История своей судьбы

****

– Милана, ты совсем ничего не ешь.

– Извини, мамочка, нет аппетита. Ты не подумай всё очень вкусно, просто я не голодна. Мама, скажи, а это правда, что отец знал Влада задолго до нашего с ним знакомства?

– Да, мы познакомились с ним на дне рождении общего друга. А почему ты спрашиваешь?

– Просто хотела знать.

– Отец всегда говорил о том, что был бы не против, иметь такого зятя, как Влад. Поэтому, когда вы познакомились и полюбили друг друга, отец был очень рад.

– Да, полюбили… – тихо с горечью в голосе произнесла Милана.

Мать задумчиво смотрела на дочь.

– Всё-таки у вас что-то случилось. Я чувствую.

Милана натянуто улыбнулась.

– Нет, мамочка не думай об этом. Всё в порядке. Давай, я лучше помогу тебе убрать со стола.

– Ещё чего. Отдыхай. Может, останешься всё-таки у нас сегодня?

– Я подумаю.

– Ну, подумай.

Милана поблагодарила мать за ужин, поцеловала её в щёку и вышла из кухни. Мысли снова невольно возвращались к разговору с отцом. Пыталась всё осмыслить, оправдать его поступок по отношению к ней с этой треклятой женитьбой по расчёту, и вспоминала слова Влада о причастности её отца к этому общему делу с лекарственным препаратом.

Немного побродив по дому, она остановилась в задумчивости у кабинета отца. Долго не решалась войти внутрь. Наконец, провернув ручку, она зашла в комнату и остановилась на пороге.

Подошла к письменному столу и провела рукой по аккуратно сложенным стопкам бумаг и, с интересом пролистав некоторые из них, направилась к книжным полкам. Обвела взглядом многочисленные собрания классиков, философов в твёрдых переплётах и книг по юриспруденции. Она развернулась и упёрлась взглядом в сейф. Провернув ручку и убедившись, что он, как всегда, закрыт, она подняла глаза на самую верхнюю полку шкафа, на которой стоял маленький гипсовый бюст Диккенса.

Поднявшись по ступенькам стремянки, она перевернула гипсовое изваяние и достала из его полого основания небольшой ключ. Узнала об этом тайнике случайно много лет назад, с того самого момента, как пряталась в кабинете отца в пятилетнем возрасте за шторой. Сейчас эта невинная детская проказа оказалась, как нельзя нужной. Она не знала, что она хотела найти в сейфе отца. Разум был отключён полностью, а голова преисполнена только одним желанием докопаться до истины. Она буравила её мозг, словно навязчивая мелодия раскрученного хита, который повторяешь в течение дня про себя бесконечно.

Открыв дверцы сейфа, Милана перебрала содержимое. Пластиковые уголки с бумагами, договора, акции, семейные документы и… на самом дне лежала плотная папка белого цвета. Милана аккуратно извлекла её и, взглянув на надпись, не поверила своим глазам. Она держала в своих руках уголовное дело, заведённое на её мужа семь лет назад. Пролистав несколько станиц, она обнаружила подшивки опроса потерпевших сторон, допрос самого Ольховского и лабораторные экспертизы на лекарственный препарат.

Она закрыла папку и задумалась.

Значит, отец обманул. Значит, уголовное дело всё-таки было, и именно он прикрыл его, раз папка оказалась у него в сейфе. Но почему обман, зачем скрывать от неё правду? Какое он на самом деле имеет отношение ко всему этому скандалу с Ольховским и потерпевшими?

Шум машины во дворе дома и лай Норда заставили её встать и подойти к окну. Сердце бешено забилось в её груди. Милана увидела внедорожник Влада, который въезжал на территорию двора.

Она бросилась в свою комнату и, схватив куртку и сумку, в которую на ходу спрятала папку с уголовным делом мужа, бегом направилась к окну. Распахнула створки и, спрыгнув с подоконника прямо в снег, она бегом направилась за угол дома.

Влад с отцом быстро поднимались по ступеням лестницы. И как только они скрылись за дверью, Милана бросилась к калитке и выскочила на улицу. Остановив такси, она назвала адрес водителю и поехала к человеку, который был последним в её близком окружении, способным приютить её на эту ночь.

Когда машина остановилась у пятиэтажного дома, Милана расплатилась с водителем и не спеша вышла на улицу. Осмотревшись по сторонам, она сразу же направилась в подъезд.

Мужчина, наблюдавший за ней в лобовое стекло своего автомобиля, достал телефон и быстро набрал номер.

– Павел Александрович, она снова приехала куда-то. Мы не знаем, чей это дом. После того, как она сбежала из своего особняка, она была у отца, но пробыла там недолго и после того, как туда приехал Ольховский, она снова сбежала, и теперь на такси приехала в этот дом. Хорошо мы вас ждём. А если она соберётся опять куда-нибудь? Понял. Под любым предлогом попросить задержаться. Понял, всё сделаем. А вы скоро будете? Хорошо, понял. Мы вас ждём.

Мужчина нажал отбой и, отложив телефон в сторону, принялся внимательно следить за подъездом, в который только что вошла женщина.

Закончив разговор с начальником службы собственной безопасности, который следил за Миланой, Павел сбежал по ступеням лестницы и поспешно вышел из дома, направляясь к своему автомобилю. Времени на размышления больше не было. Он сел в машину, провернул ключ в замке зажигания и, сорвавшись с места, стремительно направился к дому, куда приехала Ольховская.

По дороге думал лишь о том, чтобы быстрее добраться до места, и забрать её, загнанную в угол и поставленную перед выбором обстоятельств своим нерадивым муженьком. Он знал обо всех её перемещениях, с момента, как она тайно покинула дом Ольховского, как оказалась у отца, и как снова сбежала, не желая больше видеть мужа.

Он всё для себя решил. Знал, что уже сегодня ей всё расскажет, во всём признается, а там пусть решает сама, как и что будет дальше. Понимал и ощущал свою вину за всё, что случилось с ней, и потому ему хотелось всё исправить, всё загладить в её жизни, чтобы она больше никогда не ощутила боли, страдания и предательства.

Романов стремительно направлял машину вперёд, увеличивая и без того большую скорость до предела.

Милана сидела в квартире у подруги и задумчиво смотрела на закипающий чайник.

– И всё-таки я ничего не понимаю. Может, ты объяснишь, что случилось?

Иванцова поставила на стол чашки и присела рядом с подругой.

– Что объяснять? Я ушла от Ольховского, – тихо проговорила Милана.

– А причина?

– Лер, прости, пожалуйста. Только давай не сейчас с расспросами. Скажи, я смогу пожить у тебя пока?

– Пожить? Послушай, но ведь Влад будет тебя искать, и он наверняка придёт сюда, и что я ему тогда скажу? Буду прятать тебя в шкафу?

– Лера, мне некуда больше пойти.

– А к родителям?

– Нет. К ним не могу. И не спрашивай, пожалуйста, почему. Ты же всё равно живёшь одна. Я тебе не помешаю…

– Ты права, я живу одна. Но у меня же есть своя личная жизнь и мужчина, который…

– Ты нашла уже кого-то?

Лера заметно занервничала.

– Так… ничего серьёзного.

– Понятно. Ну, пожалуйста, хотя бы пару дней. А потом я сниму себе что-нибудь из жилья. Просто праздники, ты же сама понимаешь.

– Ладно, оставайся. Пей чай и спать ложись. Завтра на свежую голову, будем думать, что делать.

Милана улыбнулась.

– Лерочка, спасибо тебе большое!

– Не за что. Я постелю тебе в зале. Пойду, постельное бельё приготовлю.

Иванцова вышла, а Милана через силу доела бутерброд с сыром и допила, почти остывший чай. Она потянулась за сумкой и, открыв её, достала телефон. Попыталась включить мобильный интернет, но связи почему-то не было. Ей очень хотелось зайти в приложение и написать несколько слов Павлу. Предупредить его о том, что её не будет в сети несколько дней, а возможно и недель. Её новый знакомый был единственным человеком из её прошлой жизни, потерять которого она ни за что не хотела.

Милана поднялась на ноги и направилась в зал, узнать у подруги пароль от wi-fi. Она уже взялась пальцами за ручку двери, когда услышала тихий голос Иванцовой, разговаривающей с кем-то по телефону.