Страница 5 из 8
– Спасибо, – Том улыбнулся и поднялся с места. – Пойду попрощаюсь с Грефом.
Том не поверил бы, если бы комендант сказал, что ничего не слышал об их уходе. Но, завидев Тома, Греф всё же удивился внезапному визиту. Или сделал вид, что удивился:
– Томас, что-то случилось?
– Комендант, кажется, я уже когда-то давно Вам это говорил, но я зашёл попрощаться. Мы приняли решение вскоре покинуть Морбург. Мы – это я и Стеф, и Мила, – пояснил Том.
– Всё-таки с прошлого раза кое-что изменилось, – подметил Греф. – В прошлый раз ты уходил один…
– Да, – согласился Том, – с прошлого раза кое-что изменилось…Оказалось, под боком у Лиги решаются вопросы жизни и смерти. То из Нойштадта прибежит бессмертный Рихтер. То туда же ринется целый Легион. Правда бессмертным вернется только Цербер, да и тот сразу умрет.
– Уж ума не приложу, что они называли бессмертием, – вставил Греф. – Слушай, Томас, а ведь ты тоже был в Нойштадте, может ты тоже бессмертный, но скрываешь? – то ли в шутку, то ли всерьёз спросил он.
– Мне крупно повезло, что я вообще оттуда вернулся, но я это не сразу понял, – ответил уже без тени веселья Том.
– Так вот как ты это всё трактуешь, – на лице Грефа появилось странное, не понятное Тому выражение. – Томас, а может быть ты хочешь возглавить разведывательную компанию Морбурга на юго-западе? Я дам тебе людей. Новый вызов, карьерный рост…
– Хотите, чтобы некто неизвестный сотрудничал с вами, а не с Легионом? – высказал догадку Том.
– Ты всегда был проницательным, – похвалил Греф.
– Вы хотите заключить сделку с дьяволом, комендант, – вспомнил Том неприятное ощущение, которое испытывал, находясь в Нойштадте.
– Возможно, – Греф прочистил горло. – А может и провести обряд экзорцизма.
– Спасибо за предложение, – откинул волосы со лба Том, – но я в религии не силен. Пару лет назад я бы ещё согласился, но сейчас я не готов бросаться на амбразуру. Предпочитаю начать новую жизнь, по возможности, в которой вопрос выживания не стоит так остро на повестке дня.
– А я вот не пойму почему все считают, что чтобы сделать жизнь лучше, нужно куда-то бежать? – надменно произнёс Греф.
Они помолчали. Каждый о своём.
– Что ж, на «нет» и суда нет. Удачи вам в новой жизни! – подал руку Греф.
– Удачи вам здесь, комендант! – ответил на рукопожатие Том.
На праздник Цветущих деревьев Мила и Том не пошли. Остались дома. До ухода из Морбурга оставалось меньше месяца. И чем ближе приближалась дата, тем тревожнее становился Том. Напротив Стеф и Мила как будто не особенно беспокоились. Милу-то ещё можно понять. Она за эти годы морально подготовилась к тому, что в один прекрасный день оставит Морбург. Для неё событие было ожидаемым, неизбежным и единственно правильным. Она только записывала в своём блокноте что-то важное и перепроверяла давно составленные списки. Но Стеф, как объяснить его спокойствие?
– Стеф совсем не волнуется, – поделился своей мыслью Том. – Почему?
Мила оторвалась от блокнота:
– Он уверен, что ты обо всем позаботишься. Кстати, – отложила она ручку, – мы только и думаем, что об отбытии и совсем забыли про день рождения Стефа. Может быть он хочет как-то по-особенному отметить свой последний день рождения в Морбурге?
Оказалось, что у Стефа действительно было пожелание. За ужином, когда речь зашла о подарке он засиял:
– Думал вы уже не спросите. Я хотел бы сделать фотографии.
– Сфотографироваться? – уточнил Том, хорошо ли он понял.
– Типа того, – деланное тугоумие старшего брата всегда бесило Стефа, приходилось объяснять элементарные вещи. – Я хочу сфотографироваться с друзьями и с вами в разных местах города, а потом вместе с герром Вагнером проявить снимки в его лаборатории.
Герр Вагнер был сварливым и жадным, но при этом единственным обладателем работающей фотомашины во всем Морбурге. Его устройство именовалось именно «машина», уж совсем в крайнем случае «аппарат». Он фотографировал только на документы, по большим праздникам, вроде юбилея города, иногда соглашался прийти на свадьбы. А вот уж кого он совсем не жаловал, так это мальчишек.
Тому пришлось приложить все силы из своего арсенала убеждения от патронов до велосипеда, и кто знает возымели бы они успех, если бы не замолвленное за него словечко фрау Гоффман.
– Только двенадцать кадров, – предупредил герр Вагнер.
В день рождения Стефа пошёл дождь, что подпортило планы, но Стефу удалось протащить старого Вагнера под дождём по всему Морбургу. К ужасу фотографа Стефана интересовали особенности композиции, свет и внутреннее устройство «аппарата». Стефан сделал несколько кадров с друзьями возле школы, у ратуши, в цветущем парке, даже у городских ворот, на лавочке под зеленеющими клёнами, с Томом у калитки и на крыльце дома. Последнее фото было совместным.
Отпустив герра Вагнера домой, Стефан пригласил всех на обед в харчевню. Это он тоже выпросил у Тома. Вроде как «первый и последний раз».
На следующий день Стеф получал единовременный доступ в лабораторию. Герр Вагнер почти не ворчал, и они управились. Стефу было важно отдать фотографии друзьям, потому что наутро он покидал Морбург. И хоть никто не произносил этого слова, Стеф знал, что они уходят навсегда.
Вечером Том собрал всех в гостиной:
– Хотел обсудить с вами инструкции на тот случай, если со мной что-то случится в дороге. Это неприятно, но в критической ситуации поможет. Вы будете знать, что делать, куда идти и к кому обратиться. Во-первых, что бы ни произошло, вы не будете винить себя и пойдёте дальше. У вас есть первоначальная задача – найти брата Милы и глобальная – добраться до Саввата. Стеф, запомни это название и никогда никому его не говори. Ясно?
Стеф кивнул.
– Отсюда вытекает «во-вторых». Никому не доверяйте кроме самих себя. В крайнем случае, вы можете вернуться в Морбург.
– Наверное, уместно будет добавить, что если что-то случится со мной, – Мила трижды постучала по деревянной столешнице, – то Радана вам искать не обязательно. Идите прямиком в Богемию. Недалеко от Карловых Вар есть поселение Волковице. Найдите там Яна Черного или Йиржи Горака. Либо торговца Сладана. Скажите, что вы от меня и вам нужно попасть в Савват. В Саввате попросите отвести вас к генералу Гаврошу и расскажите ему обо всем.
Кое-что из этой информации было новым и для Тома. Например, то, что они идут к генералу. Только вот генералу какой армии? А торговца Сладана Том вроде уже даже встречал на дорогах Лиги.
– Если вы хотите, чтобы теперь я выдал что-то подобное, – взял слово Стеф, – то я не готов, ни умирать, ни давать вам дурацкие советы.
Всю ночь Том вертелся на кровати, сам не зная отчего так волновался. Наутро он вышел из дома последним и закрыл за собой дверь. Ключ положил под коврик. Окинул взглядом всё ещё мокрую после дождя лужайку и обратился к брату:
– Стеф, ты не обязан идти.
– Да, я знаю, – бросил Стеф даже не обернувшись.
– И ты всегда можешь вернуться, – продолжил Том.
– И это ты тоже уже говорил, – Стеф поправил арбалет на спине.
Несмотря на то, что младший брат прожил в Морбурге две трети своей жизни, он не казался опечаленным. «Всё-таки юношеский авантюризм», – определил про себя Том. Переключив своё внимание на Милу, Том заметил на ней крупный кулон с драгоценными камнями поверх куртки. То есть драгоценными он было до Хаоса, а сейчас Том и не знал, что происходит на рынке украшений, минералов и прочих сокровищ.
– Настоящие? – Том указал на увесистую серебряную ветку, украшенную сапфирами, рубинами и изумрудами.
Мила утвердительно кивнула.
– Тогда, может, не стоит выставлять его на показ? – предостерёг Том, кроме того по мнению Тома драгоценные подвески поверх куртки вроде бы раньше не носили.
– Человек, который подарил мне это, говорил, что украшения для того и нужны, чтобы все ими любовались. Поэтому их не нужно прятать, – Мила поправила кулон.
Том собрался расспросить Милу про этого дарителя, но завидев провожающих, сказал только: «Смотри, не потеряй».