Страница 17 из 177
Гермиона почувствовала неприятный холодок в груди — похожее ощущение она испытывала, когда Гарри или Рон собирались нарушить правила и, например, отправиться куда-нибудь после отбоя.
— Шерлок, — сказала она мягко, — это плохая идея.
— Брось, — легкомысленно отозвался он, снимая с ее письменного стола несколько книг и свитков и освобождая себе место. — Надеюсь, у тебя есть все ингредиенты?
Гермиона очень хотела бы сказать, что потратила все запасы в течение года, а новые еще не покупала, но Шерлок уже метнулся к книжному шкафу, принюхался, постучал себя указательным пальцем по губам и безошибочно открыл нужный ящик.
— Это действительно плохая идея, — повторила Гермиона тверже. — Шерлок, у меня будут большие проблемы. Меня накажут, если я буду колдовать.
— Колдовать? — уставился на нее Шерлок с удивлением. — Ты не будешь колдовать. Даже не достанешь свою волшебную палочку.
— Тогда что ты будешь делать?
— В этом суть эксперимента, — Шерлок торжествующее хлопнул в ладоши и вытащил из другого шкафа котел. — Совершенно ясно, что будет, если ты сваришь это вещество, зелье. Ты волшебница. Но я — нет, и это главное. Что будет, если его сварю я? Сегодня подготовлю основу, а завтра приду с микроскопом. Важно пронаблюдать протекание химических процессов. Конечно, лучше всего было бы, если бы ты рядом варила свое зелье, аналогичное моему, но пока придется ограничиться возможным.
Гермиона тяжело вздохнула и бессильно опустилась на кровать. Кажется, теперь она начинала понимать суть и смысл Статута о Секретности. Она предприняла еще одну тщетную попытку отговорить его от этой затеи, но напрасно — он вознамерился сварить зелье, и даже Тот-кого-нельзя-называть его бы не остановил. Неожиданно Гермиона вспомнила, как ее мама обращалась с маленькими детьми своих подруг. Если малыши начинали безобразничать, она не ругалась на них и не требовала прекратить, она просто отвлекала их на другое занятие. Возможно, этот прием сработает и с Шерлоком?
— Знаешь, — произнесла она, — я так и не рассказала тебе подробнее о маховике времени. Удивительный артефакт.
Шерлок приподнял голову от книги, кивнул и снова вернулся к подбору ингредиентов. Неужели не сработало?
— Он создает временную петлю, представляешь? Ты можешь быть сразу в двух местах, в один и тот же час присутствовать на двух уроках.
Шерлок снова кивнул, но ничего не сказал.
— Шерлок! — позвала его Гермиона. — Ты меня слышишь?
— Слышу, разумеется, — ответил он, начиная нарезать хвосты саламандр для первого же в учебнике зелья — против икоты. — Ты рассказываешь о маховике времени.
— И тебе не интересно, как он работает? — с удивлением спросила Гермиона.
— Совершенно нет. Может, он приводится в действие божественными силами, а может — силой магии маленьких человечков в зеленом, мне все равно.
Гермиона ощутила самый настоящий шок. Шерлок интересовался всем, всегда. С равным энтузиазмом он искал воображаемого преступника, разглядывал стрекоз и рассчитывал вероятность того, что в метро есть закрытые ветки со станциями, на которых никто никогда не бывает.
— Шерлок! — снова сказала она. — Ты в порядке?
— Да, в полном.
— Но тебе неинтересно, как можно отправляться в прошлое? Что произошло?
Шерлок отошел от стола, сложил руки на груди и ответил:
— Я не хочу засорять свой мозг ненужной информацией.
— Ненужной информации не бывает.
Он фыркнул.
— Еще как бывает. Вообрази, что ты будешь делать, если однажды объем твоей памяти закончится?
— Он не закончится, — уверено ответила Гермиона, — наша память не имеет пределов.
— Имеет. Просто большинство людей не пользуются своей памятью так хорошо, чтобы эти пределы найти. Но я не желаю рисковать. Я буду хранить в своей голове только нужные мне знания, никакого мусора.
— Значит, зельеварение тебе нужно, а маховик времени — нет, — потянула Гермиона, пребывая в сильнейшем удивлении. — И связано это с твоей будущей профессией, да?
— Разумеется.
— Ты все-таки решил стать химиком?
Шерлок тихо засмеялся:
— Ни за что. Я получу специальность, но заниматься ей не буду. Даже с моими способностями невозможно совершать по открытию в месяц, а в противном случае мне быстро станет скучно.
— И кем же ты решил стать, если не секрет? — Гермиона улыбнулась тому апломбу, с которым он это произнес.
Шерлок вскинул голову, тряхнул волосами и ответил:
— Конечно же, частным детективом.
Гермиона не выдержала и захохотала, повалившись на кровать. Все-таки он действительно еще не повзрослел. Что ж, стоило радоваться, что не шпионом и не тайным агентом на службе Ее Величества.
Шерлок неодобрительно хмыкнул и резко, без предупреждения, вылез в окно. Смеяться сразу расхотелось. Неужели она обидела его своим весельем? Что, если его слова — не шутка, а серьезные планы? Что, если он действительно решил стать частным детективом и поделился с ней мечтой? Она почувствовала себя совершенно бессердечной и уже хотела было, невзирая на дождь, побежать за ним, к его дому, и даже подошла к окну, но передумала — Шерлок возвращался. Он забрался наверх, снял промокшую куртку и поставил на стол пакет.
Он не обиделся на нее, а просто решил сходить за спиртовкой и микроскопом.
Дружбы не существует. Глава 11
В порыве чувств Шерлок запустил пустой пробиркой в стену и почти порадовался, когда звон стекла возвестил о конце ее жалкой жизни. У него не получалось. Ничего. Совсем. Единственная реакция, которую он получил за два месяца экспериментов, — это брожение: зелье скисло. Другие реакции в его котле, колбе, кастрюле и банке (он пробовал разную тару, на всякий случай) протекать отказывались. Приходилось признать, что зельеварение не сводится к химии, и для него нужно что-то еще: катализатор, в роли которого, видимо, и выступала магия.
Гермиону его эксперименты сначала пугали, потом смешили, а в конце откровенно злили.
— Шерлок, прости, но у тебя действительно ничего не выходит. Может, хватит переводить впустую мои запасы? Профессор Снейп сильно рассердится, если узнает, что мне не хватает глаз тритонов или крыльев летучей мыши, — говорила она.
Но Шерлок твердо вознамерился доказать, что она не права. Он так и эдак изменял рецепт, сыпал в котел все составляющие вместе или строго следовал рецепту, доводил воду до кипения, охлаждал — все бестолку. И наконец, спустя два месяца, он был вынужден признать поражение. Гермиона была бы на седьмом небе от счастья, но увы, насладиться своим триумфом не могла — в начале августа семья Уизли пригласила ее в гости, чтобы вместе побывать на чемпионате мира по дурацкой игре с метлами, и она, разумеется согласилась.
— Шерлок! — раздался снизу мамин голос. — Что у тебя происходит, милый?
Шерлок не ответил, но все-таки собрал осколки, вылил в унитаз очередную не получившуюся бурду, выкинул остатки волшебных ингредиентов и понял, что до конца лета ему абсолютно нечего делать. Некоторое время он развлекал себя игрой на скрипке и даже пробовал что-то сочинять, хотя так и не придумал ничего лучше, чем «Восточный ветер». Но музыка не слишком сильно спасала. Правда, можно было бы пообщаться с Майкрофтом, на худой конец подразнить его, но они с братом не разговаривали с начала лета. В первый день после его возвращения из школы Майкрофт пришел к нему в комнату, чего обычно старался не делать, сложил руки на груди, принял позу, более подходящую надменному индюку-переростку, и сказал:
— Шерлок, мне стыдно за твои сумасшедшие эскапады.
Так как никаких эскапад в последнее время он не совершал, подобное заявление звучало весьма абсурдно.
— Что за очередные фантазии? Ты вообразил себя сыщиком? Я чуть со стыда не сгорел, слушая рассказ инспектора Мортимера о том, что некто по фамилии Холмс пытался учить его вести дела.
Шерлок скрипнул зубами и ответил:
— Мои дела тебя не касаются.
— Касаются, когда ты выставляешь себя посмешищем.