Абсолютное кормило

Он чувствовал, как все это вздымается вокруг него: поток, плащ, нереализованные пульсации энергии волшебников, которые пронизывали плащ, как вены. Его кожа засветилась изнутри, когда он почувствовал, как ледяная горячая сила плаща обвивается вокруг него, как безмолвный циклон энергии проносится по его телу.

Его глаза закатились, и его зрение, его разум наполнились видом, звуком и ощущением самого «Спеллджаммера». Он почувствовал, как люди пробежали по его спине, когда увидели, что его корабль-наутилоид приближается. Он слышал, как клинки засовывают в ножны, слышал крики на нечеловеческих языках, разносящиеся по палубам. Он почувствовал, как поток обтекает воздушную сферу «Спеллджаммера». Он чувствовал, как его песня звенит в каждой клеточке его огромного тела... и в его собственном сознании.

И в то же время он был и «Джулией». Он чувствовал, как поток проносится мимо завитков корпуса его корабля. Он почувствовал, как вздрогнул наутилоид, когда мысленно потянулся и перехватил привод движения у своего рулевого Коронтии, и представил, что оба корабля замедляют ход…

Он видел носы кораблей. Он был обоими кораблями одновременно, уставившимися друг на друга, измеряя слишком быстро уменьшающееся пространство между ними.

Он успокоился, закрыл глаза, и представил себе кружащийся воздушный шар между двумя кораблями, циклон невидимой энергии, растущий, растущий, превращающийся в бурю силы.

Наутилоид двинулся дальше, мягко перемещаясь, почти незаметно замедляясь. «Спеллджаммер», неудержимый, огромный, надвигался, мчась к его хрупкому кораблю.

Его плащ, невероятно живой, развевался вокруг него, повторяя форму манты «Спеллджаммера». Телдин поднял свои руки и почувствовал, как сила течет через него, направляемая в магическую энергию его древним плащом. Он представил себе бурю невидимой энергии между кораблями и пожелал, чтобы она стала больше, сильнее, превратилась в подушку грубой силы, чтобы удержать два корабля на расстоянии.

Наутилоид замедлялся, сотрясаемый холодными ветрами, кружащимися от мысленного шторма Телдина; но «Спеллджаммер» был слишком велик, слишком силен. Он столкнулся с невидимой бурей ветра и продолжал приближаться. Телдин воздействовал своим разумом, призывая силы плаща и желая, чтобы энергетический шторм выдержал удар. В то же время он представил себе «Джулию» и отодвинул ее подальше.

Затем он открыл глаза, и осознание поразило его без предупреждения. «Спеллджаммер» был жив! Этот огромный корабль был живым. Он был разумным. И он знал его. Он шел за ним.

За ним.

— Ты достоин этого?

Он хотел съежиться, спрятаться в защитных складках своего плаща и наблюдать, как его корабль будет раздавлен огромной массой «Спеллджаммера»; и «Спеллджаммер» был слишком огромен, слишком целеустремлен. Телдин чувствовал, что врожденная чувствительность «Спеллджаммера» удерживала его целеустремленным и решительным.

И сильным.

Телдин начал потеть от напряжения, заставляя корабли, держаться на расстоянии друг от друга. Сила «Спеллджаммер» была слишком велика; и огромный корабль приближался, полностью закрывая Разбитую Сферу от его взора.

Промежуток между кораблями становился все меньше по мере того, как его собственная вера ослабевала. Он услышал, как сам кряхтит от огромного напряжения, удерживая корабли на расстоянии; он увидел человека на башне, указывающего на него мечом, и покачал головой, как зверь в клетке, чувствуя, как скрытая сила расцветает внутри него, как сияющий цветок.

— «Жить», — подумал он. — «Я... буду… жить!»

«Спеллджаммер» полетел к нему. Он превосходил его крошечный корабль и угрожал пронзить корабль-наутилоид своими спиральными башнями.

— «Жить!»

На его шее засветился древний амулет. Холодные искры энергии мерцали вдоль его запутанного узора. Цепочка оторвалась от амулета и упала к его ногам, а бронзовый диск засветился и прижался к  застежке его плаща, слившись с ней так, будто всегда был там.

Он сразу же почувствовал, как его ноги оторвались от деревянных досок палубы. Его плащ развевался вокруг него, как живое существо, когда он парил всего в нескольких дюймах над обреченным кораблем. Он услышал женский крик  на борту «Спеллджаммера», крики людей, поспешно убегающих прочь, предупреждая других о неизбежной катастрофе корабля-наутилоида. Под собой, в брюхе «Джулии», он слышал крики своих собственных членов экипажа, когда их неминуемая смерть становилась все ближе.

— «Жить!»

Он уставился на «Спеллджаммер» и впервые заметил огромное пустое пространство вдоль его ближайшего крыла, и закрыл глаза. Его руки сжались в кулаки. Он скрестил руки на груди и представил себя рукой, гигантской рукой золотой энергии, формирующейся на черном фоне Разбитой Сферы, пульсирующей безграничной силой космоса. Он заставил руку сжаться в могучий кулак, группируясь под правым крылом «Спеллджаммера».

И теперь открыл глаза. Его плащ развевался, как крылья в невидимой буре. Амулет сверкал у него на шее, как миниатюрное солнце.

Своей мыслью Телдин приказал «Спеллджаммеру» наклониться под углом. Мгновенно кулак силы взметнулся вверх и ударил в брюхо огромного корабля. «Спеллджаммер» содрогнулся от удара, первобытной силы разума Телдина. Правое крыло «Спеллджаммера» наклонилось вверх, чтобы встретиться с наутилоидом, и Телдин сосредоточился на большой пустой области вдоль крыла.

В то мгновение, когда наутилоид был разнесен в щепки натиском несокрушимого крыла «Спеллджаммера», Телдин почувствовал, как его отбросило безграничной силой плаща. Она окутала его плотным защитным коконом. Осколки оболочки, металла и дерева разлетелись вокруг него, попадая на его плащ, когда наутилоид врезался в крыло. Корабль почти кричал от болезненных стонов разрываемого металла и дерева. Наутилоид разлетелся, как пепел, и на фоне этого удара он слышал только крики своей перепуганной команды.

Затем наступила тишина.

Владелец Плаща, ничего, не видя, кувыркнулся в воздухе и тяжело приземлился на крыло огромного корабля. Он беспомощно перекатился, когда на него посыпались обломки его собственного корабля, заставил себя остановиться, и его плащ затрепетал, останавливая его движение. Затем он встал на дрожащие ноги, и плащ сам собой свернулся с его тела.

Останки наутилоида простирались перед ним, полоса из искореженного металла и разбитой обшивки пересекала огромное крыло «Спеллджаммера». Это была дорога, по которой он однажды пошел и по которой никогда не мог вернуться. Его судьба, его предназначение, его будущее лежали здесь. Он был жив. Но его команда лежала под обломками, которые привели их всех к их судьбе, и он повернулся, чтобы позвать на помощь.

Раздался крик. Один человек — Джан! — рывком выбрался из-под тяжелых обломков, таща за собой обмякшее тело. Телдин бросился на помощь. Джан и его подопечная Коронтия, как понял Телдин, находились в тридцати футах от наутилоида, когда он взорвался сильным потоком тепла и пламени, извергая огненные обломки по крылу «Спеллджаммера».

Самопроизвольно воспламенился флогистон, пропитавший воздушную оболочку «Спеллджаммера», и взрыв отбросил Телдина, Джана и потерявшую сознание Коронтию на пятьдесят футов.

Владелец Плаща оттолкнулся от палубы, когда вокруг него посыпались пылающие обломки. Он накрыл голову Плащом Первого Пилота и бросился к Джану, когда вокруг них прогремели более мелкие взрывы. Он отбросил крошечные тлеющие угольки, которые искрились рядом с Джаном, и наклонился, чтобы помочь полуэльфу оттащить Коронтию подальше от огня, в безопасное место.

— Ее раздавило балкой, — сказал Джан. Он повернулся, чтобы посмотреть на почерневшие останки корабля «Джулия». Задняя часть его серой одежды была обожжена и почернела. — Я... я не мог найти никого другого, — сказал он, тяжело дыша. Он потряс головой, словно пытаясь прояснить ее, но осел на палубу, и его голос стал едва слышен. — Они все там в ловушке.

— Джан, не надо…

Но глаза полуэльфа закатились, и он впал в забытье.