Страница 20 из 22
Иду на огород и заканчиваю грядку с навозом в теплице, для огурцов. Потом досаживаю картошку, благо осталось немного земли, и часам к девяти уже свободен. Беру в заначке деньги и еду в магазин, надо сказать первый раз в этом теле. Напротив, моего дома одноэтажный хлебный магазин. Вернее, даже не магазин, а пекарня с магазином в торце. Там, кроме хлеба, могут и торт сделать. Я вчера заказал бисквитный, вот сейчас заберу. Дешевле было пирожных взять, но это дело обыденное. А торт есть торт! Затем иду в другой магазин на перпендикулярной улице. Там помимо продуктов и промтовары продавались, а сейчас мне в глаза сразу бросились коробки с кубинскими сигарами. Хоть и не курил, а сразу захотел купить. Но сдерживаю позывы и покупаю мармеладки. С выбором конфет в магазине тоскливо. Выхожу на улицу, солнышко уже начинает греть, поднимаю голову и смотрю на небо. Вдруг слышу скрип тормозов и удар. Оборачиваюсь и понимаю, что жив чудом. За моей спиной машина врезалась в столб, который меня прикрывал, от удара её занесло на триста шестьдесят градусов. Машина серьёзная по нашим совковским меркам — «Волга». Вижу в помятой двери с осыпавшимся стеклом водителя головой на руле. Без сознания. Машина дымится и парит, дверь от веса водителя открывается и тот выпадает на землю. Дядька лет сорока, в пиджаке, без сознания, из головы хлещет кровь. Из магазина выбегает продавщица и начинает кричать что-то неразборчиво, рядом невысокий дедок с палкой вместо клюки — он видел всю сцену с начала. Подбегаю к водителю, крича продавщице, чтобы она вызвала скорую. Та забегает в магазин, я недоумеваю — телефона там точно нет. Через секунду тетка, хотя какая она тетка — девка, лет двадцати пяти-тридцати, закрывает дверь и куда-то бежит, с русой головы падает ситцевый платок. Она за ключом бегала в магазин — коза. Машина, вроде, не собирается гореть, лишь дымится, значит, займусь пострадавшим. Как оказывать первую помощь я знал, ведь и по тайге приходилось побродить. С помощью дедка укладываю пострадавшего на спину в положении полуоборота, для чего под одну из сторон туловища подложил валик из пиджака деда. Голову повернул в левую сторону и проверил нет ли рвотных масс во рту. Вроде всё. Хотя вот ещё и платок пригодился, стягиваю рану на голове платком, кровь сочиться не перестала, хотя, я надеюсь, стала поменьше теряться. Пока занимался травмированным, пока приехала скорая, пока меня опросил усатый мент, прошёл час. Оглядываю себя — весь в крови, слава богу, не своей. Торт превратился в смятый кусок, и его уже попробовала деревенская собака. Бреду домой с чудом выжившим мармеладом в бумажном пакете. Дома бабуля выпытала из меня все подробности. Переодевшись, пошёл за коньяком, вышел с одной бутылкой в сетке, завернутой ради конспирации в газету, опять через ход с огорода. Надо заделать дырку — летом, я помню, будут лазить наркоманы и резать бутоны мака. А пирожки с маком — мои самые любимые. Это я сейчас понимаю, для чего они портили наш мак, а тогда мы все недоумевали, кому надо-то?
У Галки меня поджидала птица «обломинго». К ней приехал хахаль, и тоже с той же целью что и я — копать огород и оттрахать её. Я увидел его и не стал заходить с огорода, а постучал с улицы, вернее камушек бросил. Галка вышла через минуту и видно, что была на измене, боялась спалиться.
— Слушай, сегодня всё отменяем, приехал мой мужчина, сам всё вскопает, — быстро сказала она, оглядывая улицу на предмет любопытных глаз.
— Я понял, пойду тогда, — постарался нейтрально сказать я и подумал про себя «сам всё вскопает и сам трахнет».
— Что это у тебя? Конфетки? Вино? Это мне? Спасибо! — Галка чуть не вырвала из рук кулёк конфет и сетку с коньяком, завернутым в газету.
— Ага, угощайся, — сказал я и поплелся домой.
Не жалко мне коньяка, но я уже настроился, так сказать, потрудиться. А дома меня ждал мент, которого бабка угощала чаем. Наш участковый, с которым я знаком был хорошо по причине живости своего характера. Что он мне опять предъявит? Что я залез на автобазу или драку?
— А вот и наш герой! — оскалился нечищеными зубами мент. — Спас человека! Оказал первую помощь, да ещё грамотно! Если бы на бок его не положил, мог и захлебнутся рвотой пострадавший. И голову перевязал, потери крови уменьшил. Так врач сказал со скорой. Ну и вообще молодец, что не растерялся.
— Там дедушка ещё помогал, — попытался отмазаться я.
— Его тоже отметим, но он сказал — ты руководил. А знаешь, кому ты помог? — спросил участковый.
— Нет, откуда мне знать? У меня знакомых на волгах нет.
— Самому заведующему отделом Ростовского обкома КПСС!
— Ох ты! И чего он у нас в поселке забыл?
— На ГРЭС вчера приезжал для награждения трудящихся, а сегодня решил заехать по делам в наш поселок. Сильно уставший был, вот и не справился с управлением, — сказал участковый и пристально посмотрел мне в глаза, не стану ли говорить, что несло от пострадавшего алкоголем.
— Я так и понял, что устал, да и дороги там плохие, в том месте асфальт старый, разбитый, вот и попал из-за дорожных условий в аварию, — предложил я ещё одну версию случившегося.
— Точно, а ведь асфальт и вправду разбит! Ты молодец — глазастый! Всем так и говори! — сурово сказал мент, и, надев фуражку, ушел из нашего дома.
— Ты же сказал, что пьяный он был? — спросила бабуля.
— Ошибся! От дедка это пахло перегаром, а мужик тот трезвый был, — сказал я и подмигнул бабуле.
— Ну, ты лиса, — то ли похвалила, то ли отругала бабуля.
Вечером я ещё раз сходил за оставшимся коньяком, который спрятал там же. Немного прогулялся и уже собирался делать уроки, как опять появились гости. На этот раз нас посетили два мужика из комитета комсомола и колхоза. Кроме бабки был ещё и краснорожий батя, и настроение у них было приподнятое.
— А вот и сынок! — обрадованно сказал отец своим собутыльникам и собеседникам. — Молодец, говорят, ты, человеку помог! Весь в меня он! Не зря я тебе мопед купил.
Я скромно промолчал, что он сам на этом мопеде и катается, и уже его частично покоцал.