и Розамонд, она была в шаге за ними. Брэлинн прыгнула в руки Тигана, словно она не хотела идти с Люкеном к королю Люмьера. Я не винила ее. Тиган поймал кошку и поднял ее на плечо, чтобы она смотрела. Она любила такое, а его руки оставались свободными в случае боя. Почему — то казалось, что это не закончится идеально, и нам придется пробивать путь.
— Вот и встретились. Приветствую при дворе Люмьера. Для меня честь, что вы послушались моего гонца и прибыли ко двору, в мое королевство.
Он звучал как его брат. Я знала, что это была ошибка.
— Дядя, — прошептал Родес.
— Ах, Родес. Сын моего дорого брата. Рад, что ты жив. Я слышал, ты упал с обрыва и поднялся, как феникс из пепла. Точнее, из воды. Ведь ты из Люмьера. Я знаю, что Вода и Воздух текут в твоих венах. И с тобой верный воин. Люкен, рад тебя видеть, — собравшиеся зашептались, и я напряглась рядом с Истоном. — Я спросил бы о семье, но ты же не знаешь, кто это, да?