Страница 27 из 41
Два раза лязгнули решетки, и на арену вышли двое новых противников, один из которых был вооружен коротким копьем с листовидным наконечником, а второй полуторным мечом.
"произвол! Живы еще двое!".
Взмах клинком, и боец получивший рану в грудь от напарника, лишился своей головы.
- вот теперь все правильно. - Бросив быстрый взгляд на раненого сородича, безуспешно пытающегося опереться на подрубленную ногу, Карлус только скривился от раздражения.
Двое других противников, так же обратили внимание на раненого, а через секунду, короткое копье пробило его грудь. Еще раз лязгнула решетка, и на арену вышел боец вооруженный короткими парными мечами.
- минус три... осталось шестнадцать. - Хмыкнул бывший генерал.
- о, да ты умеешь считать. - Хохотнул боец вооруженный копьем. - Я думал что такому уродцу, подобные навыки не нужны.
Вместо ответа, "стальное сердце" ускорился до своего предела, и тут же весь мир вокруг почти замер. Воздух стал густым и вязким, а каждое движение требовало огромных усилий. Что бы сократить расстояние до шутника, а затем взмахом своего оружия перерубить древко копья и вонзить клинок в грудь, потребовалось десять субъективных секунд, в реальном же времени не прошло и двух.
- есть еще шутники, которым не нравится моя внешность? - Почти ласково спросил бывший генерал.
Ответом ему был лязг опускающейся решетки, перед которой стоял молодой "дьявол" вооруженный железным ломом, который выдавал за посох.
Только ускорив свои движения и восприятие до предела, Карлус заметил что лицо нового противника ему смутно знакомо. Попытавшись вспомнить, где же мог видеть этого сородича, бывший генерал скривился в злой улыбке, так как это оказался один из жрецов "Плакальщика", инициированных в самый первый день перемирия. Противник тем временем, не стоял статуей, а перехватив свое оружие посередине, начал вращать словно лопасти ветряной мельницы.
"сколько же жертв ты принес за эти дни? Наверняка от алтаря отходил только затем что бы поесть и поспать... и все равно это тебя не спасет".
Двое краснокожих гигантов, кружили по арене с невероятной для их габаритов скоростью и ловкостью, а оставшиеся два противника, предпочли отступить в сторону что бы не мешать, и теперь заворожено следили за потрясающим зрелищем. Зрители на трибунах замолкли и неосознанно затаили дыхание ожидая развязки, каждый из них был воином и понимал, что первый же пропущенный удар, может решить исход противостояния.
Карлусу приходилось демонстрировать всю свою ловкость, скорость, гибкость и даже интуицию, время от времени только чудом избегая встречи с железным посохом, со свистом рассекающим воздух. Ответные уколы мечом, либо отводились в сторону, либо противник просто отступал на шаг назад или в сторону, после чего сразу же контратаковал. Это могло бы продолжаться очень долго, так как у обоих бойцов была чудовищная выносливость... но природная кровожадность "дьяволов", просто требовала атаковать, даже если это несло большой риск.
Что бы добиться успеха, бывший генерал пошел на крайние меры и при очередном взмахе посохом не уклонился полностью, а подставил под скользящий удар свое левое плечо. Рука прострелила болью, в глазах оппонента мелькнуло торжество, и этого мгновения утраты концентрации хватило, что бы вогнать свой меч под ребра новоявленного жреца, при этом прорезав доспехи словно бумагу. О том, что бы извлечь оружие из туши жертвы, не могло идти и речи, так что "стальному сердцу", целой рукой пришлось выхватывать железный посох из ослабевшей хватки его владельца.
"тяжелый... одной рукой не по вращаешь, а вторая слушается плохо. Будет серьезная гематома".
Пинок, и непонятно каким образом продолжавший стоять краснокожий великан, безвольно валится на землю, а в следующую секунду на его голову опустился один из концов железного посоха. Раздался лязг опускающейся решетки, и этот звук послужил сигналом для всех кто находился на арене. Трибуны возбужденно зашумели, "дьяволы" вскинули оружие и начали наступать на своего сородича...
...семнадцатый гладиатор был облачен в целиком кожаные доспехи без металлических вставок, а его оружие представляло из себя два коротких прямых клинка на длинных деревянных рукоятях. Восемнадцатый боец носил стандартные доспехи, и вращал в руках по кистеню на полуметровых цепях, оканчивающихся шипованными железными шарами. Девятнадцатый воин, отличался от восемнадцатого только своим оружием, которое являлось двумя боевыми топорами с широкими лезвиями.
По одиночке каждый из них, не представлял для Карлуса никакой угрозы, да и все вместе они не были бы слишком опасны, так как в команде работать не умели. Однако имелось одно существенное "но", кардинально меняющее расклад сил: "стальное сердце" был измотан и изранен в предыдущих боях. Левая рука, не успевшая отойти от удара железной палкой, получила несколько глубоких ран стесняющих движения, на лице наливалась опухоль от пропущенного из-за самоуверенности удара кулаком, по левому бедру из неглубокой но от того ничуть не менее неприятной раны, текла горячая кровь... и это были только самые заметные повреждения.
В дополнение ко всему уже перечисленному, мышцы ныли от усталости, перед глазами все мутилось, и только адреналин в крови и собственное упрямство, не позволяли генералу упасть в обморок. Не стоило и мечтать о том, что бы еще раз использовать ускорение, так как оба сердца неровным стуком намекали на то, что итак слишком перегружены.
Внезапно, привычный ход событий нарушился: краснокожий великан вооруженный топорами, мягко шагнул за спину своему товарищу с кистенями, и слитным ударом вонзил оба лезвия ему в плечи. Арену огласил крик боли и ярости, который был прерван ударом обуха топора, по затылку раненой жертвы. Приложенная сила была столь велика, что даже шлем не защитил голову, и безвольная туша, словно марионетка с обрезанными нитями, рухнула на утоптанную землю.
Не успели присутствующие на турнире зрители и участники опомниться, а воин вооруженный топорами, налетел на второго своего напарника, на этот раз не церемонясь и нанося размашистые рубящие удары с целью убить оппонента. Противостояние продолжалось долгих двенадцать секунд, за которые враги успели обменяться чувствительными но неопасными ранами, но в итоге все же семнадцатый участник, не успел за движениями сородича, в результате чего лишился части головы.