Страница 4 из 13
Впрочем, фея всё же оказалась не всесильна и с обычными балетками возилась значительно дольше. Она просидела в своём кабинете не менее десяти минут, прежде чем создала обувь, подходящую мне по размеру, а пока я примеряла, ещё и жаловалась, что у меня слишком маленькая нога. Причём, фея говорила таким тоном, как будто это я выдумала себе тридцать третий размер.
Около четырёх приехала карета, в которой я должна была ехать на бал. Перед отъездом Эмилия выдала мне инструкции: надо пробыть на балу недолго, желательно, не больше двух-трёх часов; потом выйти в сад, пройти по главной аллее до конца, вылезти в дыру в заборе и идти по тропинке вниз, к подножию холма, где будет ждать карета. Так, может, и прийти туда тем же путём? Эмилия удивилась:
– Зачем?
– А зачем лишний раз светиться? – у меня действительно не было никакого желания проходить местные контроли с документом неизвестного происхождения.
Фея подумала немного и, оценив выгоды моего предложения, скупо похвалила: «Неплохо, так действительно будет лучше». После этого волшебница начала раздавать ценные указания. Мне было приказано войти во дворец через парк, в бальный зал через двери на террасе, приглашение никому не показывать и уйти с бала в девять тем же путём, каким пришла.
Узнав, что придётся покинуть бал в девять, я расстроилась. В сказке-то разрешали до двенадцати. Фею моё напоминание разозлило:
– Там бал начинался на три часа позже, – рявкнула Эмилия и пронзила меня недовольным взглядом. Я притихла, снова подумав, что надо осторожнее ляпать языком. Разозлю волшебницу, и вернусь домой в тыкве, запряжённой мышами.
Если бы дом феи находился чуть дальше от королевского дворца, я на бал не попала. Оставшись одна, я начала пугать себя, придумывая варианты развития событий, и каждый следующий был мрачнее предыдущего. Додуматься до сожжения на костре я не успела – мой экипаж попал в ДТП.
Карета резко затормозила; меня сбросило с дивана, и я шлёпнулась на пол, чудом не ударившись лбом в сиденье напротив. С улицы донеслись недовольные крики: «Куда прёшь, остолоп? Гербов не видишь?». Мой кучер в ответ послал матом, поинтересовался, куда торопится водитель другой кареты. Ну, всё как дома на родных дорогах.
Поднявшись с пола, я села на диван и, выглянув из окна кареты, наткнулась на злобный взгляд больших голубых глаз с сужеными как у наркоманов зрачками. Я передёрнулась, красавица из соседней кареты презрительно усмехнулась, и мы, не сговариваясь, дружно задёрнули занавески. К этому времени кучера уже разобрались, кто и кому должен уступить, и наши кареты разъехались. Как я поняла, мой экипаж уступил дорогу красавице с наркоманским взглядом, но меня это особо не расстроило.
Привычный дорожный конфликт вернул меня в реальность, я снова начала придумывать варианты развития событий, но до костра снова не дошла: карета прибыла к месту назначения. Лакей открыл дверь, склонился в поклоне. Когда я вышла, показал себе за спину, мол, вам туда. Ну, и ладно, и я начала подниматься по узкой тропе.
Путь оказался недлинным. Минут через десять-пятнадцать я оказалась у дворцовой ограды, пролезла в дыру и пошла по аллее на яркий свет, как бабочка на огонь.
Аллея вывела меня на широкий променад с клумбами и фонтанами, я посмотрела на королевскую резиденцию и осознала, что иду на настоящий бал, в настоящем дворце! Неожиданно стало так страшно, что аж коленки затряслись. Я поняла, что, если пойду туда, моя жизнь изменится безвозвратно, и я никогда не смогу убедить себя, что мне всё приснилось. Остановившись в нерешительности, я думала, а не вернуться ли назад. И, может, я бы так и сделала, но за спиной послышались шаги. Я испугалась и рванула к широкой лестнице, ведущей на дворцовую террасу. Взлетев по ступенькам, как будто за мной черти гнались, прижалась к стене. Фух. Вроде, никто не видел.
Отдышавшись, я напустила на себя беспечный вид, вошла в первую попавшуюся дверь и оказалась в широком коридоре, напоминавшем оружейную палату. На стенах были развешены разнокалиберные мечи, через примерно равные промежутки стояли манекены, одетые в рыцарские доспехи.
Краем глаза заметив слева какое-то движение, я чуть не заорала от страха, но успела сообразить, что это моё отражение в зеркале. Зеркала были установлены в большой нише, но туда я заходить не стала, прошла к застеклённым дверям, за которыми маячили разодетые в пух и прах люди. Как я поняла, гости стояли в очереди на вход в зал, но выходить в этот коридор я не стала. Повернув назад, осмотрела зеркальную нишу. Слева заметила небольшой тёмный тупик, проход в который закрывал очередной рыцарь в начищенных до зеркального блеска латах. Я ещё подумала, что это место идеально похоже для пряток, и направилась назад на террасу. Прикинув, в каком направлении двигалась очередь, отправилась туда.
Пройдя по террасе налево, по ходу движения очереди, я добралась до огромных стеклянных дверей, ведущих в бальный зал. Дверь начала открываться, стоило мне нажать на ручку. Прекрасно! Я глянула в зал, увидела сидящих на возвышении коронованных особ и полезла за смартфоном. Ну, в самом деле, побывать в настоящем королевском дворце и не заселфиться? Я бы себе этого никогда не простила, к тому же, с того места, где я стояла, открывался прекрасный вид на королевскую семью. И пусть никто не поверит, но я-то буду знать, что это правда.
Привычные действия успокоили, я расслабилась, настроение улучшилось, и в зал вошёл уже совсем другой человек: не запуганная мышка, боящаяся собственной тени, а вполне себе такая легитимная гостья из неведомых далей. Впрочем, даже и в этом состоянии я не была готова выходить на передний план, потому спряталась за спинами гостей и начала разглядывать хозяев дома.
Местных королей явно делали в фотошопе. Королева – красотка кисти Тициана, спелая и сочная, как груша «Дюшес». Король – «истинный ариец», характер нордический, стойкий. Наследный принц, маячащий за спинами родителей – сладкий мальчик из рекламы – светлые девчоночьи кудри, томный взгляд пресыщенного жизнью аристократа, губки бантиком.
Осмотрев королей, я переключилась на гостей и сразу поняла, что мой план остаться незамеченной провалился с треском: я сделала всё, чтобы запомниться местной публике надолго.
В сказочном королевстве царила мода эпохи рококо. Мужчины были одеты в камзолы и панталоны, шитые золотом, и шёлковые чулки; женщины щеголяли в платьях с кринолинами размером с небольшой обеденный стол. И мужчины, и женщины носили на головах огромные парики, на ногах и тех, и других были туфли с мощными пряжками и пышными бантами, причём, порой каблуки на женской и мужской обуви были почти одинаковой высоты. А ещё мне показалось, что некоторые мужчины не гнушались пользоваться косметикой, хотя для этой эпохи – нормально. Всё это великолепие было щедро присыпано золотом и драгоценными камнями, и на этом фоне я со своим платьем от кутюр выглядела Золушкой, но ещё до появления феи, и рупь за сто, меня запомнят и поинтересуются, как нищенка попала на бал в королевский дворец.
Как назло, стоило мне подумать о том, что меня заметят и будут сплетничать, люди, за спинами которых я стояла, куда-то ушли, оставив меня без прикрытия. Не желая светиться на видном месте, я решила спрятаться за колоннами, возвышавшимися справа от меня на другом конце зала. Правда, до них надо было ещё добраться.
Я медленно прошла вдоль стены, готовясь в любую минут сбежать на террасу, но план отхода не понадобился. Пройдя за колонны, я оказалась в большом эркере, уставленном столами с вином и закусью, а вокруг этой скатерти-самобранки стояли лагерем мужики за сорок. Они галдели, как сороки, обсуждая охотничьи дела, жадно пили, смачно ели, не обращая внимания на то, что бал ещё не начался. На меня охотники не обратили никакого внимания, за что им огромное спасибо.
Взяв бокал с вином, я встала у колонны, служившей пограничным столбом меж двух миров: мужским – пофигистским и женским – всевидящим, смотрела в зал, слушала разговоры гостей. Мужики трещали о политике и охоте, но больше – об охоте, дамы обсуждали гостей.