Заматерение

Глава 1

«Каждый из нас не более,

чем совокупность всего того,

что ему довелось пережить:

и доброго, и злого»

«Хроники Черного отряда» Глен Кук

Пока в августе я парился, сдавая вступительные экзамены в Университет, в Берлине состоялась зарубежная премьера «Призрака оперы». Публики собралось изрядно, а зал был полностью заполнен. В отличие от меня, немцы сообразили пригласить на эту премьеру Всеволода Никитича и Веронику Степановну. Я ранее отказался от поездки на премьеру, но совершенно не допёр до такого правильного рекламного хода.

Аж обидно стало за свою соображалку. Так как именно их приглашение являлось самым оптимальным вариантом, а немецкие товарищи попросили именно Всеволода Никитича зачитать моё обращение к публике. И правильно всё провели, объявив его выход на сцену для зачитывания приветственного обращения автора к немецкой публике, потому что он является его прадедом.

Всеволод Никитич обратился к залу на чистом немецком языке, почти не заглядывая в сам текст обращения, так как многолетний опыт преподавания и хорошая память позволили запомнить его без затруднений. Робости или неуверенности от выступления перед столь большой аудиторией он не испытывал, а на сцену вышел при всём своём иконостасе боевых наград. Уверенным, ровным и твердым голосом он произнёс приветствие, сохраняя полный достоинства вид. Ему ли, ходившему в разведку за линию фронта и представителю поколения победителей было переживать из-за такой ерунды, как выступление перед публикой в зале.

В завершение, он прибавил несколько слов о насущной необходимости дружбы советского и немецкого народов, позволившей достичь от сотрудничества самых отличных результатов. С большой теплотой говорил о своей доброй и ласковой матери – Гретхен Хоффман, и, что с самой колыбели, немецкий язык и культура стали для него родными и близкими. Рассказал, что прямо перед спектаклем общался со своими родственниками из ГДР, также находящимися в этом зале, и попросил их встать, чтобы все в зале смогли увидеть. А когда те поднялись со своих мест, прозвучали аплодисменты, сначала одиночные и нестройные, но затем усилившиеся и дружные.

Особо подчеркнул, что именно сотрудничество в сфере искусства и культуры позволяет крепить дружбу наших народов и скорее оставить в прошлом печальные и горькие страницы истории. Так что ему особо приятно было обратиться с приветственной речью ко всем собравшимся на премьере музыкального спектакля написанного его правнуком.

В завершение он сообщил публике, что зачитанное обращение на немецком языке самостоятельно составил его правнук, уже год изучающий язык предков, и тот очень желал, чтобы зарубежная премьера спектакля состоялась именно в зале всемирно известной Берлинской оперы. Сам он не смог приехать из-за своего слишком юного возраста, ведь ему ещё не исполнилось и трех лет, и, кроме этого, он сейчас сдает вступительные экзамены в Университете. Но ему крайне интересно будет узнать оценку этого представления, данную взыскательной немецкой публикой, и я буду рад передать ему её, благодаря полученному любезному приглашению нам с супругой присутствовать на первой зарубежной премьере «Призрака оперы».

Публика была слегка шокирована такими подробностями, так как ранее специально не делалось сообщения о возрасте автора и что он является вундеркиндом. Впрочем, в Германии уже имеются определённые традиции в этой области, и это не так сильно выбивается из примеров в истории.

Вероника Степановна не всё из его речи сумела разобрать, кроме хорошо известного ей обращения, так как остальное он произнёс без подготовки и предварительного составления речи. Но она со мной поделилась огромной гордостью за всех нас, когда наблюдала его уверенное поведение на сцене известного Берлинского театра оперы и балета, что огромный зал тепло с аплодисментами встретил его выступление. Что она никогда в жизни не могла рассчитывать, что её муж - обычный школьный учитель, будет стоять перед таким залом и зачитывать обращение правнука к публике.

Смотрел я на рассказывавшую все это прабабушку и скромно сидящего рядом Всеволода Никитича, на гордые взгляды, которые она время от времени бросала на мужа, и думал о человеческих судьбах и близких мне людях.

Воистину - «невозможное - возможно», и я радовался за неё, так как ей было нелегко все прошедшие годы наблюдать небрежение и покровительственные взоры сверху вниз направленные на её Севу, постоянную недооценку со стороны окружающих и его рядовую должность в школе. Разве только школьники уважали и любили своего учителя, что служило ей лишь слабым утешением.

Нетрудно такое понять, если вспомнить рассказанную прадедом историю, о предложении перейти на работу в министерство, а также чем всё это завершилось, несмотря на его высокие профессиональные качества и обилие боевых орденов и медалей.

Вероника Степановна выросла в совсем иной среде в иное время, так что ей было трудно спокойно принять, что её замечательного мужа всячески обходят почестями и продвижением по службе. Что поделать? Подкачало у них обоих происхождение, а него – и вовсе из эксплуататорского класса.

И вот наконец-то, он уверенно выступил со сцены такого замечательного театра и ему внимал весь зал, в котором находились представители советского посольства и множество иностранных представителей.

Она, конечно, несколько излишне честолюбива и обращает слишком много внимания на почести , в отличие от того же прадедушки, но она такая как есть и перевоспитывать в таком возрасте - совершенно бесполезная затея. Нет, честолюбие у Всеволода Никитича также имеется, но он, как в том мудром изречении о военных, умеет публично его не демонстрировать. Что говорит о большом жизненном опыте и отличном воспитании.

Надо будет и ему сделаться известным писателем, и я кажется знаю какую замечательную фэнтезийную сагу стоит начать создавать - «Песнь льда и Пламени». Она подойдёт в самый раз, а про её историческую основу – «Войну Алой и Белой роз» можно будет указать в предисловии к ней. Опять же, я её знаю назубок из-за увлечения переводом на русский язык. А это потребовало кропотливого прочтения всех книг в оригинале, чтобы ознакомиться с авторским стилем, и также позволило ощущать намеки и завязки интриг.

И напечатать её тоже не доставит проблем, так как она полностью обличает пороки аристократического общества, и он отлично может это осветить как-бы изнутри своей сословной принадлежности.

К тому же мне в книге просто нравится Тирион Ланистер. Он такой же недомерок, как и я, но борется со своими недостатками, в том числе и физическим, а также с окружающим его миром, так несправедливым к карликам. При всём этом, по своим умственным способностям в книге он является самым выдающимся.

Так что мы с ним в чём-то родственные души, хотя не со всеми его поступками и решениями могу согласиться. Но он является плодом своего времени и среды, а потому унаследовал множество неприятных черт и привычек. Однако он честен с друзьями и соратниками, а также беспощаден к своим врагам. Но обделённый природой столь многим – материнской любовью, уважением родственников и окружающих, он в свою очередь познал и оценил всю важность милосердия.

А пока я невольно отвлёкся от рассказа прабабушки, фиксируя лишь основные моменты, они с прадедушкой успели поведать как смотрели весь спектакль вместе с немецкой публикой, и наблюдали овацию зала после его завершения, когда исполнители вышли для поклона на сцену, и публика долго не отпускала их аплодисментами. Так что премьера явно удалась, и была отлично принятии немецкой публикой. Музыкальные критики приняли его несколько неоднозначно, но все отметили, что это безусловно очень смелая постановка, в которой сочетались классическое и современное начала.